Элмор Леонард - Небеса подождут

За те семь месяцев, что Джек Белмонт мастерил церковные скамьи и ждал свидания со знаменитым адвокатом, о котором раньше никогда не слыхал, Фаусто Басси повысили. Старший надзиратель сделался заместителем начальника тюрьмы штата Оклахома.

– Каким делом занимается ваш Сесил Гайтон? – спросил Джек.

Они сидели в кабинете Фаусто и обсуждали апелляцию Джека; в ротонде слышалось хлопанье крыльев.

– Гайтон решает, кого защищать следующим, – ответил Фаусто. – Сначала он хотел взять Джорджа Келли.

– Того самого Джорджа Келли?!

– Да, Джорджа Келли по кличке Пулемет, арестованного за похищение миллионера-нефтяника в Оклахома-Сити. Но Сесил выяснил, что Пулемет Келли – жулик. Когда его жена, Кэтрин, познакомилась с ним, он нелегально поставлял богачам виски. Жена сама купила ему первый пулемет и уверяла всех, будто он – опасный убийца. Сесил Гайтон поговорил с Келли пять минут, понял, что он из себя представляет, и отказался защищать его. Ему не нужны сюрпризы на суде. Поэтому, – продолжал Фаусто Басси, – Сесил Гайтон выбирает между Джоном Диллинджером и Лестером Гиллисом.

– Неужели Джон Диллинджер попался?

– Лестер Гиллис тоже пока на свободе. Но, знаешь ли, Дж. Эдгар Гувер очень скоро их найдет. А может, их застрелят на выходе из банка.

– Кто такой Лестер Гиллис?

– Он больше известен под кличкой Милашка Нельсон. Вот он настоящий убийца. Убил двух банковских охранников, одного парня, с которым поспорил на улице – Лестер врезался в его машину, – и трех агентов ФБР – одного из них в то время, когда отсиживался в Маленькой Богемии. Но пока те двое еще не попали в руки правосудия, Сесил Гайтон решил немного отдохнуть, поехать в Хот-Спрингс, подлечиться на минеральных водах. Теперь Гайтон готов защищать знаменитого Джека Белмонта, а потому добился разрешения встретиться с тобой в "Олдридже", самом новом отеле в городе. Он снял апартаменты на верхнем этаже.

– Сколько раз я буду встречаться с ним?

– По крайней мере один. А я не отойду от тебя. Мы будем как сиамские близнецы, так что не вздумай делать глупости.

– Какие глупости, раз ваш крутой адвокат меня освободит? – изумился Джек. – По-моему, мне нужно сменить полосатую пижаму.

– У тебя есть новый комбинезон.

– Можете достать мой костюм из камеры хранения? Я буду надевать его на суд.

– У тебя есть комбинезон, – повторил Фаусто.

– Я думал, мы друзья.

– С чего ты взял?

Вначале Джек жаловался на своего сокамерника – он не хотел сидеть с индейцем-крик. Но, узнав, что индеец работал на плантации папаши Карла Уэбстера и выращивал пеканы, притих. Индеец поделился с Джеком: через несколько лет, когда он выйдет, он ограбит дом Вирджила. Вломится туда, когда Вирджил будет работать в саду, и обчистит дом. Он уверял, что старик хранит в доме кучу денег. Он сам слышал, как Вирджил рассказывал о деньгах репортерам, которые приехали расспросить его о Карле. Старик говорил, что не доверяет банкам, которые могут лопнуть. У него богатый нефтеносный участок, он сдает его в аренду, и денежки капают регулярно.

Джек поинтересовался, откуда ему известно, что деньги в доме.

Индеец ответил:

– Раз он не хранит деньги в банке, где их еще держать? Они должны быть у него под рукой. – Он слышал, как старик хвастался репортерам, что богат, как король. Репортеры спросили, какого он мнения о том, что его сын охотится на налетчиков. А старик ответил: он удивляется, что еще остались банки, которые можно грабить.

Если индеец говорил правду, все было просто замечательно. Джек спросил:

– Да, но сколько у него там?

Индеец ответил:

– Будь ты миллионером, разбогатевшим на нефти, сколько бы ты отложил на черный день, чтобы безбедно жить до конца жизни? Так старик ответил репортерам. Он вместе с рабочими собирал урожай, а репортеры ходили за ним по пятам и засыпали вопросами. Он сказал, у него и ружья в доме есть, так что грабителей он не боится.

– Ружья есть, говоришь?

– Он воевал на Кубе.

В город Джека доставили в сером фургоне "шевроле" с надписью на дверцах: "Тюрьма штата Оклахома". Фургон походил на пикап, только задняя часть была с окошками и двумя рядами сидений. Фаусто сел впереди, рядом с охранником, который вел машину, а Джек – сзади, дальше от дверцы. Фаусто, хоть и не считал себя другом преступника, все же выдал Джеку старый пиджак из камеры хранения, чтобы накинуть поверх комбинезона.

Когда они доехали до центра города, Джеку бросилось в глаза: его наряд ничем не отличается от одежды рабочих, толпами слоняющихся по Чокто-авеню.

По улице ехала колонна машин; стоянки по обе стороны дороги были заняты. Мужчины при полном параде размахивали американскими флагами, высунувшись из окошек.

– Что происходит? – спросил Джек.

– Шахтеры гуляют, – объяснил Фаусто. – Объединенный профсоюз угольщиков. Устраивают митинги на площадях, толкуют о забастовке.

Джек заметил: перед ними, на углу Чокто и Второй авеню, остановился трамвай, и толпа шахтеров бросилась в узкую переднюю дверь; они протискивались в вагон, толкались, кондуктор звонил в колокольчик.

– Вот вы бы согласились стать шахтером? – спросил Джек у Фаусто.

– Всякий выбирает свое, – ответил Фаусто.

– Но вам никогда не хотелось стать шахтером?

– Они итальянцы, как и я; они напиваются и устраивают демонстрации, идут в пикеты с лозунгами: "Несправедливость! Мы хотим больше денег!" Разве они не понимают, что сейчас тяжелые времена и шахтовладельцы не зарабатывают столько, сколько следует?

Джек не сомневался: его отец сказал бы примерно то же самое.

– Их арестуют за участие в незаконных сборищах и отправят отбывать наказание.

– Гнить на нарах, вы хотите сказать.

– Как хочешь, так и говори, – ответил Фаусто. – Парни, которые не хотят неприятностей, спешат убраться по домам. Эта трамвайная линия ведет в Кребс, Алдерсон и дальше – до самого Хартшорна. Шестнадцать миль.

– Да, – вздохнул Джек, – куда мы катимся? – Ему понравилось, что почти все шахтеры, ехавшие домой, одеты так же, как и он: старые пиджаки поверх рабочих комбинезонов. Принарядились в город. Но у всех на голове были кепки или шляпы, а у него нет.

Когда они проехали Чокто, шахтеры, все еще толкаясь, лезли в трамвай. Джек обернулся и смотрел в заднее окно, пока они не завернули за угол и не оказались перед служебным входом в отель.

На Фаусто была коричневая шляпа с черной лентой; должно быть, он много лет носил ее, потому что измятый перед тульи протерся почти до дыр. Черный костюм лоснился. Жилет отсутствовал. Кобуру старый служака прикрепил на левый бок.

Охранник-водитель остался в машине.

Фаусто нажал кнопку грузового лифта – они стояли в коридоре черного хода.