Лесли Чартерис - Святой едет на Запад

Режиссер снова посмотрел на Кондора и беспомощно развел руками.

– Что же я могу ответить на подобные инсинуации? Я согласился работать с Афферлитцем, потому что отчаянно нуждался в работе и думал, что она принесет мне пользу. Совсем необязательно, чтобы при этом он мне еще и нравился. А теперь мне заявляют, что он, оказывается, шантажировал меня, и если никто не знает причину шантажа, то, стало быть, я его и убил.

– А эта девушка, из-за которой вы поссорились... – сказал Кондор. – Как давно это было?

– Несколько месяцев назад, почти год.

– Как ее звали, где она живет?

– Больше нигде, – ответил Грум.

Детектив резко вскинул голову:

– Как вас понимать?

– Она умерла вскоре после этого случая. Приняла слишком много таблеток снотворного. – Голос Грума был отвратительно лишен всякой интонации. – Опа была беременна. Пыталась сняться в кино, но думаю, что не продвинулась дальше постели какого-нибудь агента, занимающегося набором актеров.

– Все это зафиксировано в полицейских протоколах?

– Нет, скорее всего, это просто сплетни. Афферлитц довольно часто встречался с ней. Однако мистер Темплер, вероятно, скажет, что ее убил тоже я.

– Как ее звали? – спросил Святой.

– Трилби Эндрюс.

Что-то гладкое и огромное подобно большой волне внезапно накатилось на Саймона Темплера, а когда это ощущение прошло, он был уже за пределами студии и совершенно один. Разговор закончился, не дав никаких заметных результатов, что, возможно, было предопределено с самого начала, но это уже не имело значения. В конце разговора Грум презрительно и мрачно усмехался, а Кондор поворачивал свой длинный нос в направлении то одного, то другого из них и очень напоминал при этом подозрительную птицу; по он ничего не мог поделать в данный момент – только разговаривать и накапливать информацию, чтобы проанализировать ее позднее. Саймон едва ли обратил внимание на то, как закончилась беседа. В его памяти сейчас с поразительной четкостью всплыло это имя, написанное на фотографии, и то, что на какую-то долю секунды оно показалось ему знакомым; теперь же он был уверен, что напал наконец на след, который может привести его к разгадке тайны...

Он очнулся от своих мыслей, когда уже пересекал бульвар, направляясь в бар, чтобы пропустить несколько глотков "Питера Доусона" и основательно все обдумать. Внутри бара "Приемная" было полутемно, и это подействовало на Саймона успокаивающе после яркого света на улице. Он просидел в баре уже несколько минут, медленно потягивая свое питье из стакана, когда вдруг обнаружил, что он не единственный посетитель бара в этот час затишья перед новым наплывом посетителей в пять часов.

– Привет, – произнес берущий за душу, но несколько хрипловатый из-за принятого алкоголя голос Орландо Флейна. – Великий сыщик собственной персоной!

Он с трудом приподнялся из-за своего столика, находившегося в темном углу зала, и направился к стойке бара, потеряв равновесие всего один раз.

– Привет, – холодно отозвался Святой.

– И великий актер к тому же. Скоро станет настоящей звездой. Его имя будет написано огромными буквами на рекламных щитах. Женщины будут гоняться за ним. Толпы поклонников будут его приветствовать, и все такое...

– Нет, теперь уже нет.

– Что это значит? – Язык Флейна сильно заплетался.

– Работу мне дал Афферлитц. Нет Афферлитца – нет и работы. Так что мне придется вернуться к своим прежним занятиям сыщика, а толпы поклонников смогут вновь приветствовать вас.

Флейн затряс головой:

– Слишком плохо.

– Да уж!..

– Слишком плохо, ведь вы так потрудились, стараясь выжить меня.

– Я вас не выживал.

– Нет, конечно. Вы просто украли у меня мою роль. Это было очень мило с вашей стороны. Истинный поступок Робин Гуда.

– Послушайте, не будьте дураком, – терпеливо произнес Саймон. – Я ничего у вас не отнимал. Вас все равно уже выгнали. Афферлитц втянул меня в это дело. Когда мы заключали с ним сделку, я и представления не имел о том, что и вы в этом как-то замешаны. Откуда бы я мог это узнать?

Флейн обдумывал его слова с тяжеловесной сосредоточенностью пьяницы.

– Все вер-р-рно, – объявил он наконец.

– Я рад, что вы это поняли.

– Вы неплохой парень.

– Спасибо.

– Отлично.

– Разумеется.

– Давайте выпьем.

Они выпили. Флейн уставился тяжелым взглядом на свой стакан.

– Так вот как обстоят дела, – сказал он. – Ни у одного из нас нет работы.

– Печально, не так ли?

– Да, дружок. Вы должны найти работу. Я найду вам работу. Поговорю о вас с моим импресарио.

– Не стоит беспокоиться. Прежде всего, я и не собирался заниматься подобными делами. Просто мне показалось, что это может быть интересно, и, кроме того, предоставлялась возможность неплохо подзаработать.

– Да-а-а. Деньги. Все из-за них. Я тоже никогда не думал, что буду заниматься подобным дерьмом.

– А чем вы занимались прежде?

– Многим. Вы не считаете меня крутым парнем?

– Я не знаю.

– Большинство этого не знают.

– Думаю, что нет.

– А я крутой парень, понятно? Я успел многое повидать в жизни. Я знаю, что к чему.

– Как в случае с Афферлитцем?

– А, этот сукин сын.

– В самом деле?

– Выкинул меня из картины. Выкинул меня из своего кабинета, когда я был пьян и не мог дать ему сдачи.

– Да, я как раз был там.

– Этот грязный ублюдок...

– Но вы ведь с ним разделались, не так ли? – мягко поинтересовался Саймон.

Флейн тупо посмотрел на него:

– Что такое?

– Вы сказали, что собирались разделаться с ним.

– Угу. И теперь уж он навсегда останется мертвым.

– Вы, безусловно, преуспели.

– Теперь уже слишком поздно, – мрачно сказал Флейн.

Саймон посмотрел на него поверх своего стакана и слегка нахмурился.

– Что вы хотите этим сказать? Почему слишком поздно?

– Слишком поздно для того, чтобы его прикончить. С ним уже разделались.

– Но ведь это сделали вы, разве не так?

Флейн попытался обрести равновесие, а лицо его при этом приняло выражение самодовольного и агрессивного упрямства.

– Вы сошли с ума?

– Нет. Вы же сами грозили расправиться с ним...

– Вы пытаетесь мне что-то пришить?

– Нет. Просто вполне естественно было прийти к такому выводу.

– Что ж, бросьте размышлять на эту тему.

– Я мог бы это сделать, – сказал Святой, – но не уверен, что полиция поступит так же. В конце концов, многие слышали, как вы угрожали ему.

– К черту полицию!

– Разве Кондор еще не беседовал с вами?

– Кто?

– Лейтенант Кондор, тот самый, который ведет следствие по этому делу.

– Боже, конечно же нет! Зачем ему со мной разговаривать? А знаете, что я сделаю, если какой-нибудь полицейский подойдет ко мне?

– Что же?