Дей Кин - Моряк сошел на берег

Такого поворота дела я не ожидал и почувствовал, что у меня краснеют уши.

– Мисс Мейсон – это Корлисс?

Полный бармен кивнул и, в связи с тем что в баре были и другие посетители, понизил голос:

– Точно, она отыскала вас вчера в одном из игорных притонов. Увидела, что вы катитесь по наклонной плоскости и в ближайшем будущем станете банкротом. Вот она и попыталась спасти ваши деньги. А как вы отблагодарили ее за это? Только оскорбили – и больше ничего. – Его полное брюхо затряслось от возмущения. – Был бы я на ее месте, то оставил бы вас просто лежать на пляже, а денежки бы забрал себе. Но мисс Мейсон – настоящая леди, и когда она вернется из Сан-Диего, она отдаст вам ваши деньги, с вычетом за расходы: за заказы и за заказы в баре.

Я почувствовал себя еще глупее.

– Мисс Мейсон живет здесь?

– Живет, вы сказали? – развеселился бармен. – Весь этот мотель принадлежит ей со всеми потрохами.

Я посмотрел из окна на разбитые вокруг коттеджей зеленые газоны. Всего в мотеле насчитывалось двадцать бунгало и частный пляж. С баром и рестораном такой мотель стоил, видимо, тысяч двести.

Моя шея покраснела так же, как и мои уши. Значит, я на Корлисс жаловаться, не мог. Зато у нее дело обстояло иначе. Она вытащила меня из игрового притона, спасла мои деньги. Она была дамой, а не потаскушкой. А я в благодарность хотел ее изнасиловать.

Я поднял глаза, когда в бар вошли два парня. Их профессия угадывалась сразу же – по телосложению, походке и запаху. Они скользнули взглядами по бару, потом расположились по обе стороны моего табурета.

– Что означает ваша игра? – поинтересовался я.

Старший из них сказал:

– Меня зовут Купер, сынок, – представился он. – Шериф Купер. А вы, судя по всему, именно тот человек, которого мы разыскиваем целый день. Соответствует и цвет волос, рост и вес. Матрос скандинавского происхождения. Как вас зовут, дружок?

– Нельсон, – ответил я.

– Профессия?

– Моряк.

– Чин?

– Матрос.

Для копа это был неплохой парень.

– Это вы избили человека прошлой ночью? – спросил он.

– Это случилось в драке, – уточнил я. – Если я правильно все помню, меня хотел ограбить какой-то сутенер.

Обрюзгшее лицо бармена побледнело.

– Прошу вас, шериф, – сказал он с упреком. – У нас здесь респектабельный мотель. Может быть, вы продолжите беседу с Нельсоном за его пределами? У нас здесь сидят дамы и дети.

Из ниш, в которых сидели туристы, послышался одобрительный гул. Купер бросил на меня взгляд. Я соскользнул с табурета.

– Конечно. Почему бы и нет, – согласился я и пошел к двери впереди них. – Я и так доставил мисс Мейсон достаточно неприятностей. Да, я побил одного парня. Помню, он первый набросился на меня с дубинкой.

Ночной ветерок был свежим и полным соленой влаги и шума волн. На подъездной дороге перед баром я остановился и спросил:

– Ну, так как же прозвучит ваше обвинение?

Тот, что помоложе, сказал со злобой:

– Непреднамеренное убийство в том случае, если этот человек умрет.

– Неужели я так сильно разделался с ним?

– Да.

– А кто подал жалобу?

– Его подружка, – ответил помощник шерифа.

Я смутно помнил эту женщину. Какая-то брюнетка в выцветших зеленых лохмотьях. С резким голосом. Она тоже тогда советовала своему Тони прикончить меня.

Я сунул в рот сигарету и зажег спичку о голую стену.

– Ну, что скажете? – спросил меня шериф Купер.

– Что теперь будет?

– Сперва нужно поговорить с судьей, – ответил он.

Судью звали Фаррелл. Купер вынужден был оторвать его от игры в покер в задней комнате "Элк-клуба". Он провел предварительное следствие в бюро шерифа, находящемся в тюрьме Палм-Гроув.

– В чем будут выражаться ваши оправдания, моряк? – поинтересовался он.

– Вынужден был обороняться, – ответил я. – Он бросился на меня с дубинкой. Вот и пришлось принять соответствующие меры.

– Это произошло во время игры?

– Да.

Фаррелл выстрелил табачным соком в окно, целясь в ствол пальмы.

– А как у вас обстоит дело со свидетелями, моряк? Кто-нибудь видел, как он вытащил дубинку?

– Два фермера из Авокадо и несколько инженеров-строителей, которые как раз вернулись из Гуама, – сказал я. – Возможно, также и бармен, хотя он с нами и не играл.

– Вы знаете имена или можете сообщить, где шериф Купер может их найти?

Я покачал головой.

– Нет, бармена звали Джерри. Но об остальных я не имею ни малейшего представления. Просто случайно встретил их в баре.

Судья посмотрел на шерифа.

– Нельсон выкидывал какие-нибудь штучки? – спросил он у него.

– Нет, он вел себя совершенно нормально.

Фаррелл снова посмотрел на меня.

– Мне очень жаль, Нельсон, что все так получилось, – сказал он, и голос его был таким, словно он действительно сожалел о случившемся. – У нас были неприятности с Тони и раньше. Но закон не дает мне другого выбора. До слушания дела я могу отпустить вас только под залог. Этот залог равняется пятистам долларов.

Я спросил у шерифа Купера, могу ли я позвонить в "Пурпурный попугай". Он ответил утвердительно. На другом конце провода трубку снял обрюзгший бармен.

– "Пурпурный попугай". Мотель-бар. У аппарата Уэлли.

Я спросил его, вернулась ли из Сан-Диего мисс Мейсон.

– Нет, пока еще нет, – прохрипел он.

Я сказал:

– Послушайте, когда она вернется...

– Да?

– Передайте ей, что я очень сожалею о случившемся прошлой ночью, и попросите ее сделать мне последнее одолжение...

– Какое именно? – невозмутимо спросил бармен.

– Попросите ее, после расчета за услуги, прислать мне мои деньги в тюрьму Палм Гроув. Меня могут освободить отсюда только под залог в пятьсот долларов.

– По какому поводу?

– За то, что я слишком сильно приложил свою руку к одному парню.

– Я передам ей ваши слова, – буркнул он и повесил трубку.

Помощника шерифа звали Харрис. Он провел меня в одну из каморок и оставил наедине с двумя пустыми ящиками из-под кока-колы, конфискованным игральным автоматом и всякой другой мелочью.

По непонятным причинам я был антипатичен Харрису. Он ухмыльнулся, глядя на меня из-за решетки.

– Надеюсь, что вы не задержитесь у нас, Нельсон. Пробудете, скажем, не более двух-трех месяцев. А Тони к этому времени придет в себя.

– Чего это вы так взъелись на меня? Участвуете в обороте? Или он связан с вашей женой какими-нибудь узами?

Он покраснел и хотел было снова открыть дверь, но потом передумал и удалился по коридору.

Шерстяное одеяло на нарах показалось мне слишком неприглядным. Я поставил один из ящиков стоймя и уселся на него спиной к стене. Головная боль прошла, и я чувствовал себя прекрасно. Не исключалось, что Корлисс сама привезет деньги в тюрьму. Во всяком случае, я надеялся на это. Я хотел за все ее поблагодарить и извиниться за свое поведение.