Уолтер Мосли - Красная смерть

Я вынул из нагрудного кармана письмо и протянул его Мофассу.

– Хотелось бы знать ваше мнение, – сказал я, пытаясь изобразить доверие, которого не ощущал.

Следя за непроницаемым лицом Мофасса, я припоминал, что было в этом письме.

"Реджинальд Арнольд Лоуренс,

инспектор налоговой инспекции.

14 июля 1953 года.

Мистеру Изекиелю Роулинзу.

Сэр, нам стало известно, что за период с августа 1945 года по сентябрь 1952 года вы стали владельцем по меньшей мере трех жилых помещений.

Нами проверены ваши налоговые платежи начиная с 1945 года, и, судя по ним, у вас не было сколько-нибудь значительных доходов. А значит, у вас не было и легальных возможностей для приобретения домов.

В связи с начатым нами расследованием по вышеизложенному факту вам надлежит явиться в налоговую инспекцию в течение семи дней после получения настоящего письма. Прошу иметь при себе налоговые квитанции за означенный период и подробный отчет о доходах".

При одной мысли о письме, у меня снова возникло чувство, будто кишечник мой наполняется ледяной водой. Солнечное тепло, которое я вобрал в себя в холле, бесследно исчезло.

– Они попали в самую точку, мистер Роулинз, – сказал Мофасс, кладя письмо на стол.

Опустив глаза, я увидел стоящую передо мной кружку пива. Ничего себе, подумал я, даже не заметил, когда официантка принесла ее.

– Ну что ж, если они смогут доказать, что вы утаили доходы, – неприятностей не оберетесь, – сказал Мофасс.

– Чепуха! Я просто внесу недоимки, и делу конец.

Мофасс решительно покачал головой, и у меня душа ушла в пятки.

– Видите ли, мистер Роулинз, власти требуют, чтобы вы представили им достоверную информацию. В противном случае они отправят вас прямехонько в федеральную тюрьму. И знаете, судья, недолго думая, назовет какую-нибудь круглую цифру – пятерку или десятку.

– Но ведь мое имя не значится даже в документах. Я создал так называемую фиктивную компанию. Джон Маккензи помог мне в этом. Официально эти здания принадлежат некоему Джейсону Вейлу.

Мофасс скривил рот и сказал:

– Налоговая инспекция в одну минуту установит, что эта компания фиктивна.

– Тогда я просто скажу им, что знать ничего не знаю.

– Да бросьте вы. – Мофасс откинулся на спинку стула и погрозил мне сигарой. – Незнание закона не может служить оправданием. Их это не заботит. Представьте себе: вы застали какого-то малого с вашей девушкой и сгоряча ухлопали его. Станете говорить, будто не знали, что убийство – преступление? Так или иначе, если вы пуститесь во все тяжкие, стараясь скрыть свои доходы, они смогут обвинить вас еще и в попытке обвести их вокруг пальца.

– Ведь речь идет не об убийстве. В моем деле все вполне поправимо, так почему же не дать мне возможность возместить недоплату.

– Не думайте, что вам удастся таким путем выйти сухим из воды, мистер Роулинз. Если они обнаружат какие-то ваши доходы и решат, что вы о них не заявили, то... – Мофасс многозначительно покачал головой.

Девушка вернулась с двумя огромными белыми блюдами. На каждом из них лежала свернутая в трубочку маисовая лепешка, груда желтого риса и добрая порция чили. С обоих концов из лепешки выглядывало волокнистое темно-красное мясо, напоминающее дохлых личинок. А в жирном соусе чили виднелись желтовато-зеленые ломтики авокадо и кусочки свинины.

Из автомата доносился трезвон сотни гитар. Я прижал ладонь к губам, боясь, как бы меня не стошнило.

– Что же мне делать? – спросил я. – Как вы думаете, может, мне нанять адвоката?

– Чем меньше людей знают об этом, тем лучше, – зашептал Мофасс, наклоняясь ко мне. – Мне лично все равно, откуда вы взяли деньги на покупку этих домов, мистер Роулинз, и я не считаю, что кто-то еще должен об этом знать. Найдите каких-нибудь близких родственников, кого-то из своих друзей, кому доверяете.

– Для чего? – Я тоже наклонился к нему через стол. От запаха еды меня мутило.

– Не будьте слишком уверены, – сказал Мофасс, постукивая ногтями по конверту с письмом, – что у него нет доказательств. Сейчас он расследует, приглядывается. Отпишите свою собственность родственникам, причем оформите документы задним числом. Потом пойдете к нему и докажете: собственность не ваша.

– Как это оформить задним числом?

– Нотариусы делают такие вещи. Разумеется, не бесплатно.

– Но, допустим, у меня есть сестра или кто-нибудь еще. Разве власти не наведут о них справки? Вы же знаете, мои родственники и знакомые – бедняки.

Мофасс затянулся, а потом отправил в рот солидную порцию чили.

– Да, – промычал он с набитым ртом. – Вам следует найти человека, имеющего приличный доход, тогда чиновники из налоговой инспекции, возможно, поверят, что он мог приобрести эту собственность.

Я промолчал. Боже, все, чего я добился, летит коту под хвост из-за одного письма!

Я так надеялся, что Мофасс успокоит меня, мол, все в порядке, стоит лишь заплатить небольшой штраф, и они оставят меня в покое. Теперь-то я знал: все совсем не так.

Пять лет тому назад богатый белый человек нанял меня отыскать женщину. Я нашел ее. Но это было совсем не так просто, как казалось, и погибло много людей. Мой друг Крыса помог мне, и мы выпутались из этой истории, заработав по десять тысяч долларов. Деньги – краденые, но их никто не искал, и я убедил себя, что мне ничто не угрожает.

Я забыл одну непреложную истину: бедняк никогда не может чувствовать себя в безопасности.

Большие деньги я получил впервые, когда Крыса у меня на глазах убил человека. Он стрелял в него дважды. Для бедняги соблазн завладеть этими деньгами был слишком велик. Это стоило ему жизни, а сейчас я, пожалуй, окажусь из-за них в тюрьме.

– Так что вы собираетесь делать, мистер Роулинз? – спросил наконец Мофасс.

– Умереть.

– Как вы сказали?

– Только это мне и остается.

– А как насчет письма?

– Как вы думаете, Мофасс, что я должен делать?

Он затянулся и подобрал лепешкой остатки чили.

– Не знаю, мистер Роулинз. Насколько я понимаю, у них пока нет никаких доказательств. Я согласился бы солгать ради вас. Но вы же знаете, если они затребуют мой гроссбух, я вынужден буду его представить.

– Ну и как же быть?

– Ступайте к ним и лгите, мистер Роулинз. Не признавайтесь, что будто чем-то владеете. Вы рабочий человек, и кто-то, мол, оклеветал вас. И послушайте, что они вам скажут. Они наверняка ничего не знают о вашем банке или кредиторе.

– Ну хорошо. Мне нужно все это как-то переварить.

Глядя на меня, Мофасс о чем-то думал. Может быть, о том, останется ли он при новом домовладельце.

Мофасс предложил подвезти меня. Но ресторан неподалеку от моего дома, и я предпочел пройтись пешком. Мне было о чем подумать.