Анна Одувалова - Скарабей в наследство

Кейтлин предпочла проигнорировать внезапно испортившееся настроение Даниэля. Ей общение Даниэля и Гарри, чем дальше, тем больше напоминало петушиные бои. И девушке казалось, что причина здесь не в ней. Конфликт начался намного раньше ее появления в Лондоне.

— Как все прошло вчера? — Гарри тихо шепнул на ухо вопрос и неприязненно покосился в сторону Меган.

— Без проблем, — одними губами ответила Кейтлин, хотя в этом не было нужды. Меган шла на несколько шагов впереди и всем видом показывала, что происходящее за спиной ее ни капли не волнует. Она была идеальной компаньонкой — совершенно незаметной и тихой. Скоро даже Гарри перестал ее стесняться.

— Лорд Фармер точно ничего не заподозрил? — наконец взволнованно поинтересовался сыщик и подозрительно покосился на прямую спину Меган. — Впрочем, о чем я! — поморщился он. — Если бы было иначе, он ни за что бы не отпустил вас со мной. Кейтлин стало обидно за Даниэля. Он повел себя как джентльмен, и слова Гарри были несправедливы, поэтому она заметила.

— Даниэль видел вас. Он стрелял из вредности. Хотел вас спугнуть.

— Значит так!? — разозлился сыщик.

— Не сердитесь, — улыбнулась девушка. — Вчера все равно была плохая погода.

— Похоже, вас совсем не расстроило, что наше свидание прервали? Не так ли?

— Вы меня ночью слегка напугали, — осторожно начала Кейтлин, не желая показаться невежливой и грубой.

— Правда? — встревожился Гарри. — Но чем?

— Наверное, своей настойчивостью. Все развивалось чересчур стремительно. Я оказалась не готова, поэтому не могу в полной мере винить Даниэля за вмешательство. К тому же почти сразу после вашего ухода мы с Даниэлем‚ прогуливаясь по саду…

— Вы еще гуляли с ним? — кровь прилила к лицу сыщика, и Кейтлин поспешила его успокоить.

— Гарри, не сердитесь на меня, Даниэль всего лишь рассказывал мне историю старой беседки. Дружеская беседа не более, мне симпатичны вы.

— Правда?

— Да, — нежно улыбнулась девушка и опустила глаза. — Но речь сейчас не об этом. Мы видели ночью в саду Чарльза Диккенса, он пытался проникнуть в дом, но увидел нас и убежал. Именно поэтому сегодня с утра мы решили нанести ему визит, а вовсе не потому, что хотели сделать что-то тайком от вас.

— И что вы выяснили?

— Мало, но мы с Даниэлем пустили слух, что он перевозит коллекцию, а я выставляю на продажу дом. После этой информации сэр Диккенс занервничал. Даниэль считает, что он в ближайшее время себя проявит.

— Это может быть опасно, вдруг он ворвется в дом. Разрешите мне охранять вас.

— О, думаю, в этом нет нужды. Не забывайте‚ пистолет всегда при мне. А сейчас в доме живет Даниэль. Думаю, он сможет нас защитить от сэра Диккенса.

— Даниэль тут, Даниэль там! Я постоянно слышу его имя!

— Вы снова сердитесь, — тихо заметила Кейтлин, не в силах скрыть улыбку. — Не знаю, что произошло между вами двумя раньше, но не нужно ссориться сейчас. Меня это расстраивает.

— Просто, я боюсь, что он отнимет вас у меня, — обескуражено признался сыщик и посмотрел на Кейтлин глазами, полными тоски.

— Вы зря переживаете, — отозвалась девушка, чувствуя себя немного виноватой за то, что лукавит. — Я прекрасно понимаю, что представляет собой лорд Фармер. Для таких ничего не стоит мимоходом разбить одно-два девичьих сердца, но это не принижает остальных его достоинств. Он умен и хороший друг.

— Тогда, значит, вы дадите мне второй шанс? — Гарри остановился и посмотрел на Кейтлин. Девушке казалось, что он хочет ее поцеловать. Но в людном парке это было невозможно. Губы покалывало от желания, а на щеках вспыхнул румянец.

— Я дам вам еще сотню шансов, — пообещала девушка.

— Больше не стану вас пугать.

— А я, надеюсь, не стану пугаться. До свидания, Гарри.

— До встречи Кейтлин, думаю, мы с вами увидимся.

— Приходите завтра к нам на завтрак.

— Там будет лорд Фармер.

— Неужели вас это испугает?

— Ничуть нет.

— Вот и хорошо. Я вас жду.

Домой Даниэль вернулся в отвратительном настроении. И тому было сразу несколько причин. Во-первых, за годы знакомства он привык считать Чарльза Диккенса другом семьи и своим другом, а иногда, когда Джон был занят, старшим наставником. Диккенс многому научил его и казался хорошим человеком, а сегодня старые отношения, построенные на взаимном уважении и доверии, начали рушиться, словно карточный домик.

Даниэль все еще не хотел верить в то, что Диккенс имеет отношение к смерти Джона, но писатель явно занервничал, когда речь пошла о продаже дома и вывозе коллекции. В этом доме находилось что-то такое, что не давало Диккенсу покоя, и Джон это «что-то» не пожелал подарить или продать другу, а значит, на то имелись причины. И вряд ли эти причины были в полной мере понятны Диккенсу. Даниэль знал, на что способны даже самые хорошие люди в погоне за мечтой или страстью.

Вторым, что не давало молодому человеку покоя, был лощеный, напыщенный и всезнающий сыщик, на которого, открыв от восторга рот, смотрела Кейтлин. Что девушка нашла в этом насквозь фальшивом служителе закона, Даниэль не понимал и злился. Правда, на себя он все же злился сильнее, так как считал, что любовные увлечения дальней американской родственницы не должны его волновать, а волновали.

Цилиндр и верхний сюртук Даниэль сбросил прямо у входа, на пол рядом с вешалкой, от злости, и желая хоть в чем-то проявить бунтарский характер и сегодняшнее отношение к миру. Стащив сапоги, завалился на кровать и закрыл глаза, взъерошив рукой аккуратно уложенные волосы, еще липкие от брильянтина. Это тоже раздражало. Поэтому молодой человек со стоном поднялся и, сев на кровати, крикнул:

— Мэлори!

Дворецкий появился практически сразу же.

— Приготовь мне ванну, — раздраженно бросил лорд Фармер и вновь откинулся на подушки, прикрыв глаза. За последнее время произошло слишком много. Даниэля утомила охота на лис, он хотел просто отдохнуть и ни о чем не думать, но для этого в доме было слишком много посторонних людей, начиная с темноглазой, соблазнительной родственницы и заканчивая пронырливым сыщиком. Который хоть и казался идиотом, но не настолько, чтобы не нарыть в этом деле нежелательных улик.

Когда через полчаса ванна была готова, молодой человек немного успокоился и отдохнул. О недавнем приступе раздражения и злости напоминала лишь пульсирующая головная боль.

— Ты грустишь и сердишься? — Меган появилась на пороге туалетной комнаты, когда Даниэль расстегивал пуговицы на рубашке.

— Это так заметно? — раздраженно бросил он через плечо.

— Я слишком хорошо тебя знаю, — девушка шла по полу плавно и бесшумно, словно скользила. Ее обычно убранные в незамысловатую прическу волосы были распущены и вились, а блеклые глаза приобрели неожиданно глубокий синий цвет. Меган вся преобразилась, превратившись из серой мышки в неотразимую и неприступную красавицу, от которой веяло холодом и тайной.