Евгений Новицкий - Кино для взрослых

— Это та девочка?

— Да. Лина Бракните. Вот увидите, она еще будет звездой всесоюзного масштаба.

— Наверное, — кивнула Нонна. — И Валя, конечно, будет… А вот мне не светит.

— Ну что вы, — дежурно возразил я. — Все ведь зависит от таланта.

— А по-моему, от внешности, — возразила Нонна. И хотя я был с этим согласен, машинально стал ее утешать:

— Не совсем так… Вот возьмите вашу тезку…

— Ой, — перебила Нонна, — а я все ждала, когда вы про нее скажете… Я уж стала думать: неужели передо мной тот единственный человек, который не напомнит мне о ней?..

— А о чем, собственно, напоминать? Вы же на нее совсем не похожи.

— Да нет, если такое имя, да еще и в сочетании с такой созвучной фамилией, то этого уже достаточно… Вечно надо мной все ржут. Скорей бы уж замуж, что ли, выйти. Вот как Валина сестра — вышла за режиссера Волнистого. До чего красивая фамилия! Хотя и у самой Вали замечательная фамилия — Воскресенская. Услышишь такую фамилию — и сразу представляешь себе актрису…

— А что вы еще знаете про Валину сестру? — перебил я.

Нонна пожала плечами:

— Да, собственно, только то, что она тоже актриса и замужем за этим Волнистым. Валя же так и узнала о ней. Они не виделись всю жизнь. Валя случайно узнала, что ее сестра — актриса, ну и сразу приехала в Москву из какого-то города, не помню… Нет, я все-таки не могу поверить, что ее сестра умерла… Может, для Вали это не было таким большим горем, раз они всю жизнь не виделись… Это ведь летом случилось, да?

— А вам-то Валя когда про все это рассказала?

— Когда мы поступали. В июне. Мы так и познакомились…

— Понятно… Ну что же, Нонна, мне надо идти. Да и вам тоже.

И, не дождавшись завершения ритуала прощания, я спешно пошел к своей машине.

«Зачем я вообще сюда ездил? — думал я по дороге к дому Волнистого. — Чтобы мне еще кто-то подтвердил про сестер? Как будто подруг так трудно подговорить… Вот если бы кто-нибудь совсем посторонний мне это удостоверил… Но таких свидетелей, видно, все же нет».

Впрочем, сколько бы свидетелей мне ни предоставили, я все равно буду сомневаться. Я это давно уже понял. И уже сто раз об этом думал.

Осталась последняя надежда — на Валю. Я не отпущу ее, пока она не расскажет мне то, во что я поверю.

А смогу ли я теперь поверить хоть во что-то? Тем более актрисе. Пусть и начинающей.

В одном не сомневаюсь: то радикальное решение, которое я принял, было единственно правильным. Я же попросту никогда не успокоюсь, если не буду уверен, что сделал и предпринял абсолютно все, что мог.

То, что я проделал сегодня ночью, — это то самое «абсолютно все». И даже чуть больше. Дело за малым. Заставить Валю говорить. Вынудить ее вести себя так, чтобы я захотел ее отпустить. Заставлять и вынуждать, разумеется, надо без насилия. Не считая разве что психологического насилия.

Хотя то, что я ее связал, — уже насилие. Но все-таки сравнительно безобидное. Как связал, так и развяжу, вот и всего делов.

О том, что кто-то может наведаться в чужую квартиру, я почему-то совершенно перестал думать. Но назад дороги уже нет — теперь Валю так просто никуда не перевезешь без ее согласия. А как только я ее развяжу, она больше ни на что не согласится, это очевидно.

Если бы я знал заранее, что мне придет в голову, то, конечно, не повез бы ее в эту квартиру. Я импровизировал, и теперь уже поздно что-то менять…

Подъехав к дому, я хотел сразу выйти из машины, но тут по радио зазвучала какая-то очень знакомая мелодия. Я решил послушать и машинально достал сигарету.

Так-так, это, кажется, из того скучного американского вестерна — «Аламо». Но мелодия шикарная. «Зеленые листья лета» — так вроде бы называется… И, кстати, она же еще звучала в пресловутом фильме «Дубравка»…

Почему-то эта музыка навеяла мне воспоминания о Варе, и я взгрустнул. Но как только мелодия оборвалась «подмосковно-вечерними» позывными «Маяка», я выбросил окурок, вышел из машины и быстро направился в квартиру 66.

Как только я открыл дверь, то по доносившимся из комнаты звукам сразу понял, что происходит: Валя пытается освободиться.

Я запер за собой дверь, прошел в комнату. Валя ерзала на стуле, мычала. Сколько она уже занимается этим?

Она бросила на меня недоуменно-ненавидящий взгляд. Я приложил палец к губам и стал осторожно развязывать ей рот. Я развязал один платок, она сразу попыталась выплюнуть второй. У нее не получилось, и я аккуратно вынул его.

— Ты спятил? Развязывай меня быстро! — завопила Валя. Я обхватил ее рот двумя ладонями. Она пыталась визжать, но я держал ее крепко. Она шевелила челюстями, вероятно, пытаясь укусить мою руку, но и это у нее не получалось.

— Успокойся, успокойся, — тихо говорил я ей на ухо. — Перестань дергаться. Перестань. Это не поможет. Успокойся, и все будет хорошо. Очень скоро все кончится… Ну как, успокоилась?

Она беззвучно кивнула, и я отнял ладони от ее лица. В тот же миг она пронзительно завизжала так, что у меня заложило уши.

— Тихо, тихо! — Я уже вновь зажимал ей рот, но теперь говорил более громко и нервно. — Зачем орать, тебе это не поможет… Давай поговорим спокойно. Просто поговорим, и я тебя развяжу. А если будешь кричать, то я не стану тебя развязывать. Понятно? — Она снова кивнула. — Тогда я сейчас уберу руки от твоего лица, а ты не будешь кричать. Не будешь?

Она помотала головой, и я снова отнял руки. Она молчала, лишь тяжело дышала. Я пододвинул стул и сел напротив нее.

— Ты сошел с ума, — прошипела она, без боязни глядя мне в глаза. — Между нами все кончено.

— Еще нет, — спокойно отозвался я. — Вот сейчас поговорим, и тогда точно все будет кончено.

— Тебе это так не сойдет. — Валя продолжала с ненавистью выплевывать слова. — Я в милицию обращусь.

— Обратишься, обратишься, только позже. Сначала мне надо тебя развязать. А развяжу я тебя только после того, как ты ответишь на мои вопросы…

— Какие там у тебя еще вопросы, ненормальный? — Валя вновь повысила голос. Я приложил палец к губам:

— Ти-хо. Ты забыла? Иначе опять придется прибегнуть к кляпу.

— Не вздумай больше ничего совать мне в рот! — угрожающе, но гораздо тише сказала Валя.

— Это зависит от тебя… Вообще, чем раньше ты мне все расскажешь, тем раньше…

— Да что тебе рассказывать, скотина?! — вскрикнула она.

— Спокойно, спокойно… Я задам тебе пару вопросов, ты ответишь — и все. Только от тебя зависит, как долго ты еще останешься в таком положении… Ну что, согласна?..

— Я пить хочу, — хмуро отозвалась Валя. Вроде она меня поняла. Надеюсь, психовать больше не будет.

Я сходил на кухню, вернулся со стаканом воды и напоил Валю.

— Полегчало? — без иронии спросил я.