Сигизмунд Миронин - Последнее дело Лаврентия Берии

Поэтому Берия стал подозревать, что именно Булганин руками Абакумова способствовал удалению Кузнецова, после чего он стал курировать силовиков. Затем Булганин через Маленкова организовал смещение Абакумова. «Но зачем? — задал себе вопрос Берия. — Ах да, это позволило ему сместить потом путем интриг Власика и заменить его и Абакумова одним своим человеком — Игнатьевым. Далее уже Игнатьев внедрил убийцу в окружение Сталина. Как гипотеза вполне годится, — заключил про себя Берия. — Но как доказать? А тут еще эта банда, тащившая трофеи. Соколовский как начальник Генерального штаба и заместитель военного министра Василевского, видимо, прикрывал деятельность банды в ГДР, а Суханов — в СССР. Скорее всего, они поживились в Германии, а теперь грабили разрушенный СССР».

Берия читал дела и все больше убеждался в том, что Сталин не зря призвал его разгребать игнатьевщину. Берия читал дела и искал подходы к «кроту». В том, что в верхах действовал «крот», что этот «крот» способствовал организации убийства Сталина, Берия уже почти не сомневался. Берия читал «дело авиаторов». Генералы закрывали глаза на дефекты самолетов, а директора авиазаводов обращали трофеи в наличку. Дело Власика — отзвук трофейной болезни. Хорошее лечение в Кремлевке — по блату. Там орудовал Егоров.

Мысли скакали от одного факта к другому. Выстроить их по порядку ну никак не удавалось. Кроме версии об убийстве вождя Берию занимало расследование трофейной болезни Абакумовым. Итак, Абакумов хотя и дорогой ценой, но получил материал на Кузнецова и Вознесенского, выявил связь между Ждановым, с одной стороны, и Кузнецовым с Вознесенским — с другой. Далее. Тимашук сообщила Абакумову, что она будто бы нашла у Жданова инфаркт, но ее не поддержали кремлевские врачи. Абакумов решил атаковать Кузнецова, используя этот случай с Тимашук. Тимашук послала Кузнецову письмо с припиской Абакумова. Но тот не среагировал, тогда она снова написала письмо. Кузнецов после смерти Жданова поехал на Валдай, боясь, что Абакумов поднимет шум. При дальнейшей разработке Вознесенского и Кузнецова Абакумов рекомендовал Тимашук написать письмо о своем подозрении на инфаркт прямо Кузнецову. А может, Абакумов мстил ленинградцам за возможное убийство Жданова? «Как же все это сложно», — злобно подумал Берия. Так, следует еще раз проверить, кто курировал Кремлевскую больницу. Берия не забыл, что именно Булганин курировал госбезопасность со стороны Совмина.

Булганин — «крот»? Увы, это не вписывалось ни в какие рамки. А Жуков? Тогда Жуков — пассивный участник банды. Жуков дал ключи от своей дачи человеку от Булганина. А кто Суханов? Человек, который организовывал воровство? Кто из МГБ? Игнатьев? Он — пешка, не играющая самостоятельной роли. Фактов не было, но логические рассуждения и схемы Абакумова, которые Берия нашел в материалах, снова указывали на Булганина. Тогда Берия взял личное дело Булганина. Конечно, разрабатывать членов Политбюро было запрещено, но личные листки по учету кадров и другие документы хранились.

Пытаясь понять, где произошла утечка информации о литиевой бомбе, Берия стал заводить разговоры и спрашивать под благовидным предлогом о литии и его роли в новой бомбе. Он прямо спросил об этом Поскрёбышева, и тот вспомнил, что однажды Маленков обмолвился о новой литиевой бомбе в присутствии Хрущева и Булганина. Маленков жаловался Сталину на слабую вовлеченность партийных структур в разработку атомной и литиевой бомб. Булганин тогда сразу же спросил: «Что за литиевая бомба?» Маленков понял, что проговорился, но считал, что Хрущев и Булганин не враги, и подробно в той мере, в какой он знал и понимал, рассказал о новой бомбе. Маленкову же Берия полностью доверял, и тот был в курсе нового направления в разработке транспортабельной литиевой бомбы. Однако Лаврентий Павлович убедительно просил Маленкова пока никому о литиевой бомбе не говорить. Сталин тоже не понимал этой конспирологии, но пока ни разу не проговорился. Видимо, идея была достаточно очевидна, так как, не зная деталей проекта (тут Берия был спокоен — Мешик работал над секретностью отлично), американские ученые-атомщики, как когда-то он сам, поняли перспективность лития-6, что это выход из тупика, связанного с получением трития и невозможностью перевозить тритиевую бомбу на самолетах.

Мысли никак не удавалось привести в порядок. Странный взлет Булганина. Сначала ни с того ни с сего военный министр, а затем первый заместитель Сталина. А тут еще этот дилетант и проходимец Игнатьев. Он вспомнил заседания Президиума 9 января, когда Сталин не явился в Кремль и передал, что нездоров. Решался вопрос о евреях. Наиболее настойчиво вели себя Хрущев, Булганин и Маленков. После исключения из круга подозреваемых менее весомых фигур в списке Берии остались Булганин и Хрущев. Если везде светится Булганин, то какую роль играет Хрущев? А может, Абакумов прав и Хрущев с Мерецковым и были главарями заговора, который чуть не привел к гибели Страну Советов 22 июня 1941 года?

Берия затребовал результаты наружного наблюдения и прослушивания оставшихся под подозрением, которые сохранил Абакумов, но прямых доказательств там не было. Конечно, за ними никто специально не следил, но упоминания об их передвижении и участии в событиях, связанных с другими людьми, могли сохраниться. Затем Берия хотел назначить дополнительную экспертизу останков Сталина, но потом понял, что, скорее всего, в Мавзолее лежит мумия вождя, в которой вся химия изменена, а вещества, возможно, ставшие причиной смерти, уже все вымыты. Возможно даже, там находится восковая копия вождя, а останки уничтожены. Все это требовало проверки. Наконец Берия понял, что пока Абакумова выпускать на свободу не следует, так как враг, убийца или организатор убийства Сталина, сразу поймет, что Берия вышел на его след.

Поздно вечером Берия снова пытался разложить свои мысли по полочкам. Сталина предупредили. Зачем? Тот же перебежчик. Кто-то специально слил ему информацию о готовящемся убийстве. Шла волна слухов, что готовится убийство. Сталин стал верить в слухи и начал удалять от себя верных людей, и ему подставляли врагов. Его потом убили как раз те, которые заменили верных. Нагонялся психоз. Город был полон слухами, что скоро Сталина убьют, причем убьют врачи-отравители. Как будто специальная психологическая атака.

Раз Булганину ничего не стоило уговорить Абакумова на слежку за «ленинградцами», то тот же Булганин, видимо, убедил Абакумова свалить Молотова, чтобы освободить место преемника. В то время Булганин поддерживал Вознесенского, а потом он его снесет. Натравив Абакумова и создав из ничего, из банальной коррупции «Ленинградское дело», Булганин расчистил место около трона. Жданова убрали, и Кузнецов приказал Абакумову спустить дело по расследованию смерти Жданова на тормозах, чтобы в ходе расследования не вышли на ленинградскую группу, которая опутывала всю страну и готова была проголосовать за Вознесенского на пленуме после смерти хозяина. Абакумов был в хороших отношениях со Ждановым, и Булганину ничего не стоило натравить Абакумова на Кузнецова и Вознесенского в отместку за закрытие расследования смерти Жданова. Но Абакумов вышел на след бандитской группы. «Видимо, поэтому нашим друзьям пришлось его убрать», — думал Лаврентий.