Сигизмунд Миронин - Последнее дело Лаврентия Берии

10 марта, 14 часов. Здание Московского областного комитета КПСС

После буфета Маленков и Берия поехали на пленум Московского обкома.

Вечером состоялся очередной пленум Московского областного комитета КПСС. Его вел Маленков, как новый лидер Советского Союза. Он сообщил собравшимся, что Хрущев в связи с чрезмерной загрузкой в Секретариате ЦК хотел бы оставить место первого секретаря МОК КПСС. Хрущев понуро сидел в президиуме. За давку, устроенную при прощании со Сталиным, Хрущева убрали из первых секретарей обкома КПСС Московской области, и он стал просто секретарем ЦК. Таких секретарей было несколько. Но он единственный входил в Президиум ЦК. В соответствии с постановлением совместного заседания Пленума ЦК КПСС, СМ и Президиума ВС СССР, товарищ Хрущев был освобожден от должности секретаря МОК КПСС. На его место избрали Николая Александровича Михайлова (он проработал до 25 марта 1954 года), который 14 марта был освобожден от поста секретаря ЦК КПСС. Председателю исполкома Моссовета М.Я. Яснову объявили выговор без занесения в личное дело и не очень афишируя этот факт. Секретарем Московского городского комитета остался Иван Васильевич Капитонов.

10 марта, 20 часов 3 минуты. Лубянка

Как только Берия узнал о смерти корейского перебежчика, он решил вызвать в Москву корейца, сопровождавшего американского перебежчика с передовой. Он долго думал, кого за ним послать, и наконец решил направить в Корею своего опытного сотрудника — подполковника Мирова, знавшего корейца Квеона, который вытащил из боя раненого перебежчика и который долгое время беседовал с перебежчиком на передовой до тех пор, пока не сдал его своему командованию. Квеон с Мировым в прошлый раз вместе решали вопрос о антирадаре. Миров жил на съемной квартире в частном доме в районе Марьиной Рощи. Поэтому Берия негласно перевел Мирова в особую группу без приказа, сообщив начальнику последнего, что он на секретном задании, в командировке под прикрытием.

Миров — светлый, торопливый, с весело озабоченным лицом, освещенным огромными серо-зелеными глазами, глядевшими внимательно, с трогательной доверчивостью, прямо в душу. Он был опытным оперативником, прошедшим во время войны огонь и воду. Во время войны Миров учился в школе диверсантов, его учили тайнописи, основам конспирации, методам оперативной работы, включая использование тайников и контейнеров, азам постановки сигналов и моментальных передач, автомобильным броскам и, самое главное, навыкам использования современной спецтехники — фотографированию документов, приему коротковолновых радиопередач, работе с одноразовыми шифровальными блокнотами и чтению микроточек — фотоизображения текстов, уменьшенных до размера 1×1 мм и менее.

10 марта, 22 часа 11 минут. Москва, улица Качалова

Вечером, сидя в кабинете в своем особняке, Лаврентий долго глядел в перламутрово-синее небо с редкими облаками. Падающие звезды расчеркали небо искрящимися полосками. Потом Берия перешел в гостиную и стал смотреть телевизор.

10 марта, 17 часов 2 минуты. Лэнгли

Как обычно, в штаб-квартире ЦРУ шло очередное заседание. В этот раз оно было посвящено результатам работы в СССР. «В результате деятельности Казановы военная разведка СССР стала значительно менее эффективной, — говорил Даллес. — Нам удалось получить последние разработки Советов в области литиевой бомбы и почти спровоцировать Советы на участие в Корейской войне».

11 марта, 7 часов 21 минута. Москва, улица Качалова

Когда Лаврентий, с трудом проснувшись спозаранку, открыл утренние выпуски газет, то увидел, что «Правда» и «Труд» сообщили об освобождении Хрущева с поста первого секретаря Московского обкома. «Правда» опубликовала статью «Гуманизм Сталина». Позавтракав, Берия двинул на работу.

На Лубянке уже вышли приказы об увольнениях и новых назначениях во вновь образованном МВД. Хотя формальное решение Верховным Советом еще не было принято, уже вовсю шла реформа силовых структур. Круглов был назначен первым заместителем министра внутренних дел СССР. Было восстановлено Пятое (экономическое) управление. Его начальником стал генерал-лейтенант Н.Д. Горлинский, бывший руководитель МГБ в Ленинграде. Главное управление милиции МВД возглавил Николай Павлович Стаханов. Берия приказал, чтобы в рабочие дни, если хозяина кабинета не было на месте, держать двери кабинета распахнутыми, назначил своего охранника Колова своим новым секретарем.

Из «дела врачей» следовало, что еще 19 января 1953 года Сталин поручил сотруднику МГБ Николаю Месяцеву провести независимое расследование дела врачей-вредителей. За несколько дней работы над делом Месяцев понял, что дело сфабрикованное, улики фальсифицированные и придуманные, так как «хронические и возрастные болезни не могут быть результатом воздействия врачей-преступников». Сталин не поверил и поручил следователям Б. Зайчикову, П. Колобанову новую проверку дела врачей. Они должны были доложить свои выводы, причем сделать это порознь, независимо друг от друга. Берия их вызвал и приказал ускорить проверку «дела врачей».

В этот момент секретарь Колов принес в кабинет Берии итальянскую газету La Domenica del Corriere. Там 10 марта был опубликован рисунок кремлевской квартиры Сталина (уже было сообщено, что заболел в Кремле). В окно был виден Кремль. Показаны грустные стоящие рядом Булганин, Молотов, Ворошилов, Микоян, отдельно стоит Каганович. В дальней комнате виден лежащий в постели Сталин и врачи. Хрущева нет. Сидит грустный Маленков и справа Берия, совершенно не похожий на себя. Его портреты редко показывали в газетах. Увидев себя, Берия заразительно рассмеялся. «Значит, не зря в объявлении о болезни дали указание на то, что болезнь Сталина развилась в кремлевской квартире», — решил Берия. Затем секретарь принес Берии информацию, что на траурном митинге Союза писателей было принято решение о воссоздании образа величайшего человека всех времен и народов.

Взглянув на часы, Берия понял, что пора ехать в Кремль. В Кремле Берия вместе с Маленковым и Хрущевым должен был провести переговоры с одним из тройки лидеров народного Китая Чжоу Эньлаем. Они проходили в бывшем кабинете Сталина. Берия, как обычно, подошел ровно к назначенному часу — 11:00, Маленкова еще не было. Лаврентий поздоровался с Чжоу, которого встречал еще до смерти Хозяина, и прошел в кабинет Маленкова. Это был невысокого роста китаец, судя по внешнему виду, очень уверенный в себе человек с типичными китайским чертами лица, характерными больше для представителей восточного приморского Китая. Он стоял прямо, как будто проглотил кол. Руку Берии он пожал резко и твердо. Одет он был в цивильный костюм. Окружавшие его помощники перед ним лебезили.