Сигизмунд Миронин - Последнее дело Лаврентия Берии

Следующим выступил Берия, который заявил о необходимости максимального наращивания военного потенциала и сплочения всей страны против козней внутренних и внешних врагов. Последним выступил Молотов, также заявивший о необходимости продолжения сталинской политики. Речи, произнесенные на митинге, были потом опубликованы и позже вошли в кинофильм «Великое прощание». Церемония транслировалась по радио в прямом эфире, диктором был знаменитый Левитан. Во время выступления Берии на траурном митинге справа от Лаврентия стоял Ворошилов, который постоянно переминался с ноги на ногу и сделал однажды это так неудачно, что наступил Берии на зимний ботинок. Хрущев все это время стоял слева и старался сохранять скорбный вид.

9 марта, 11 часов 54 минуты. Красная площадь

Хрущев объявил траурный митинг закрытым. С трибуны Мавзолея сошли лидеры Китая (хотя сам Мао Цзэдун не приехал), Румынии, Польши, ГДР, Болгарии, Чехословакии, Венгрии, лидеры компартий стран Запада, а также члены Президиума ЦК КПСС. Последние в том же составе, в каком они несли гроб к Мавзолею, подняли гроб и занесли его в Мавзолей. Название здания уже было изменено. Над входом теперь было написано: «Ленин — Сталин». Саркофаг с телом Сталина установили в Мавзолее рядом с саркофагом Ленина. Около ворот Александровского сада стояли лимузины, на которых потом развезли руководителей страны. Берия в день похорон выглядел осунувшимся. Когда закончились похороны и сняли ограждение, те, кто был допущен на церемонию, стали постепенно расходиться, но сотни людей от Манежа рванули к Историческому музею, надеясь попасть на Красную площадь. Толпа людей желала проститься с вождем, но их остановило оцепление, выставленное по обе стороны от Исторического музея. После похорон появились троллейбусы ЗИС с красной полосой, которые двигались вдоль границы Александровского сада. Похороны прошли без происшествий. Все мероприятие прошло точно по графику — секунда в секунду.

9 марта 1953 года, в день похорон Сталина, у Молотова был также и день рождения. Ему исполнилось 63 года. Когда члены Президиума ЦК КПСС спускались с трибуны Мавзолея, Маленков поздравил Молотова с днем рождения и спросил, что бы он хотел получить в подарок. «Верните Полину», — сухо ответил Молотов и прошел мимо. Внизу его поджидал Берия, который, улыбаясь, сообщил: «Полина завтра будет освобождена».

9 марта, 12 часов. Посольство США в Москве

С момента признания Соединенными Штатами Советского Союза дипломатическое представительство США находилось в непосредственной близости от Кремля — в доме 13 на Моховой улице. 9 марта 1953 года, в день похорон Иосифа Сталина, резидент ЦРУ в Москве Марти Манхофф вел съемку непосредственно из окна посольства. Саму церемонию похорон резидент ЦРУ снимал издали, и в кадр попала ее «изнанка». Он видел, как военные спешно перебегали с какими-то поручениями с места на место, были видны кавалеристы, скачущие по Манежной площади, а также колонна бронетранспортеров, движущаяся для прохождения по Красной площади. Манхофф закончил съемку уже после завершения всех официальных мероприятий.

9 марта, 20 часов 14 минут. Кремль

Вечером после похорон Сталина, по русским традициям, в Кремле были поминки, продолжавшиеся не очень долго. На исторические похороны из Грузии приехали специальные плакальщицы. Берии сказали, что их было несколько тысяч — женщин, одетых во все черное. В погребальный день они должны были идти за траурной процессией и плакать навзрыд, как можно громче. Плач их должен был транслироваться по радио, но от последнего отказались. Это было не в русских традициях. Уже поздно ночью, в 2:30, все восемь членов старого Политбюро пришли в последний раз в кремлевский кабинет Сталина и пробыли в нем 40 минут. Сталин умер, народ плакал и был в трауре. «А раз советские люди плакали, а за границей радовались, значит, Сталин все верно делал для Советского государства», — сказал Молотов на поминках.

9 марта, 23 часа 9 минут. Москва, улица Качалова

Дома Берия с ужасом прочитал телефонограмму от своего агента: «8 марта объявили, что сегодня в последний раз, по многочисленным просьбам трудящихся, открывается доступ к телу товарища Сталина и закрывается не в 3 часа ночи, как это было 6 и 7 марта, а в 8 часов вечера, чтобы подготовиться к похоронам. Поэтому, плотно поев и одевшись как для драки, люди пошли напролом. На этот раз проход к телу был открыт не через Трубную, а через улицу Чехова, неимоверно забитую народом. Решили надавить или срезать, шли дворами, путались, лезли по крышам сараев и, наконец, увидели впереди свет и услышали гул толпы. С большим трудом удалось избежать повторения трагедии 6 марта». Весь этот день, 9 марта, оставил тяжелый осадок на душе. Обычно он не пил водку, а тут… Берия набрался.

10 марта, 6 часов 39 минут. Москва, улица Качалова

Утро этого дня выдалось морозным. Было сумеречно. Берия проснулся с головной болью. Она стучала в висках и проникала в затылок. «Наверное, опять давление подскочило», — подумал Берия. Позавтракав и приняв аспирин, Берия сразу двинулся на Лубянку. Во время поездки по городу башни Кремля были почти не видны из-за густого тумана. Весной в Москве туманы очень редки, но что делать? Погоде не прикажешь.

10 марта, 9 часов 5 минут. Лубянка

Кабинет Берии был в правом здании, если смотреть со стороны бывшего в центре площади фонтана. Первым делом Берия продолжил просмотр газет. На третьей странице «Правды» была помещена заинтересовавшая Лаврентия фотография. На ней были изображены Сталин, Мао Цзэдун и Маленков во время подписания советско-китайского договора о дружбе, союзе и взаимной помощи 14 февраля 1950 года. Это была явная фальшивка — Берия хорошо знал, что вместе они так, как были на снимке, никогда не фотографировались. Фотомонтаж имел однозначную направленность: возвеличивание нового лидера. Маленков пребывал в величественной позе, тогда как и Сталин, и Мао Цзэдун изображались на фотографии в позе внемлющих. «И что за подхалим уже постарался? — задал себе вопрос Берия. — Как всегда, телега впереди лошади».

Далее Берия назначил ответственных сотрудников по разным направлениям и создал нескольких следственных групп. Сразу же после этого Берия немедленно, не откладывая решение в долгий ящик, затребовал дело Жемчужиной. Дело врачей и дело евреев МГБ уже лежали у него на столе. Первым делом Берия прочитал дело Жемчужиной. Лаврентий Павлович довольно смутно помнил обсуждение вопроса о Жемчужиной на ПБ; то ли в конце 1948-го, то ли в начале 1949 года. Жена В.М. Молотова Полина Жемчужина, она же Пери Семеновна Карповская, оказалась причастной к деятельности Еврейского антифашистского комитета. Далее Берия приступил к чтению главного документа — записки, которая была подготовлена Абакумовым и Шкирятовым и 27 декабря 1948 года направлена Сталину, — с нарастающим интересом. Подписанты сообщали, что она водила дружбу с недостойными людьми, в этот список были включены лица, не заслуживающие политического доверия. «Опять идеологическая трескотня», — заключил про себя Берия. Была проведена очная ставка Жемчужиной и бывшего ответственного секретаря Еврейского антифашистского комитета Фефера. Она факты, приведенные Фефером, отрицала. «А может, его заставили их сообщить?» — задал себе вопрос Берия. Утверждалось, что Жемчужина у гроба Михоэлса заявляла, что Михоэлс убит, и 14 марта присутствовала на траурном богослужении в синагоге. Мол, факты были проверены по поручению самого Сталина.