Сигизмунд Миронин - Последнее дело Лаврентия Берии

Ночью улицы Москвы были полны людей, дожидавшихся своей очереди к телу Сталина. Уже поздней ночью были открыты сборные пункты для делегаций трудящихся, которые днем должны были присутствовать на Красной площади. Кого попало в эти делегации не пускали, все делегаты получали специальные пропуска. На этих сборных пунктах они встречались, после чего организованно следовали на Красную площадь, чтобы к утру быть уже там. От Большой Дмитровки растекались многокилометровые очереди, состоявшие из людей, которые желали хоть раз увидеть вождя на прощание. Одни считают, что сотни тысяч пришедших проститься с умершим вождем — свидетельство огромной любви и благодарности советских граждан. Другие уверены, что это объясняется тоталитарностью государства, в котором эти люди выросли и сформировались.

Сталин не так уж часто ездил по стране, телевизоры тогда были у нескольких человек на весь СССР, так что для большинства людей церемония прощания была единственной возможностью вживую увидеть вождя, пусть и умершего. Все понимали, что это исторический момент, и стремились стать его свидетелями. Задолго до рассвета открывались двери Дома Союзов, и в Колонный зал снова шли люди. Поэтому в огромных очередях были и те, кто боготворил Сталина, и те, а их было ничтожное меньшинство, кто его ненавидел, но осознавал историчность момента, и те, кто пошел, «потому что все пошли», и те, кто хотел похвастаться перед друзьями и коллегами. Места в очередях занимали с ночи. Даже с учетом ограниченного въезда в столицу людей собиралось очень много. Точное количество участников траурных церемоний никто не подсчитывал. Советские люди шли к гробу вождя до 3 часов ночи. Берия очень устал за этот день, он уехал рано и лег спать.

7 марта, 10 часов. Лэнгли

Руководители операции одобрили идею о сверхзагрузке Берии. Центр рекомендовал Казанове добиться перегрузки работой Берии. Казанова сообщал, что Берия получил два министерства, слитые в одно, ему перекинули от Маленкова ракеты и оставили бомбу. Центр одобрил поведение Казановы, который сообщил, что ему стоило огромных трудов этого добиться.

8 марта, 8 часов 1 минута. Особняк Берии

Газета «Правда» публиковала телеграммы соболезнования. Из подавляющего большинства лидеров стран мира телеграммы шли на имя Шверника, формально пока числившегося председателем Президиума Верховного Совета (ВС). Он формально был главным в стране. В СССР был председатель Совета Министров (Сталин) и председатель Президиума ВС (Шверник). Сталин умер, поэтому соболезнование посылалось на имя второго лица в официальном списке. Хотя вчера в центральных газетах и было объявлено, что Маленков — премьер, а Ворошилов — председатель Президиума ВС, но решение еще не было утверждено на сессии ВС. Поэтому для Запада Шверник оставался президентом СССР. По линии компартии шли телеграммы из стран народной демократии. Остальные страны партию в качестве государственной структуры не признавали. «Формалисты какие», — подумал Берия.

Раннее утро, но улицы, прилегающие к Дому Союзов, полны, как они были полны и всю ночь. Многие пришли сюда с работы. Здесь были рабочие, колхозники, советская интеллигенция, воины Советской армии, представители великой семьи советских народов: русские и украинцы, белорусы и грузины, сыны и дочери солнечной Армении, представители далекой Якутии.

8 марта, 10 часов 25 минут. Москва, Дом Союзов

Когда Берия снова встал в почетный караул у гроба Сталина, у него на глаза навернулись слезы. «Старею, становлюсь сентиментальным», — отметил для себя Берия. Рядом сидел сын Сталина Василий в генеральском мундире, в сапогах и брюках с двойными лампасами, сидел на стуле с траурной повязкой на левой руке, сгорбившись, рядом с супругой Екатериной Тимошенко, которая была в строгом темном платье. У нее тоже была траурная повязка.

После караула Берия двинулся в Кремль. Нужно было посетить кремлевскую квартиру Сталина. Поднявшись по лестнице, Берия с волнением вошел в нее. На трех окнах квартиры Сталина — белые полотняные занавески. В крохотной передней бросилась в глаза длинная солдатская шинель, над ней висела фуражка. Три комнаты и столовая обставлены просто, как в приличной, но скромной гостинице. В овальной формы столовую подавался обед или из кремлевской кухни, или домашний, приготовленный кухаркой. Берия помнил, что, когда до войны он посетил эту квартиру, старший сын Сталина Яша спал в столовой — ему стелили на диване. Обычно Сталин курил свою трубку в кресле у окна. Одет он был всегда одинаково. Его наряд был скорее намеком на военную форму — нечто такое, что еще проще, чем одежда рядового солдата: наглухо застегнутая куртка и шаровары защитного цвета, сапоги. Только летом Хозяин ходил в белом полотняном костюме.

Потом Берия направился в свой кабинет. В Кремле член Политбюро (ранее, а теперь Президиума) ЦК КПСС имел свой собственный кабинет. Войдя в кабинет, Берия увидел секретаря, которого еще вчера предупредил, что в воскресенье придется поработать. Сидя за столом, Берия читал опись имущества, принадлежащего Сталину. Вот что имел Сталин на момент своей смерти:

1. Блокнот для записей.

2. Записная книжка.

3. Личные записи, пометки, составленные на отдельных листках и отрывных листках. Пронумеровано всего 67 листов (шестьдесят семь).

4. Общая тетрадь с записями.

5. Трубки курительные — 5 шт. К ним: 4 коробки и спецприспособления, табак. В кабинете товарища Сталина: книги, настольные принадлежности, сувениры не включены в список.

6. Китель белого цвета — 2 шт. (на обоих прикреплена звезда Героя Социалистического Труда).

7. Китель серый, п/дневной — 2 шт.

8. Китель темно-зеленого цвета — 2 шт.

9. Брюки — 10.

10 900 рублей на сберкнижке.

На даче нашли 3000 грампластинок.

Опись имущества дачи Сталина. Сдал полковник Цветков, принял майор технической службы Уркин. Далее следовала запись: «В спальне была обнаружена сберегательная книжка, в ней записано 900 рублей». Лаврентий Павлович вспомнил, что среднемесячная зарплата рабочих и служащих в стране тогда составляла около 700 рублей. «Да, Хозяин был истинным бессребреником», — подумал Берия.

Через часа полтора Берия попросил вызвать Меркулова и других соратников к себе в кабинет и предложить им принять участие в редактировании своей речи на предстоящих похоронах. Начиная с Ленина, в советской системе считалось обязательным, чтобы первое лицо государства было способно на научную разработку программы развития социализма. Каждый соратник вождя делал доклады и писал статьи, и делал это сам или глубоко маскируя того, кто писал. Когда к 70-летию Сталина к 21 декабря 1949 года Берия писал статью в «Правду» «Великий вдохновитель и организатор побед коммунизма», то он долго думал, как начать. Он начал с места в карьер. «С 3 апреля 1922 года товарищ Сталин бессменно работает на этом высшем в партии посту», то есть за Сталиным негласно признавалась роль первого секретаря. В отчете о торжественном заседании, помещенном в «Правде» 7 ноября 1951 года, Маленков в списке президиума торжественного заседания стоял первым. Однако с докладом на заседании Моссовета выступил Берия. При подготовке доклада Курчатов посоветовал ему вставить сравнение Узбекистана и Азербайджана с Ираном и Турцией.