Сигизмунд Миронин - Последнее дело Лаврентия Берии

С 16 часов 6 марта к телу вождя в Колонном зале Дома Союзов был открыт доступ, и началась церемония прощания. Колонный зал Дома Союзов буквально утопал в венках, их были даже не сотни, а тысячи. Люстры, висевшие в зале, были прикрыты черной тканью. К этому моменту зал был украшен портретами Сталина, а на колоннах были вывешены бархатные полотнища с гербами союзных республик. Всего их было 16. Там, на постаменте, утопая в цветах, стоял гроб с телом усопшего. На него надели серо-зеленый мундир.

В Москве поползли слухи о том, что 6 марта тело Сталина выставят для посещения. Для прощания с умершим вождем потянулись люди. В основном из Москвы, но некоторые приезжали и из других городов, в основном в качестве делегатов от предприятий. С улиц Москвы люди стекались на Большую Дмитровку и уже по ней шли к Колонному залу. В Москве было холодно, минус 8 градусов по Цельсию. В первый день, когда было объявлено о смерти Сталина, толпы людей хаотично устремились к Дому Союзов. Люди пытались пройти на Большую Дмитровку и решили, что проще всего туда будет попасть через Трубную площадь, однако она была заранее перекрыта грузовиками. Толпа народа стала собираться — они хотели стать первыми. Толпа разрасталась и начала давить на неготовые ограждения. Грузовики еще только пристраивались друг к другу, когда толпа стала напирать. Давка случилась на спуске с Рождественского бульвара на площадь, передние ряды были остановлены грузовиками, а сзади со спуска на них продолжали накатываться одна за другой человеческие волны. В итоге те, кто стоял впереди, оказались буквально раздавлены и растоптаны напиравшими сзади. Безопасный маршрут объявили в 21:00.

Берии доложили, что среди народа активно гуляют слухи, что Сталина убили. Слухи распускались специально, для того чтобы создать атмосферу абсурда. При этом внимание специально фокусировалось на врачах. Тогда же как раз шла кампания против врачей-убийц. К удивлению Берии, сотрудник, посланный на Ближнюю дачу, доложил после своего возвращения, что весь дом перевернут и мебель уже вынесена. Смысла в том, чтобы убирать мебель с дачи Сталина, не было.

В «Вечерней Москве» от 6 марта уже сообщалось о смерти Сталина. На обложке журнала «Огонек» была помещена траурная фотография Сталина с одной звездой Героя и в форме маршала. Сообщалось, что в ответ на сообщение о смерти Сталина государственный траур был объявлен в странах, в которых проживала треть человечества.

Люди шли не переставая три дня и три ночи. Трое суток подряд живая многокилометровая очередь, извиваясь по улицам Москвы, направлялась к Пушкинской улице (ныне Большая Дмитровка) и по ней — к Колонному залу Дома Союзов. Среди желавших проститься с вождем было много приезжих. Город как будто обезлюдел. На улицах стояли грузовые машины с установленными на них прожекторами. Их включали с наступлением сумерек. Прожекторы освещали площади и улицы, по которым двигались к Дому Союзов многотысячные колонны. Глубокой ночью Дом Союзов закрывался на два часа, а затем вновь открывался. По радио круглые сутки передавали классическую музыку. Следует отметить, что у людей в эти дни настроение было крайне подавленное. Фиксировалось большое число сердечных приступов, а смертность резко увеличилась.

Через специальный вход впускали иностранные делегации. Они проходили без очереди. Китайская делегация внесла венки от Центрального Комитета Коммунистической партии Китая и лично Мао Цзэдуна. В почетном карауле отстояли и главы иностранных делегаций. «Почему не приехал Мао? — задал себе вопрос Лаврентий — Ах да. Война в в Корее. Ким Ир Сена тоже нет — и по той же причине». Воспаленный мозг Берии выдал очередное воспоминание — при обсуждении на Политбюро вопроса о помощи Китаю Хрущев заявил: «Надо контролировать, кому давать, а кому не давать. Почему мы вдруг решили, что каждый может иметь? Всем давать — давалка сломается!» Тем не менее 14 февраля 1950 года Сталин подписал кредит Китаю в 300 миллионов долларов на 5 лет и с 1 % годовых.

6 марта, 19 часов 8 минут. Спецкомитет

На Маяковке Берии сообщили, что вечером штаб Корейской народной армии и китайских добровольцев обратился к командованию американо-южнокорейских войск с просьбой о трехдневном перемирии (до 23:59 8 марта) из-за траура в связи с кончиной И.В. Сталина. Командующий этими войсками генерал Риджуэй, с согласия президента США Г. Трумэна, выполнил эту просьбу, отметив в своем приказе, что «генералиссимус Сталин и СССР были нашими главными союзниками в войне с Германией и Японией. Поэтому мы, как солдаты, равны друг другу».

7 марта, 6 часов 45 минут. Москва, улица Качалова

В гостиной на столе уже лежали свежие утренние газеты. В «Правде» были опубликованы результаты патолого-анатомического исследования тела И.В. Сталина, в котором говорилось: «При патолого-анатомическом исследовании обнаружен крупный очаг кровоизлияния, расположенный в области подкорковых узлов левого полушария головного мозга. Это кровоизлияние разрушило важные области мозга и вызвало необратимые нарушения дыхания и кровообращения. Кроме кровоизлияния в мозг установлены значительная гипертрофия левого желудочка сердца, многочисленные кровоизлияния в сердечной мышце, в слизистой желудка и кишечника, атеросклеротические изменения сосудов, особенно сильно выраженные в артериях головного мозга. Эти процессы явились следствием гипертонической болезни». «Странно, — подумал Берия, — никакой гипертонии у Хозяина и в помине не было». Газета «Правда» напечатала список членов нового Центрального Комитета КПСС. Раньше их печатали в алфавитном порядке, но в этот раз впервые напечатали в зависимости от занимаемой должности.

Медицинская комиссия написала, что «результаты патолого-анатомического исследования полностью подтвердили диагноз, поставленный профессорами врачами, лечившими И.В. Сталина. Данные патолого-анатомического исследования установили необратимый характер болезни И.В. Сталина с момента возникновения кровоизлияния в мозг. Поэтому принятые энергичные меры лечения не могли дать положительный результат и предотвратить роковой исход». «Пытаются подложить соломки, — решил Берия, прочитав текст. — Что-то тут не так».

Среди пописавших Берия нашел министра здравоохранения СССР Третьякова, начальника Лечсанупра Кремля Куперина, президента Академии медицинских наук СССР академика Н.Н. Аничкова, члена Академии медицинских наук СССР Скворцова, членов-корреспондентов АМН СССР Струкова и Мардашева, главного патологоанатома Министерства здравоохранения СССР профессора В.И. Мигунова, доцента Ускова. Наткнувшись на фамилию Ускова, Берия задумался. «Вроде его не было на даче. Ладно, разберемся», — заключил Лаврентий Павлович. Для себя же отметил, что под заключением нет подписи Иванова-Незнамова, Лукомского, Мясникова. Он хорошо помнил, что их ему представляли у постели больного Хозяина.