Рубен Маркарьян - Ключевая фраза [litres]

«Кто же ты, автор сценария моей жизни?» – думала Лиза, не открывая глаз, за пять минут до подъема, разбуженная какофонией тюремных утренних звуков.

На следующий день, оказавшись в обеденное время в Камергерском переулке в центре Москвы, как и условились, Артем послал Николаю СМС. Через пару минут трезвучием ответа Артемов смартфон сообщил, что Николай ждет на открытой площадке кафе театра Табакова. Артем уже через мгновение зашел в установленный на пешеходном переулке шатер кафе, где в плетеных креслах развалились посетители. По большей части это были народные избранники – депутаты Государственной Думы России, выглянувшие на ланч из соседнего переулка, где располагался второй подъезд нижней палаты российского парламента.

Артем кивнул знакомому депутату, занятому беседой с каким-то представителем регионов. Регионала всегда можно опознать по модным белым кроссовкам, диссонирующим с морщинами засаленного делового костюма.

Николай оказался крепким молодым человеком, до тридцати, одетым в джинсы, белую футболку и ветровку с нашитым на груди крокодильчиком. Артем вспомнил анекдот по поводу этого фирменного знака и улыбнулся. Николай расценил эту улыбку как приветствие ему и улыбнулся в ответ. Он привстал, в полусогнутом состоянии протянув руку для рукопожатия. Вытянуться в полный рост не позволило кресло, уткнувшееся в соседнее: на открытой площадке летнего кафе столы и кресла располагались очень плотно, за что Артем подобные заведения и не любил.

– Николай, – рекомендовал себя молодой человек.

– Вы мне хотите что-то рассказать, – неожиданно для себя сухо произнес Артем, протягивая Николаю свою визитку.

Артем продумывал беседу с этим человеком, но не планировал встретить его так официально. По какой-то причине Николай ему не понравился, и он не стал с ним начинать разговор с общепринятых фраз о погоде и прочей ерунде. Тем более сразу после этой встречи Артем планировал по прямой дороге – Тверской улице и Волоколамке – рвануть к дяде Вове, который трудился в больнице МПС.

– Да-да, – улыбка исчезла с лица Николая, отчего оно еще больше не понравилось Каховскому. – Я о Лизе хотел вам кое-что рассказать. Нет, я не ее друг, просто она сидит в СИЗО в камере с моей хорошей знакомой, и та меня попросила встретиться с вами и передать просьбу Елизаветы. Вы чай будете? Я заказал две чашки специально к этому чайничку. Очень полезный продукт, выводит токсины.

Николай, не дождавшись согласия Артема, налил ему светлого напитка. Артем поблагодарил и сделал пару глотков. Вкус чая был немного терпким, такой сорт Артем не любил и слегка поморщился.

– Почему она сама не сказала мне? – спросил Артем, делая третий глоток и пытаясь понять, что за привкус такой у этого чая – как у немытой чашки. – Я был у нее на днях. Она ничего не сказала. Да и завтра я к ней собирался в СИЗО, неужели что-то очень срочное, что не могло подождать?

– Я не в курсе, срочно или нет. Мое дело – с вами встретиться и передать, что Лиза готова отдать вам переписку с закрытого почтового ящика, про который ни вы, ни следствие не в курсе. Логин и пароль я знаю.

– Ну хорошо, – Артем немного смягчился. – Говорите…

– Три тысячи долларов, – совершенно не смущаясь, произнес Николай.

– Что, простите? – Артему показалось, что он плохо расслышал.

– Три тысячи долларов, – повторил собеседник.

– Это логин или пароль? – продолжая сомневаться в смысле сказанного, спросил Каховский.

– Вы все прекрасно поняли, Артем Валерьевич, – медленно проговорил Николай. – Вы мне даете три тысячи долларов – и я вам сообщаю логин и пароль.

Артем откинулся на спинку кресла. Он находился в явном замешательстве.

– Николай… – тщательно подбирая слова, сказал он. – Давайте я уточню кое-что. Вы встретились со мной, чтобы продать мне пароль от почтового ящика моей клиентки? Пароль, который она мне может сообщить завтра без всяких условий?

– Вы не такой умный, как о вас говорят, – улыбнулся Николай. – Ничего она вам завтра не сообщит. Она уже сообщила нам. А мы поменяли пароль, как понятно. Ничего личного, чистый бизнес.

Артем встал. Он хотел сказать что-то грубое этому мелкому жулику, но решил пока воздержаться.

– Николай… Не знаю вашего отчества?

– Зовите меня Николай. Для друзей я Коля, но вы, я вижу, не расположены со мной дружить, – Николай проговорил эти слова, не вставая с кресла и смотря на Артема снизу вверх взглядом человека, смотрящего, наоборот, сверху вниз.

– Николай… Я вам сообщу свое решение завтра, как только пообщаюсь с клиенткой. Сами понимаете, сразу послать вас на три буквы я не имею права, ибо адвокат связан волей доверителя. Вдруг доверитель попросит послать вас на четыре или пять. Не могу же я действовать вопреки ее воле. Кодекс профессиональной этики адвоката, знаете ли… Так что до связи, Николай. Я вам позвоню или лучше напишу завтра, в какое конкретно место вам следует отправиться за деньгами.

«Хамло какое, а? – думал Артем, двигаясь в сторону больницы дяди Вовы. – Ну надо же. Можно подумать, я этот ящик не вскрою без его пароля… Идиот тупой».

Дядя Вова встретил Каховского у входа в корпус больницы, где располагалась его лаборатория.

– Хорошо выглядишь, молодец! – похвалил дядя Вова племянника, похлопывая его по плечу. – На, накинь халат, у нас тут строго…

Артем накинул на плечи белый врачебный халат, который сотрудники корпуса носили, руководствуясь старыми правилами. Во времена СССР в белых халатах должны были ходить все врачи, а ученые-врачи – особенно.

Владимир Яковлевич и Артем поднялись по лестнице на третий этаж, пройдя по длинным коридорам недавно выстроенного здания, так и не встретив ни одного человека, и остановились у дверей кабинета дяди Вовы.

– Где народ-то? – поинтересовался Артем. – Ты тут что, один трудишься?

– Тут мало людей. В основном корпусе сидят: там же и больные, и палаты. А тут только мы, ученые черви. А сейчас уже время-то?! – дядя Вова демонстративно постучал пальцем по запястью, где должны были быть часы. – После обеда у нас все заняты наукой, так сказать… А наука – это такая штука, знаешь ли, ею можно и дома заниматься. Ну, кто-то еще лекции читает для студентов, чего сидеть-то… Ты проходи… Чаю хочешь? Зеленый, токсины выводит…

Артем при этих словах поморщился. Во рту снова появился привкус немытой чашки.

– Спасибо, я только что пил, – Каховский огляделся.

Кабинет дяди Вовы состоял из небольшой комнаты с двумя рабочими столами, один из которых был предназначен для работы с бумагами, на втором, прислоненном к стене, располагались какие-то приборы с пыльными оконцами экранов, провода, ящички, коробочки и прочий научный хлам, позволяющий видеть ауру человека.