Борис Сударушкин - Секрет опричника; Преступление в слободе

– Они вооружены! – охнула рядом со мной Ольга.

Действительно, у нападавших были пистолеты. Смуглый закричал с угрожающим надрывом в голосе:

– Не двигаться! Сразу стреляю!

Но никто у раскопа не сделал даже попытки оказать сопротивление, на них словно столбняк нашел.

Смуглый подскочил к мужчине в штормовке, выхватил у него золотой переплет и, довольно осклабясь, кинул его одному из нападавших. Потом рывком сорвал брезент и застыл, увидев под ним булыжники.

К раскопу подбежали остальные налетчики, растерянно смотрели то на камни, то на раскрытый сундук. Они даже не заметили, как их взяли в кольцо парни из автобуса и те, что отошли в сторону от реки.

Воспользовавшись этим, мужчина в штормовке бросился смуглому под ноги и повалил его на землю. Потом, заломив руку, выбил пистолет. Его тут же, рывком, подхватил Марк, направил на остальных.

– Бросай оружие! Ложись на землю! Вы окружены! – донесся до нас его голос.

Один из налетчиков стремглав бросился к машине, но молоденький лейтенант подставил ему ногу, и он плашмя упал возле самых колес фиата.

Через считаные мгновения все нападавшие были в наручниках, которые надели на них подоспевшие парни. С наручниками они управлялись так же ловко, как до этого с поисковой аппаратурой, а в это время длинноногая девица деловито и спокойно щелкала фотоаппаратом.

– Как в кино, – не то с насмешкой, не то с восхищением сказал рядом со мной Окладин.

– Кому кино, а я чуть со страху не умерла, – призналась Ольга, как от озноба, передернула плечиками.

Суетливо протерев носовым платком стекла очков, Пташников обратился к Окладину:

– Вы понимаете, что тут произошло?

– Догадываюсь, – коротко произнес историк.

– А я ничего не понимаю, – проворчал Пташников, торопливо закуривая папиросу. – Что это за люди? Откуда они взялись?

– Видимо, за сокровищами опричника охотился не только чернобородый, но и отечественные кладоискатели, – высказал догадку Окладин.

– А вместо золота нашли булыжники, – бесстрастно добавила Ольга.

– Ах, вон в чем дело! Надо же так обмишуриться! – чуть ли не с сочувствием к налетчикам протянул Пташников.

Я промолчал, досадуя на Марка. Почему он оставил меня в неведении, не предупредил, что должно было произойти? Ведь я – не постороннее лицо в этой истории с новгородскими сокровищами, которая началась на моих глазах и так удивительно закончилась сегодня. В конце концов, тщеславно подумалось мне, и чернобородый был арестован не без моей помощи. Неужели Марк до сих пор не понял, что на меня можно положиться?

Арестованных посадили в автобус, и он тут же уехал в сторону Ростова. Оставшиеся у раскопа лейтенант и Марк подошли к нам. Будто извиняясь за случившееся, Марк спросил Ольгу, не испугалась ли она.

– Испугалась, но не за себя, – прямо глядя ему в таза, сердито ответила девушка. – Они могли выстрелить, а вы спокойно ждали. Разве можно так бездумно рисковать жизнью?

– Если бы под брезентом были драгоценности, они ни перед чем бы не остановились. Но при виде булыжников на них оторопь нашла, на это майор Гуреев и рассчитывал. Человек опытный, вы сами видели, как он обезоружил главаря, – успокоил девушку Марк.

Я спросил его, кто такой Гуреев, руководивший операцией по задержанию банды.

– Начальник опергруппы угрозыска. А парни его сотрудники, которым вчера срочно пришлось освоить работу с поисковой аппаратурой. Ребята способные, других Гуреев у себя не держит.

Было заметно. Марк гордится тем, как прошла операция захвата, как действовали сотрудники уголовного розыска. Действительно, придраться было не к чему, вся операция заняла считанные секунды.

– Объясните толком, кто эти налетчики? Как они узнали о кладе? – подступил Пташников к Марку.

Тот взглянул на часы.

– Автобус вернется за нами из Ростова не раньше чем через час. Времени у нас достаточно…

Мы уселись у догорающего костра, подкинули в него сухих веток, и он вспыхнул, обдав нас приятным, уютным теплом.

Я заметил, Марк вроде бы случайно опять очутился возле Ольги, а она подвинулась, уступая ему место.

– Не стану рассказывать историю поисков новгородских сокровищ с самого начала – здесь собрались люди, которые хорошо знают ее и даже принимали участие в некоторых событиях, – помешивая в костре палкой, начал Марк.

Мне подумалось, что в отношении меня, краеведа и Окладина эти слова справедливы. Но при чем здесь старик в шляпе? Я до сих пор не мог понять, кто он такой. Археолог? Но за время раскопок он проронил всего несколько слов, в работу почти не вмешивался.

– Еще на первом этапе следствия по этому делу была допущена ошибка, которая и привела к тому, что произошло сегодня, – деловито продолжил Марк. – В Александрове был задержан Сверчков, которого, боясь засады, Отто Бэр послал в церковь, где находились Царские врата из Новгорода. Мы посчитали Сверчкова за наивного, глуповатого парня, поверившего в легенду о том, что чернобородый разыскивает за иконой евангелиста Иоанна план какой-то древней церкви.

– Что-то я не заметил в нем большого ума, – вспомнился мне ночной допрос Сверчкова возле иконостаса, жалкий, растерянный вид парня.

– Мы недооценили его, за что и пришлось поплатиться. Учитывая возраст и некоторые другие обстоятельства, его отпустили на поруки, проявили, так сказать, гуманность, а он тут же связался с неким Варгазиным. Сегодня вы видели его – он руководил налетом, ему первому скрутил руки Гуреев.

– По внешнему виду никак не подумаешь, что преступник, – хмуро проронил Пташников.

– И не говорите – прямо-таки интеллигентный молодой человек приятной наружности, а туда же. Институтские преподаватели и то больше похожи на преступников, – серьезным тоном произнес Окладин.

Это был камешек в мой огород. Взглянув на меня, Ольга шутливо погрозила отцу пальцем.

– Действительно, Варгазин – личность по-своему уникальная, вернул разговор в прежнее русло Марк. – Это новая разновидность преступников, еще недостаточно изученная, но с которой в последнее время милиции приходится сталкиваться все чаще. Среди них и бывшие спортсмены, и энергичные кооператоры, и даже юристы, защищающие интересы новоявленных миллионеров. Когда-то Варгазин успешно закончил институт культуры, потом работал в очень престижном музее, там и попался на краже ценнейших экспонатов, за что получил свой первый срок. Но тюрьма не исправила его, а только озлобила, впридачу свела с матерыми уголовниками. Выйдя на свободу, он тут же сколотил бандитскую группировку, «специализирующуюся» на ограблении церквей. Банда действовала с размахом, профессионально. Разъезжая по областям Центральной России, брали в церквах самые ценные и древние иконы, прочую старинную церковную утварь, награбленное за валюту сбывали иностранцам. Так продолжалось почти три года. Есть подозрение, что банда намеревалась угнать самолет и бежать за границу.