К. Сэнсом - Темный огонь

– Да, горбун, сообразительности вам не занимать. И почему только вы до сих пор не барристер? Клянусь, Уильям, в суде он дал бы вам сто очков вперед.

При этих словах Марчмаунт недовольно нахмурился.

– Богом клянусь, Сепултус Гриствуд и его братец очень меня подвели, – продолжал герцог. – В один прекрасный день они явились к Уильяму и заверили, что им ничего не стоит получить греческий огонь. Уильям бросился ко мне и заявил, что у нас наконец появился последний гвоздь, которым мы очень ловко заколотим гроб Кромвеля. А потом, неделю за неделей, эти недоумки Гриствуды испытывали мое терпение. Они просили подождать еще, твердили, что им не хватает какого-то элемента, который они вот-вот найдут. Лишь через несколько месяцев они признались, что не в состоянии самостоятельно изготовить греческий огонь. Тогда в голову Уильяму пришла превосходная идея. Он придумал, как использовать их провал против Кромвеля. Уильям, надо отдать ему должное, тоже неплохо соображает. А для того чтобы вся история выглядела правдоподобнее, мы действовали через посредников. Теперь смекалка Уильяма будет щедро вознаграждена. После падения Кромвеля он получит наконец дворянство. Он это заслужил, да, Уильям?

И Норфолк снисходительно похлопал барристера по плечу. Марчмаунт вспыхнул от смущения.

– Итак, Кромвель пообещал королю греческий огонь, а выполнить обещание не сумеет при всем желании. Король, ожидания которого будут столь бессовестно обмануты, придет в ярость. А в ярости он страшен, можете мне поверить, горбун. О, гнев короля – это впечатляющее зрелище. Но тому, кому довелось увидеть это зрелище собственными глазами, не позавидуешь!

Норфолк вновь расхохотался. Марчмаунт и Флетчер угодливо вторили ему. Лишь Токи по-прежнему пожирал нас глазами, сжимая рукоять кинжала.

– В этой игре Кромвель проиграл, – отсмеявшись, изрек герцог. – Король не простит ему подобной ошибки. Я займу место Кромвеля, а через несколько месяцев греческий огонь чудесным образом будет найден вновь. Король отдаст содержимое этой вазы на исследование алхимикам. И уж конечно, в благодарность за столь замечательную находку осыплет меня милостями.

– Никто и никогда не сумеет самостоятельно получить греческий огонь, – проронил я.

– Ошибаетесь, горбун. Формула у вас с собой, Марчмаунт?

Барристер похлопал себя по карману камзола.

– Да, ваша светлость. Я никогда с ней не расстаюсь.

Герцог кивнул и вновь повернулся ко мне.

– Да будет вам известно, мастер Шардлейк, для того чтобы получить греческий огонь, необходимо найти один-единственный элемент. В формуле он называется лигроин. Мы совершим путешествие в страны, где добывают этот элемент, и сделаем необходимый запас.

– Все эти страны находятся под владычеством турок.

– Хотя бы и так, – пожал плечами Норфолк. – У меня достаточно золота, чтобы раздобыть такую малость.

Глаза его насмешливо сузились.

– День, когда я представлю королю греческий огонь, будет днем моего величайшего торжества. Король устал от реформ, он видит, что они ведут лишь к волнениям и беспорядку. В конце концов он услышит голос разума и вернется под владычество Рима. И очень может быть, юная Кэтрин подарит ему еще одного наследника. И на случай, если что-нибудь произойдет с сыном Джейн Сеймур, у нас будет наследник из рода Говардов.

Норфолк растянул губы в улыбке и при этом угрожающе сдвинул брови.

– И для того, чтобы осуществить свой замысел, вы лишили жизни множество невинных людей.

Взгляд герцога стал серьезным.

– Не буду отрицать, это так. Что, мастер адвокат, вам, как поборнику закона, это претит? Впрочем, те, кого мне пришлось убрать, были самыми заурядными невежественными простолюдинами. Пара мошенников, шлюха и ее братец, сторож, рабочий-литейщик. Да, я пожертвовал всем этим сбродом во имя будущего Англии. Убив нескольких никчемных людишек, я спасу три миллиона душ, которые ныне пребывают в пучине реформаторской ереси.

Герцог поднялся, подошел ко мне и ударил ногой в лодыжку. Удар, казалось бы непреднамеренный, был чрезвычайно болезненным.

– Я предоставляю их в твое полное распоряжение, – сказал он, обернувшись к Токи. – Можешь развлекаться с ними, как твоей душе угодно. Но прежде чем Шардлейк умрет, он должен подробно рассказать все, что он вычитал в старых книгах. Когда дело будет покончено, выбросишь тела через люк. Марчмаунт, вы поможете ему как следует расспросить горбуна. И хорошенько запоминайте все, что он скажет.

Барристер недовольно сморщил нос.

– Мое присутствие так уж необходимо? Признаюсь, я не охотник до подобных забав.

– Ваше присутствие совершенно необходимо, – отрезал герцог. – Вы ведь книжный червь, так же как и горбун. А наш добрый приятель Токи вряд ли смыслит в римских авторах больше моего.

– Хорошо, ваша светлость, – кивнул Марчмаунт.

– Приступайте к делу. А я вернусь в дом епископа Гардинера, дабы продолжить обед в приятном обществе моей прелестной племянницы Кэтрин Говард. Сообщите мне, когда все будет кончено.

Герцог наклонился ко мне и зловеще процедил:

– Насколько я знаю мастера Токи, он покажет вам такие штуки, по сравнению с которыми сожжение на костре – приятное развлечение.

Герцог прищелкнул пальцами, юный Джексон набросил ему на плечи плащ и распахнул перед ним дверь. Бросив взгляд в люк, я увидел, что дождь по-прежнему льет как из ведра, а по реке, где начался прилив, ходят волны. Флетчер и Токи склонились в почтительном поклоне, и герцог, сопровождаемый Джексоном, вышел прочь.

В комнате повисла тягостная тишина, нарушаемая лишь шорохом дождевых струй да топотом шагов на лестнице. Токи извлек из ножен длинный, острый кинжал.

– Сейчас мы устроим поминальную службу по Сэму Райту, – протянул он с леденящей улыбкой и подошел ко мне. – Начнем с тебя, горбун. Я так думаю, уши тебе больше не понадобятся.

– Боюсь, вы не привыкли к столь грубому обхождению, Шардлейк, – ухмыльнулся Марчмаунт. – Вам придется извинить этого невежу.

Я ощутил, как Барак напрягся у меня за спиной. Руки его, свободные от пут, уперлись в пол. Неожиданно выбросив вверх обе ноги, он двинул Флетчера в живот. Удар оказался сокрушительным. Негодяй отлетел к стене, с размаху ударился головой об стену так, что вся комната содрогнулась, и, потеряв сознание, сполз на пол.

Барак вскочил на ноги и метнулся в угол, туда, где лежал его меч. Я с трудом встал, едва сдерживаясь, чтобы не застонать от боли в спине и в затекших запястьях. Токи отбросил кинжал и схватился за меч. Барак успел завладеть своим оружием, но споткнулся и едва не потерял равновесие. Токи непременно ударил бы его мечом, но я успел вытащить кинжал и вонзил его в бедро неприятелю. Токи испустил вопль боли и ярости, и тут Барак ударил его мечом по руке, едва не отрубив ее. Меч Токи с лязгом полетел на пол.