К. Сэнсом - Темный огонь

– Итак, вы пришли сюда с мастером Гриствудом и принялись за поиски, – напомнил я. – Что же вам удалось найти?

– Мастер Гриствуд попросил меня отыскать какие-нибудь упоминания о наемном солдате по имени Сент-Джон. Все бумаги и документы, принадлежавшие людям, умершим в больнице, хранились здесь, в библиотеке. Мне удалось без труда найти те, что оставил Сент-Джон, и мастер Гриствуд забрал их с собой. На следующий день он опять пришел в библиотеку и провел здесь несколько часов, просматривая книги по истории Византии. Он искал сведения о греческом огне.

– Откуда вы знаете, что его интересовал именно греческий огонь?

– Он обратился ко мне за помощью, сэр. Без меня он не смог бы отыскать нужные книги. Некоторые из них он унес с собой, да так и не вернул. Впрочем, в этом не было нужды. Вскоре все книги вытащили во двор и сожгли, как ненужный хлам. – Кайтчин горестно покачал головой. – Здесь хранилось много старинных книг, сэр. Очень редких и очень красивых.

– Что ж, сделанного не воротишь, – только и мог сказать я.

Вороны вновь подняли шум. Они кружили над нашими головами, каркая и громко хлопая крыльями.

– Что это они так переполошились? – пробормотал себе под нос Барак.

– Значит, вы помогали мастеру Гриствуду искать книги и документы, – продолжил я свои расспросы. – А сами вы в них заглядывали?

– Нет, сэр. У меня не было ни малейшего желания в них заглядывать.

Кайтчин пристально посмотрел на меня. По лицу его стекали капли пота. В помещении, лишенном крыши, было жарко, солнце припекало нам макушки.

– Чужие дела меня не касаются, сэр. Все, что я хочу, – чтобы мне позволили спокойно предаваться молитвам. – Понимаю. Вам известно, что случилось с бочонком?

– Мастер Гриствуд куда-то увез его на повозке. Он не говорил мне, куда именно, а я не спрашивал.

Кайтчин глубоко вздохнул и опустил воротник своего стихаря.

– Простите меня, сэр, но здесь так жарко… Кайтчин сделал шаг в сторону, и в то же мгновение до слуха моего донесся негромкий щелчок.

Неожиданное движение старика спасло мне жизнь. Внезапно он дернулся и испустил жалобный вопль. К своему ужасу, я увидел, как в руку бывшего библиотекаря выше локтя впилась стрела и по белому стихарю потекла алая струйка крови. Бедняга прислонился к стене, содрогаясь от боли и испуга.

Барак выхватил из ножен меч и бросился к разбитому окну. Там стоял рябой незнакомец, который преследовал нас несколько дней назад. Голубые невозмутимые глаза его были устремлены прямо на Барака. Он вставлял в свой арбалет новую стрелу. Барак, однако, был уже всего в нескольких шагах от негодяя, и тот, не успев выстрелить, бросил свое оружие и пустился наутек. Барак выскочил в окно, не обращая внимания на острые осколки стекла, торчавшие из рамы. Но злоумышленник успел добежать до монастырской стены и принялся на нее карабкаться. В несколько прыжков Барак пересек двор, однако было уже поздно – рябой перебрался через стену. Джек подбежал к стене, подтянулся на руках и, взглянув вслед негодяю, убедился, что дальнейшее преследование не имеет смысла. Тогда он спустился, вновь влез в окно и подошел к нам. Лицо его было мрачнее тучи.

Я наклонился над Кайтчином, пытаясь его успокоить. Тот скорчился на полу, зажимая рану рукой и жалобно всхлипывая. Кровь ручейками стекала меж его пальцев.

– Клянусь, сэр, я не заглядывал в эти документы, – простонал он. – Я ничего не знаю, ровным счетом ничего.

Барак присел на корточки перед Кайтчином и с удивившей меня осторожностью оторвал его руку от раны.

– Потерпите малость, старина. Дайте мне взглянуть, сильно ли вас задело, – пробормотал он. – Ничего страшного, головка стрелы вышла с другой стороны. Надо отвезти вас к хирургу, он мигом вытащит стрелу, и рана быстро заживет. Поднимите-ка руку, я попытаюсь остановить кровь.

Дрожащий Кайтчин безропотно повиновался. Барак вытащил из кармана носовой платок, сделал из него жгут и перетянул руку повыше раны.

– А теперь идем, дружище. Здесь, поблизости, живет отличный хирург, для которого вылечить такую рану – пара пустяков. Держите руку повыше.

С этими словами он помог бывшему монаху подняться на ноги.

– Кому понадобилось меня убивать? – пролепетал старик. – Я ничего не знаю, сэр, клянусь.

– Думаю, стрела предназначалась мне, – медленно произнес я. – Когда убийца выпустил ее, Кайтчин внезапно сделал шаг в сторону, и стрела досталась ему.

– Вам повезло, – заметил Барак, серьезно взглянув на меня.

Вся его обычная насмешливость исчезла.

– Господи боже, но откуда этот ублюдок узнал, что мы здесь?

– Возможно, он преследовал нас от самого дома, – предположил я.

– Мы совсем позабыли об осторожности, – угрюмо проронил Барак. – Ладно, я отведу беднягу к хирургу, а потом как следует потрясу кого надо. Думаю, наш рябой приятель больше не вернется, но на всякий случай не подходите к окну. Я скоро вернусь.

Я был так потрясен, что счел за благо повиноваться. Прислонившись к стене, я наблюдал, как Барак почти тащит на себе бледного, жалобно стонущего Кайтчина. Сердце мое так колотилось, что казалось, оно вот-вот выскочит из груди, одежда насквозь промокла от пота. Тишина, стоявшая в заброшенной библиотеке, внезапно показалась мне зловещей. До дома сэра Ричарда было слишком далеко, и случись что, никто не услышит ни криков, ни призывов о помощи. Я невольно испустил тяжкий вздох. Вот уже во второй раз Кромвель подвергает мою жизнь опасности. Я взглянул на арбалет, по-прежнему валявшийся на полу, там, где его бросил злоумышленник; даже сейчас смертоносное оружие показалось мне угрожающим. Внезапный шум заставил меня вздрогнуть. Но то были всего лишь вороны, вернувшиеся в свои гнезда.

Несколько минут спустя до моего слуха донеслись голоса: Барака и чей-то еще. Затем в дверь с воплем влетел здоровенный привратник, напутствуемый толчками Джека. Несмотря на могучее сложение сторожа, Барак обращался с ним как с тряпичной куклой. Он с легкостью заломил руку парня за спину, затем дал ему пинка, так что тот волчком завертелся по комнате и рухнул на пол посреди мусора.

– Вы не имеете права! – орал привратник. – Когда в Палате узнают о ваших выходках…

– Плевать я хотел на твою Палату! – отрезал мой помощник, потом сгреб парня за одежду и вновь поставил на ноги.

Меч Барак спрятал в ножны, однако сейчас в руках его оказался наточенный кинжал, который он приставил к толстой шее привратника.

– Слушай хорошенько, жирный олух, – процедил он. – Я служу графу Эссекса, и мне дана власть действовать по собственному усмотрению. Так что, если я сочту нужным вспороть тебе глотку, я сделаю это не откладывая, понял?

Привратник судорожно сглотнул, глаза его буквально лезли на лоб от ужаса. Барак свободной рукой схватил его за волосы и повернул в мою сторону.