Эптон Синклер - Приобретут весь мир

С другой стороны была Внутренняя Монголия, теперь частично в руках японцев. Но врага они не видели, и огромное небо было пусто. Они перелетели через Желтую реку, Хуанхэ, которая здесь совершает большой двойной поворот. Время от времени они пролетали деревни и видели крестьян, которые работали, но крестьяне редко поднимали голову. Китайцы двигались в эту страну, вытесняемые на запад японцами, а монголы двигались перед китайцами.

Этот самолет не был построен для комфорта, только для перевозки грузов. У него не было нагревательных приборов, и не требовалось излишней траты топлива. Обшивка передавала каждый звук. И рёв изношенных двигателей заставлял кричать, чтобы быть услышанным. Дополнительные канистры с бензином лежали на полу, но остальная часть пространства находилась в распоряжении пассажиров. Они могли стоять и смотреть из окон, сначала с одной стороны, а затем с другой, выискивая что-то интересное. Теперь они были над Внешней Монголией, великой пустыней Гоби. Голые барханы из песка, нанесённые ветром, иногда переходящие в холмы со скалами.

Где-то в этих огромных пространствах экспедиция Эндрюса обнаружила яйца динозавра, возможно, самое сенсационное событие в истории археологии, геологии или какой-либо науки, которая имеет дело с древними яйцами. Это было тогда, когда Ланни занимался любовью с Мари де Брюин на Побережье Удовольствия. И теперь, даже если ему указать на это место, он не смог бы его разглядеть с высоты полкилометра. Нет ничего более монотонного, чем смотреть на пустыню, если не смотреть на пустой океан. Карта показывала маршрут караванов через Гоби, но они не видели никаких следов и никаких признаков жизни. Скоро они устали стоять на ногах, и легли, обернувшись в одеяло от холода.

Ланни думал, и его мысли были не совсем приятными. Это был двухместный самолет, и на всех таких самолетах существовала такая практика, пока пилот ведёт самолёт, второй пилот определяет на высоту солнца, скорость ветра и другие факторы, которые составляли то, что пилоты Пан-Ам называли Howgozit (Каконолетит). Но впереди сидели два китайца, которые были похожи на школьников и не имели никаких инструментов и никаких карт. Что они делали? Просто гадали? Или они знали эту пустыню так хорошо, что могли отличить одну цепочку песчаных холмов от другой? Пилоту не требовалось таких знаний. Он только сказал с веселой усмешкой: «Я тебя довезу!»

Улан-Батор не мог быть таким большим городом, что его можно увидеть на значительном расстоянии. И предположим, что его пропустили и начали кружить, ища его? Был ли запас дневного света, потому что полёт, по оценкам, занимал всего шесть или восемь часов в зависимости от ветра. Но хватит ли бензина? И предположим, необходимо спуститься в этой пустынной и ужасной местности? Можно ли найти ровное место с такой высоты? И если приземлиться на такую землю, можно ли когда-нибудь снова взлететь? Что будет с людьми с ограниченным запасом продовольствия и воды? Можно ли выдержать холод в эти пустынные ночи? Если разразится смертоносная песчаная буря, самолет может быть погребён. У них не было таких жарких ветров, таких, какие дуют из Сахары, делая иногда несчастной жизнь в Южной Франции и Испании. Здесь были ветры, которые пришли из Сибири и Арктики. Ланни вдруг решил, что у него слишком много рисков с его драгоценной женой.

Она лежала на спине. На твердом полу это самое удобное положение. Она была завёрнута в одеяло, и холод в середине утра не слишком ощущался. Ее вещевой мешок, частично опустошенный, служил подушкой, и ее глаза были закрыты. Он думал, что она спит, и некоторое время сидел и смотрел на нее с любовью. Были основания полагать, что в ее теле произошло великое чудо природы, и Ланни думал об этом всегда с трепетом. Это не был его первый опыт эмоций отцовства. Его мысли переметнулись на другую сторону мира, где его первый ребенок скоро отпразднует свой двенадцатый день рождения. Он послал ей телеграмму из Манилы, а Робби должен был сообщить ей новости из Хэнъяна.

Он снова посмотрел на свою жену и увидел, что ее губы шевелятся. Он подумал, что она разговаривает во сне, и приложила ухо к ее губам, с мыслью, что ей будет интересно узнать, о чём она говорила. Ее голос всегда был тихим, не предназначенным для соревнования с двумя моторами транспортного самолета. Но он слышал ее голос, и как-то он звучало иначе. Он наклонился еще ближе и разобрал слова.

Вот что он услышал:

«Я на самом деле не злюсь, и я хочу, чтобы вы были счастливы, я не была предназначена для него. У меня не было достаточных знаний, и, полагаю, я слишком его жаждала. Мужчинам это не нравится. Мать предупреждала меня, но я не стала слушать. Во всяком случае, теперь это не имеет значения. Позаботься о нем. Лорел, он действительно добрый человек. Он слишком хорошего о себе мнения, но ты, возможно, можешь это немного исправить».

Голос замолчал; и Ланни подумал: «Боже мой! Лизбет!» Прямо, как обычно, появилась скептическая мысль: «Или это сон Лорел?» Во всяком случае, это было необыкновенное явление, и опытный исследователь паранормальных явлений не упустил ухватиться за такую возможность. Он приложил губы к уху своей жены и сказал достаточно громко, чтобы его услышали, но недостаточно, чтобы разбудить ее: «Это ты, Лизбет?»

«Да», — последовал ответ.

— Это Ланни, ты хочешь поговорить со мной?

— Я всегда была рада поговорить с тобой, Ланни.

— Где ты?

— Я в мире духов.

— Ты счастлива?

— Я всегда счастлива, я все еще люблю тебя, Ланни. Теперь это не может быть ошибкой.

— Я рад это слышать, я всегда хотел, чтобы ты была счастлива.

— Я знаю это. Ты никогда не говорил мне ничего плохого.

Это звучало для слушателя, как стандартный разговор во время сеанса. Он хотел чего-то более убедительного, поэтому он спросил: «Можешь ли ты рассказать мне, что с вами случилось?»

— Это очень трагично, Ланни, и я не люблю говорить об этом.

— Все твои друзья будут очень рады узнать, Лизбет, особенно твоя мать.

— Японцы уничтожили яхту Ориоль , они затопили ее одним снарядом, и у нас не было времени, чтобы сесть в лодки.

— Все на борту погибли?

— Все. Они уплыли и оставили нас.

— Когда это было?

— Утром после того, как мы покинули Гонконг, они затопили много кораблей.

— Твой отец с тобой?

— Да, скажи матери, что с нами всё хорошо.

— Есть ли какое-нибудь специальное сообщение для вашей матери? Что-то, что убедит ее, это говорила ты.

— Ничто не убедит ее, я боюсь, но ты можешь попробовать. Скажи ей, что мыши сделали гнездо в тряпичной кукле, которая раньше была моей подружкой, и теперь она находится в старом сером сундуке на чердаке.

— Ты придешь к своей матери и поговоришь с ней, Лизбет?