Миша Бродский - Осия, сын Нава – мангуста именем Божьим

Если уж решил жить вне общества, то должен быть отморозком. Чтоб не могли его запугать. Готов должен быть к любой отчаянной схватке и в драке должен всегда идти до конца.

Притвориться отморозком невозможно. Им надо быть. Собаки или другие хищники это всегда отлично чувствуют и стараются с таким зверем не связываться. Только если уж совсем ничего другого нет.

Так вот, был и я таким отморозком. А теперь непонятно что. Несколько хороших дней у Ора в таверне, и уже под подозрением у хищников. Надо им доказывать, что я не добыча.

Нет, расслабляться нельзя. Есть хищники и посильнее собак. Прослежу за собой. Вот и думаю много, а надо спать перед работой. Так что — спать.

Проснулся, как положено, перед восходом солнца. Отошёл подальше от дороги. Вырыл ямку. Опорожнил кишечник, мочевой пузырь. Прикопал всё это. Лишние запахи мне ни к чему.

Потом стандартное очищение. Глаза, уши, пах промыл водой из бурдюка. Рот и нос прополоскал тоже водой. Остальное тело почистил песком.

Следующая процедура — медитация. Полное расслабление. Чувствую, как по телу побежали потоки священной энергии. Всеочищающие и промывающие изнутри каждую частицу, каждый орган.

Сегодня у меня особенно ясные и чистые ощущения. Так всегда перед работой. Нет ничего слаще на свете, чем эта медитация перед предстоящим убийством.

Прошёлся по дороге и выбрал место засады. Надо, чтобы мадианитянин не увидел меня издалека, но и чтобы это не было внезапно.

Если увидит издалека, то может попытаться убежать. Лови его потом. Поймать, конечно, поймаю, но зачем мне это? Непрофессионально.

Если же внезапно увидит меня прямо перед собой, то может начать драться, от неожиданности. Тоже не проблема. Но опять — непрофессионально.

Надо, чтобы у жертвы не было бессмысленных надежд и чтобы было время смириться с неизбежностью. Тогда умрёт спокойно и без боли.

Я ведь не хочу его пытать. Заказа нет, и отношусь я к купцу неплохо. Всё-таки вместе ели хлеб, и человек вроде хороший. Умрёт без боли.

Сел на корточки и жду.

Мадианитянин появился, когда солнце почти достигло зенита. Я знал об этом задолго. В дикой природе перемещёние каждого достаточно крупного и опасного животного сопровождается целым оркестром звуков да и другими событиями. Сурки возбужденно стрекочут. Орел-стервятник перемещается в направлении объекта и кружит над ним. Много чего происходит.

По совокупности признаков почти всегда можно угадать, кто это, откуда и куда идет. Тем более, если ждешь чего-то определённого.

Не зря я потратил столько времени, сначала наблюдая, как Захри распознает, что творится в окружающем нас диком пространстве, а потом и сам, стараясь определить, кто, где и куда двигается в большом круге, центром которого я являюсь. Теперь-то мне уже не надо напрягаться и анализировать приходящую информацию. Я просто знаю, что делается вокруг меня. Теперь это часть моих профессиональных навыков.

Купец вышел из-за поворота, увидел меня и остановился как вкопанный. Не отрывая взгляда, потянулся к кинжалу. Я укоризненно чуть покачал головой. Рука его безвольно опустилась.

Я продолжал сидеть, он стоять. Время у нас есть. Пусть уйдет надежда, тогда и боли не будет.

Пошёл ко мне, как я и добивался, безнадёжно, как кролик к удаву. Правильно, умирать надо с достоинством, не визжа и не царапаясь. Подошёл, остановился передо мной.

— Пытать будешь?

— Не буду, хотя и заказали мне.

Слукавил я. Не было такого заказа. Но так ему будет легче умирать.

Да и не сильно я лукавил. При любом раскладе я бы убил его легко. Сидели за одним столом, ели вместе, смеялись. Не стал бы я его пытать ни за какие деньги. Хоть это и непрофессионально. По правилам, надо делать, как заказали.

Прав был Захри: херовый из меня палач. Хотел я показать мадианитянину, что уважаю его. Человек — единственное животное на свете, которому даже перед смертью важно, чтобы его уважали.

— Тогда не тяни, кончай сразу. Единственно прошу тебя: похорони по-человечески. Не оставь лежать, как безродную собаку. Кинжал положи со мной. Кинжал мне от деда достался.

— Сделаю всё, как Вы сказали. Не беспокойтесь.

Только человек думает о том, что будет с телом его после смерти.

Мадианитянин повернулся ко мне спиной, встал на колени. Думаю, что и глаза закрыл. Прямо с корточек, не вставая, я метнулся вперёд и ударил открытой ладонью в основание черепа. Он даже не заметил, как умер.

Его посохом я выкопал глубокую яму. Положил в нее тело купца, посох и кинжал и засыпал землей. Сверху накатил большой камень, чтобы шакалы и гиены не могли достать тело.

Всё. Теперь назад, в таверну. Много у меня всяких мыслей и вопросов в голове крутится. Пока обстановка позволяет, надо всё это с Ором перетереть.

Боюсь, потом времени не будет.

Оставшиеся до назначенной встречи с Моисеем три дня я и Халеф слушали Ора, открыв рот. И ещё неизвестно, кто получал большее удовольствие: мы или Ор.

Это были истории о том, как пересеклись пути Иосифа и Фараона, как и почему Иосиф стал вторым после Фараона человеком в Египте, кто такие израильтяне, как и почему поселились израильтяне в Египте, почему они не потерялись среди египтян, и много других интереснейших вещей. [3] От автора. Приключения и удивительные свершения великого еврея — Иосифа Прекрасного излагаются во второй книге трилогии «Иосиф и Фараон. История авантюриста и комбинатора».

Нельзя сказать, что мы совсем ничего про это не знали. Мне Милка много чего нарассказала. А ещё я читал рукописи из библиотеки Захри.

Халеф же отучился в левитской школе при шатрах Иудовых и вырос в нормальной иудейской семье, где рассказы про мудрого и хитрого Иосифа были частью любого праздничного застолья. Всегда это были красивые назидательные или смешные сказки и легенды.