Екатерина Бэйн - Протяни руку - и возьми [СИ]

— Тихо, тихо, — услышала она чей-то умиротворяющий голос, — все в порядке, миссис Лестрейдж. Спите.

Голос был немного знаком ей, но Гвен не стала вспоминать, где именно могла его слышать. Малейшее усилие отзывалось в голове сильной болью. Она последовала совету этого человека и почти сразу же уснула.

Придя в себя в другой раз, Гвен в первую очередь подняла руку и коснулась своей головы. Она старалась сделать это осторожно, так как помнила свои ощущения перед этим. Но все было в порядке. Точнее, девушка почувствовала боль, конечно, но она была уже не столь сильна. Эту боль можно было терпеть.

Она аккуратно приоткрыла глаза, поморгала, проверяя, все ли в порядке. Зрение ее не подвело. Прошлой рези не было и это было большим облегчением.

Гвен открыла глаза пошире и огляделась. Она лежала на кровати в своей комнате. Судя по тому, как сквозь портьеру пробивался красноватый луч солнца, наступил вечер, обещающий сильный ветер на другой день.

В кресле напротив кровати сидела Мэри и вязала. Спицы и клубок шерсти никогда не вызывали в Гвен восторга, поэтому она поморщилась. Мэри подняла глаза и тут же встала, отложив вязание.

— О, вы очнулись, — проговорила она, — миссис Лестрейдж, как вы себя чувствуете?

— Не очень хорошо, — осторожно ответила Гвен, пробуя, как это у нее получится.

Выяснилось, что подучается у нее прекрасно и это вдохновило ее на новую фразу.

— Все в порядке, Мэри, — продолжала она, — немного болит голова. Что со мной произошло? Меня кто-то ударил?

— О-о, — протянула горничная в растерянности, — право, не знаю, стоит ли… Будет куда лучше, если вы узнаете об этом немного позднее, мадам. Доктор сказал, что вам нельзя волноваться.

— Что, так серьезно? — нахмурилась Гвен, что стоило ей некоторого труда.

Шевелить бровями было больно.

— Нет-нет, — успокоила ее Мэри, — у вас легкое сотрясение мозга и не более того, мадам. Ничего серьезного, но некоторое время вам нужно полежать в постели.

— Конечно, — согласилась Гвен, поскольку не испытывала никакого желания вставать. По крайней мере, пока.

Зачем издеваться над собой, терпеть головную боль и спазмы, если можно в полном комфорте полежать на кровати? Это было бы глупо. Тем более, девушка не горела жаждой деятельности.

— Хотите кушать, мадам? — спросила горничная.

— О-о, — протянула девушка, пока не решив этот вопрос.

До сих пор она не чувствовала голода, наверное потому, что не думала об этом. Но когда Мэри произнесла слово «кушать», Гвен поняла, что в самом деле голодна.

— Да, пожалуй, — сказала она вслух.

Мэри убежала за дверь, а девушка вновь подняла руки к голове и осторожно ее ощупала, проверяя, все ли с ней в порядке. Слова о легком сотрясении мозга произвели на нее впечатление. Гвен, конечно, знала, что это такое, но до сих пор не могла оценить это на собственной шкуре. Но теперь ей такая возможность представилась. И она решила, что могла бы обойтись и без сотрясения мозга, путь даже легкого. Нащупав на затылке большую шишку, к которой было больно прикасаться, Гвен скорчила гримасу. Оказывается, это тоже было больно, их корчить. Но обойтись без них было трудно, укоренившаяся привычка.

Оценив свои повреждения, она суммировала их. Итак, сотрясение и шишка. Восхитительно. Лучше не бывает. Да ей едва голову не проломили! Кстати, кто это был?

Горничная вернулась, прервав ее возмущенные сетования и внесла поднос с едой. На некоторое время Гвен решила оставить свой справедливый гнев и поесть. Мэри помогла ей сесть на постели, подложив под спину подушку и аккуратно водрузив поднос ей на колени.

Девушка взяла ложку и собралась приступить к бульону, но Мэри ее остановила.

— Погодите, мадам, я помогу вам.

— Не надо, — недовольно отмахнулась та, — не обращайся со мной так, будто я убогая калека. Уж ложку-то я удержу и даже донесу ее до рта. С руками у меня все в порядке.

Мэри уступила, но далеко не ушла, готовая в любую минуту прийти ей на помощь. На тот случай, если Гвен все-таки не удержит ложку. Но несмотря на ее надежды, девушка справлялась с этим делом очень хорошо и пальцы у нее не думали дрожать.

— Я сказала мистеру Лестрейджу, что вы очнулись, мадам, — заговорила Мэри, — он сказал, что зайдет сюда позже, если вы будете в состоянии его принять.

— О да, я буду в состоянии, — заверила ее Гвен.

До нее вдруг дошло, что она была в библиотеке потому, что отыскала потайной ход. Господи, как она могла об этом забыть! Клад сэра Этвуда! Сокровища! Интересно, нашел он там что-нибудь или нет? Это нужно было выяснить немедленно.

— Долго я была без сознания? — спросила Гвен между тем.

— Вы пришли в себя вчера вечером, мадам, спустя два часа, но доктор дал вам снотворное, чтобы вы спали. И правильно сделал, как мне кажется. Вы испытывали очень сильную боль, мадам. Поэтому, вы проспали всю ночь и почти весь день.

— Ясно, — отозвалась девушка, — сейчас вечер и это ужин, — при этом она указала на содержимое подноса, — а я-то думаю, почему это мне так хочется есть.

Мэри улыбнулась.

— Вполне естественно, что вы проголодались, мадам. Вы не ели целый день.

— Раз уж так вышло, жалеть бессмысленно. Нужно уметь во всем находить положительные стороны.

— И какие же в голодании положительные стороны, мадам? — поинтересовалась горничная.

— Буду стройная и звонкая, как тростинка.

— Вы и так слишком стройная, мадам. Вам это ни к чему.

— Значит, буду еще стройнее.

Закончив ужинать, Гвен откинулась на подушки, категорически запретив Мэри перемещать ее в лежачее положение.

— Нет, — сказала она, — я не собираясь спать. Я уже выспалась на сутки вперед. Позови-ка мистера Лестрейджа, Мэри. Мне нужно с ним поговорить.

— Но мадам, вы уверены, что окажетесь в состоянии его принять? — забеспокоилась та.

— Не знаю, что ты имеешь в виду, — начала раздражаться Гвен, — кажется, я не лежу при смерти. Раз уж я в состоянии разговаривать с тобой, то и его как-нибудь вытерплю. Зови его.

Немного поколебавшись, Мэри кивнула, забрала поднос и вышла.

Девушка потерла пальцами виски, прислушиваясь к себе и отмечая, что головная боль стала значительно слабее. Наверное, еще немного — и уйдет совсем. Самое неприятное позади. А то, что осталось, можно вытерпеть ради возможности задать Джеку несколько вопросов, особенно ее интересующих. Первым и главным из них был, разумеется, вопрос о кладе. А вторым, не менее важным — кто же ее ударил. А главное, зачем? Кто-то подкрался к ней со спины, тихо, на цыпочках, сдерживая дыхание и стукнул по затылку. Для чего? Почему? Это было, пожалуй, не менее интригующе, чем вопрос о сокровищах.

Гвен услышала шаги за дверью и перевела на нее взгляд. Еще немного — и она получит необходимые ответы.