Софья Орех - Долгий путь скомороха. Книга 2

– Пора мне, матушка Евникия, в Москву по другим делам.

– Так поезжай, поезжай, Ратмир. А только не сможешь ли ты и в этот раз заехать к дьяку Лаврентию с доброй вестью? Сам всё и расскажешь, – вопросительно посмотрела на него игуменья.

Ратмир на мгновение представил себе ехидное выражение лица дьяка Лаврентия и недовольно, как от зубной боли, поморщился:

– Не очень-то хотелось бы лишний раз его видеть…

– Так посылать-то нужно надёжного человека. А тут сам видишь, что творится. Свой же певчий и оказался душегубцем. А тебе и почёт сразу будет за то, что сыск провёл ловко и с умением. Съезди, Ратмир, окажи такую милость. А к митрополиту Филиппу сама поеду. Тоже никому не могу довериться сейчас, – игуменья с надеждой посмотрела на скомороха.

– Ну, хорошо, матушка игуменья. Так и быть – заеду, – вздохнул Ратмир и серьёзно посмотрел на неё: – И у меня будет к тебе просьба.

– Говори, Ратмир.

– Приставь охрану к двери в кладовую, где певчий Никитка сидит. Чтобы до моего приезда никто к нему не мог попасть.

– Хорошо, прикажу двум стражникам поочерёдно охранять, пока ты не вернешься, – кивнула игуменья. – А так ты за Никитку не беспокойся. В те кладовые просто так не попадёшь – на века строены. А ключи только у меня от всех замков, что на дверях кладовой.

Спустя некоторое время Ратмир уже скакал на лошадке в сторону Москвы.

В Москве скоморох нашёл знакомого мальчишку и отправил его с запиской в итальянское посольство. Сам Ратмир зашёл в ближайшую харчевню и, купив корзинку с едой и кувшином хорошего кваса, направился на лошади в сторону Разбойного приказа. Не доезжая до приказа несколько десятков метров, он вдруг увидел стоявшую неподалёку повозку Мирославы Кольчуговой. Ратмир остановил лошадь, спешился и, присев на пень от поваленного когда-то бурей старого тополя, стал наблюдать. Спустя некоторое время из дверей приказа показалась Мирослава. Прикрывая платком раскрасневшееся лицо, она, не оглядываясь по сторонам, быстро села в повозку, и та направилась прочь от приказа.

– М-да… – протянул заинтригованный происходящим Ратмир. Он дождался, пока повозка Мирославы исчезла за углом, и направился сам к входу в Разбойный приказ. Привязав лошадь, он уверенно прошёл мимо стоявшего на посту стражника.

– Я к дьяку Лаврентию, – бросил он, сунув тому под нос документ. Стражник только кивнул.

Ратмир дошёл до знакомой двери, у которой стоял другой стражник, и сказал ему доложить о своём приходе.

– Проходи, – распахнул тот дверь, выходя через несколько минут из комнаты дьяка Лаврентия. Ратмир шагнул вперёд.

Дьяк сидел на лавке за столом с гусиным пером в руке и настороженно глянул на входящего:

– Ты с добрыми вестями али как?

– Певчий Никитка признался, что это он и его приятели убили тех трёх послушниц.

– Что – прямо вот так и признался?! Без всяких пыток и уговоров? – недоверчиво посмотрел на него дьяк Лаврентий. – А за что убили-то, сказал?

– Сказал, что в них вселился нечистый, и поэтому их нужно было убить. При нашем разговоре были отец Павел и матушка Евникия.

– Молодец! Хвалю! – неожиданно рассмеялся дьяк Лаврентий. – Вот ни разу я в тебе, Ратмир, не ошибся, когда поставил сыск проводить. Порадовал. А что там с сестрой Агафьей?

– Там придётся ещё покопать, – вздохнул Ратмир.

– Вот и иди, дорогой, копай. Видишь, как у тебя всё ладно получается, не зря мне тебя нахваливали. Ох, не зря, – и он сделал правой рукой уже знакомый Ратмиру выпроваживающий жест.

Через несколько минут скоморох скакал в сторону леса. Пара всадников проскакали вслед за ним по своим делам в том же направлении, и у излучины реки свернули в другую сторону.

Доехав до знакомого места, скоморох спешился, Местечко это было присмотрено им ещё в прошлом году. Высокий кустарник образовал своего рода тенистый грот, где можно было совершенно спокойно посидеть одному или с кем-то. Сам кустарник находился на возвышенности, с которой открывался прекрасный вид на окрестности. Хорошо были видны на полях выстроившиеся в ряд жнецы, собиравшие чахлые стебли ржи и пшеницы в небольшие снопы. Бегали с палками наперевес пастушки, загоняя на вновь зазеленевшие после дождей пастбища домашний скот. Бродили по берегу обмелевшей реки маленькие мальчишки и девчонки и вылавливали корзинками подросших мальков. То тут, то там виднелись мужики, ставившие силки на зайцев и ловившие на продажу певчих птиц…

Ратмир прошёл к пожелтевшему тенистому кустарнику, кинул на землю потёртый коврик и поставил рядом корзинку с едой. В ожидании встречи с Антонио он обошёл местечко по кругу, внимательно оглядев всё по сторонам. Затем опустился на коврик и лёг на спину, подложив руки под голову. На губах его заиграла улыбка: «Ангел мой, Олюшка! Как же я уже соскучился по тебе, ягодка моя…» – Ратмир прикрыл глаза и предался сладостным мечтаниям…

– …просто подходи и забирай всё, что плохо лежит! – неожиданно в его сознание ворвался знакомый голос, говоривший на итальянском языке, и он ощутил чувствительный тычок в ногу. – Что с тобой, брат?

Ратмир открыл глаза и махом сел. Перед ним стоял смеющийся Антонио в плаще с капюшоном на голове.

– Я тебе уже кричать собрался. Потому как ты на все мои приветствия и призывы никак не реагировал. Ты перегрелся на солнце и получил солнечный удар? Где твоя хваленая осторожность?

Антонио прошёл вглубь кустарника и, присев на коврик, потянулся к корзинке со снедью: – Ну, что у нас тут на этот раз? Ого, неплохо-неплохо. Давай, брат, по-быстрому рассказывай, из-за чего так неожиданно вызвал меня сегодня. А то у меня там важная встреча с английским послом Дженкинсом через два часа. Мы же, если мне не изменяет память, должны были с тобой встретиться здесь только спустя три дня. Если по Либерии что-то, то у меня всё идёт по плану. Подкоп начали рыть и прорыли уже довольно прилично…

– Нет, я по другой причине, – несколько смутился Ратмир, доставая из корзинки два деревянных кубка и глиняный кувшин с квасом. С усилием вынув деревянную пробку из кувшина, скоморох аккуратно налил тёмный напиток в кубки и с чуть заискивающей улыбкой посмотрел на своего собеседника: – Я ведь всегда мог тебе доверять, Антонио…

Антонио, подносивший к губам кубок с пенистым квасом, замер и изумлённо посмотрел на Ратмира:

– Та-ак… уже интересно. Слушаю тебя внимательно, брат. И да – разумеется, ты мне всегда можешь доверять.

– Очень нужно помочь одному человеку, – Ратмир собрался с духом и добавил: – Молодой девушке.

– Помочь в чём? – вкрадчиво спросил Антонио. – Понятно, что ты не стал бы обращаться ко мне из-за какой-нибудь ерунды.

– Её насильно хотят выдать замуж.