Оливер Пёцш - Дочь палача и Совет двенадцати

Утром, когда ван Уффеле и матушка Йозеффа объяснили ей суть новой работы, Магдалена сделала вид, что слышит об этом впервые, поначалу упиралась, но в конце концов нерешительно кивнула. Матушка Йозеффа торжествующе улыбнулась – должно быть, такое поведение было ей уже знакомо.

Между тем они проходили мимо церкви Святого Петра и кладбища. Агнес вновь попыталась взбодрить Шарлотту.

– Ты только подумай, – говорила она. – Ткачихой ты зарабатываешь по нескольку жалких крейцеров, а тут за несколько дней получишь как за полгода работы! Мужчины по нам с ума сходят, особенно теперь, когда подобрать шлюху с улицы уже не так просто. К тому же… – тут она закашлялась, – …ты еще совсем молоденькая! Неужели тебе хочется всю жизнь провести за станком? – Агнес бросила озлобленный взгляд на Магдалену. – Я-то все равно скоро буду не при делах. Ван Уффеле постоянно подыскивает свежую плоть.

«И заработает на этом целое состояние, – подумала Магдалена. – Пока его не выведут на чистую воду».

Действительно, в последние годы на проституцию постоянно налагались ограничения. Прежний правитель, герцог Вильгельм V, прозванный Благочестивым, издал множество запретов, чтобы искоренить позорное в глазах общества ремесло. Закрыли даже мюнхенский публичный дом. В отличие от ярко накрашенных проституток, которые украдкой прохаживались по переулкам в поисках клиентуры, девушки ван Уффеле обслуживали желающих на дому под видом невинных служанок – зачастую под носом у ничего не подозревающих жен. Магдалена не сомневалась, что ван Уффеле извлекал из своего замысла порядочную прибыль. Возможно, такой доход не приносила ему даже мануфактура.

Женщины между тем пришли в квартал Граггенау недалеко от резиденции, где обитали зажиточные горожане. Дома здесь представляли собой роскошные строения в несколько этажей и нередко напоминали дворцы. Улицы были чистые и безлюдные; не было видно ни коробейников, ни бродячих ремесленников. Зато попались несколько стражников – они смерили девушек недоверчивыми взглядами. Но тех очень легко было принять за служанок, тем более что каждая из них несла по свертку с бельем, и солдаты дали им пройти.

Утром матушка Йозеффа сообщила им, где они проведут следующие несколько дней. Агнес определили к старому патрицию, разбогатевшему на торговле сукном. Шарлотту ждал молодой жених из зажиточного семейства, которому хотелось еще погулять перед женитьбой. Кавалера, предназначенного для Магдалены, матушка Йозеффа называла не иначе как главным барышом. Это был не кто иной, как мюнхенский казначей Даниель Пфунднер, ответственный за городскую казну.

– С Пфунднера можно стрясти приличную сумму, – сказала она Магдалене. – Жена его смертельно больна и, видно, совсем уж неприглядна. Анни, которая была до тебя, неплохо зарабатывала у него.

В эту минуту Магдалена поняла, что прежней девицей казначея была та самая рыжеволосая девушка, найденная в Мельничном ручье четыре дня назад.

Что, если и ее ждала та же судьба?

Агнес покинула их первой. Она остановилась перед большим домом недалеко от Швабингских ворот, кивнула девушкам и скрылась внутри. Магдалена с Шарлоттой молча двинулись дальше, пока не оказались у роскошного дворца. Шарлотта закрыла глаза и задрожала.

– Тебе не обязательно это делать, – сказала Магдалена. – Ты можешь просто развернуться и уйти, куда захочешь.

– Куда хочу? – Шарлотта печально рассмеялась. – Так я думала, когда приехала с братом в этот проклятый город. У Басти никого не осталось, кроме меня, другие все умерли. Я пообещала ему, что когда-нибудь у нас все наладится. А теперь он живет в сточной канаве! – Она решительно кивнула, и в эту секунду сложно было поверить, что ей всего пятнадцать. – Мне много чего пришлось вынести, выдержу и это. А на заработанные деньги мы с Басти поселимся на постоялом дворе и на ужин будем есть жаркое и ветчину с сыром. – Она взяла Магдалену за руку. – Ты была очень добра ко мне. Удачи тебе!

«Надеюсь, мне повезет больше, чем Анни», – подумала Магдалена.

Она обняла на прощание Шарлотту и смотрела ей вслед, пока девушка не скрылась за высокой оградой. Ей очень хотелось, чтобы Шарлотта оказалась права – чтобы все закончилось благополучно, она заработала денег и смогла позаботиться о себе и о своем брате.

Но верилось в это с трудом.

В мрачных раздумьях Магдалена двинулась к дому, указанному Йозеффой. Это был трехэтажный дом с оштукатуренным фасадом и украшенным эркером, расположенный на тихой улице недалеко от церкви. Над главной дверью красовался герб в виде весов с монетами. Но Магдалена знала, что сюда ей стучаться нельзя. Она обогнула дом и свернула в тесный проулок, ведущий к задней двери. Тут взялась за бронзовое кольцо и робко постучала. Через некоторое время ей открыл старый щеголеватый лакей в поношенном сюртуке.

– Да? – спросил он раздраженно.

Магдалена показала ему сверток с бельем.

– Я новая служанка, как требовали хозяева, – ответила Магдалена, потупив взор. – Я принесла заштопанное белье и следующие несколько дней должна прислуживать хозяевам.

– А, новая поденщица, – проворчал лакей и смерил Магдалену недоверчивым взглядом. – Но позволь предупредить: только попробуй стянуть что-нибудь, хоть хлебную крошку, и я лично прослежу, чтобы палач высек тебя на площади! Поняла?

Магдалена молча кивнула, и лакей впустил ее. Они прошли в коридор, миновав сначала кухню, и оказались в приемной с высоким потолком, отделанной красным дамастом. Вокруг висели несколько картин.

– Жди здесь, – велел лакей. – Я позову хозяев.

Он поднялся по широкой лестнице, и у Магдалены появилась возможность полюбоваться обстановкой. Перила лестницы были сделаны из полированного черного дерева, мраморные ступени сверкали белизной. Над ней висела картина, но вместо привычного сюжета из Библии или какого-нибудь курфюрста на ней был изображен горожанин, вероятно, мюнхенский патриций, в черном сюртуке с горностаевым воротником. В руке он держал бумагу и перо, за спиной были видны монеты, сложенные стопками на столе. Как ни старался художник, невозможно было скрыть, до чего безобразен этот человек: маленький, с редкими волосами и выпученными глазами, он напоминал очеловеченную рыбу.

Магдалена вздрогнула, когда увидела, что этот самый человек спускается к ней по лестнице. Он едва заметно улыбнулся и, казалось, при этом ощупывал ее взглядом своих рыбьих глаз.

– А, новая служанка, – произнес хозяин, не скрывая радости. – Смотри-ка, ван Уффеле не солгал… Твоя предшественница и вправду ненамного милее тебя, – он с одобрением оглядел Магдалену. – Действительно, его любезность соответствует терпению, с каким я жду назад своих денег. Конечно, немного старовата, но это и неважно. С возрастом приходит опыт, не так ли?