Оливер Пёцш - Дочь палача и Совет двенадцати

Ее пробрала дрожь.

Несколько лет назад, в Бамберге, Барбара уже переживала нечто подобное. Они навещали дядю Бартоломея. Барбара совершенно случайно повстречала красивого юношу. Она хотела даже сбежать с ним. Но ей тогда едва исполнилось пятнадцать, она была еще глупой девчонкой, и страсть ее быстро угасла. В этот раз все было по-другому, и чувство оказалось сильнее. Не было сил сопротивляться.

Теперь Барбара была совершенно уверена, что не сможет стать женой Конраду Нееру. Более того, после той странной встречи в зендлингском трактире она даже побаивалась его. Почему Неер так встревожился, что даже прервал разговор с ней? Кто был этот незнакомец? Обо всем этом Барбара хотела поговорить с Магдаленой, о своей радости и печали. Но сестра сломя голову отправилась на мануфактуру. И вот Барбара лежала наедине со своими мыслями и не знала, кому излить душу…

Она положила руку на живот. Внутри что-то урчало, словно там жил маленький злобный кобольд. [9]Именно так она себя чувствовала – женщиной с кобольдом в животе! Научится ли она когда-нибудь любить это… это существо?

Барбара вздрогнула.

Господи, нельзя так думать! Нельзя! Господь все слышит!

На лестнице послышались шаги, потом в дверь осторожно постучали. Барбара не ответила, но дверь приоткрылась, и показалось встревоженное лицо Георга.

– Всё… всё в порядке? – спросил он.

В первый миг у Барбары возникло желание рассказать Георгу о Валентине. Все-таки они близнецы и в детстве ничего друг от друга не скрывали. Однако Георг ведь тоже был мужчиной. Разве он поймет ее чувства? Но Барбара решила хотя бы отчасти открыться брату.

– Ну заходи давай, пока к полу не прирос, – вздохнула она.

Георг сел на край кровати и взял Барбару за руку. На мгновение все стало как прежде, совсем как в детстве.

– Сейчас все пошло кувырком, – устало заговорил Георг. – Все эти убийства и жуткие слухи! А мы только и хотели, что подыскать тебе мужа в Мюнхене… – Он улыбнулся. – Ну, может, теперь ты его наконец нашла.

– Послушай, – неуверенно начала Барбара. – С этим Неером что-то не так. Не знаю что, но он чего-то недоговаривает.

Георг нахмурил лоб.

– В каком смысле?

Барбара взволнованно рассказала брату о встрече в зендлингском трактире. Георг молча ее выслушал, а потом укоризненно покачал головой.

– Ну хоть ты не начинай! – проворчал он. – Сначала Магдалена с отцом и Симоном что-то выдумали, теперь и ты туда же… Неер повстречал знакомого и захотел поговорить с ним с глазу на глаз. Что в этом такого особенного? У мужчин так заведено.

– И он в таком смятении, что забывает о своей будущей невесте? Ты бы видел его лицо. Он побледнел как покойник! – настойчиво говорила Барбара. – Говорю тебе, что-то здесь не так. Этим двоим явно есть что скрывать.

Георг посмотрел на нее с недоверием.

– Можно подумать, ты нашла себе другого и теперь ищешь причину, чтобы избавиться от Неера… Не в этом ли все дело? – Он крепко сжал ее руку. – Я твой брат, Барбара! Ты можешь рассказать мне все без утайки. Я ведь чувствую, тут есть что-то еще.

– А если и так, тебя это не касается! – огрызнулась Барбара, чувствуя, что краснеет. – У нас у всех есть свои секреты. Ты ведь тоже не говоришь отцу, что вынужден уехать из Бамберга.

Георг простонал.

– Потому что тогда он начнет приставать, чтобы я вернулся в Шонгау. Но я не хочу! Я рад, что смог наконец-то выбраться из этой глухомани.

– А я не хочу выходить за человека, которому не доверяю, – прошипела Барбара. – Неужели так сложно понять?

– Барбара! – взмолился Георг. – Не разрушай то, что твой отец выстроил с таким трудом, только потому, что какой-то парень понравился тебе больше! – Барбара попыталась перебить его, но он поспешно добавил: – Меня ты не проведешь. Я же вижу, что появился кто-то другой… Но такое замужество с любовью никак не связано. Речь идет о семье и о средствах к жизни. Неужели ты не понимаешь? Ты носишь под сердцем ребенка, и ему нужен отец, который позаботится о нем. Не какой-нибудь шут или мечтатель!

– Отец сказал, что не станет заставлять меня, если я не захочу, – упрямо проговорила Барбара. – Он дал обещание. Так поможешь ты мне теперь или нет?

Георг долго молчал. Потом встал с кровати.

– Ладно, у меня к тебе предложение, – сказал он, пожав плечами. – Завтра после собрания я понаблюдаю за Неером. Но если я не замечу за ним ничего подозрительного, ты прекратишь это дурачество. Согласна? У нас сейчас совсем другие заботы.

– Разве я могу отказать брату? – со слабой улыбкой ответила Барбара. – Поверь мне, у меня тоже есть заботы поважнее Неера.

Когда Георг вышел из комнаты, она, по крайней мере, могла смело утверждать, что не солгала.

Вопли были до того громкие, что, казалось, их было слышно в самом Мюнхене.

Девушки носились по спальне и визжали так, будто к ним пожаловал сам дьявол. Громче всех кричала Агнес. При этом она то и дело подмигивала Магдалене. Когда дочь палача изложила ей свой план, ткачиха долго колебалась, но злость и самолюбие в конце концов взяли верх. А уговорить остальных уже не составило особого труда. Только Шарлотта забилась в угол и широко раскрытыми глазами наблюдала за переполохом. Она по-прежнему выглядела отрешенной.

В углу потрескивало небольшое пламя, пожирая одеяла и солому. Устроить пожар с помощью свечки Агнес оказалось довольно просто. Теперь оставалось лишь держать его под контролем. Все-таки им не хотелось, чтобы кто-нибудь пострадал. Речь шла лишь о том, чтобы устроить переполох.

И это им явно удалось.

В скором времени по лестнице загрохотали шаги и дверь распахнулась. В комнату влетела матушка Йозеффа в сопровождении двух венецианцев. За ними следовал ван Уффеле, на ходу завязывая штаны. Должно быть, он уже улегся спать. Вид у него был не очень трезвый.

– Чтоб вас, дуры проклятые, что вы на этот раз натворили? – закричала Йозеффа. Она закашлялась и замахала руками, разгоняя дым. – Я же запретила вам жечь свечи посреди ночи!

Она подбежала к окну и распахнула ставни. В комнату ворвался свежий воздух. Венецианцы между тем пытались затоптать огонь. Только ван Уффеле стоял у порога и, по-видимому, не знал, что делать. Никто даже не заметил, как Магдалена спряталась за дверью.

«Ну же, заходи! – думала она, глядя на ван Уффеле сквозь щель. – Господи Боже, да что ж ты там встал?»

– Может, поможешь мне открыть окна, дурья башка?! – завопила Йозеффа и нетерпеливо махнула ван Уффеле. – Или мы все задохнемся тут, как крысы!

Господь, похоже, внял мольбам Магдалены. Хозяин вбежал в комнату и бросился к окну. Магдалена взглянула на венецианцев. Те по-прежнему стояли к ней спиной и тушили огонь. Она перекрестилась, затем выскользнула из-за двери и пробралась к лестнице.