Антон Чиж - Лабиринт Просперо

Наконец, после трех дней черно-белой дороги, поезд прибыл в столицу России. Вокзал показался мне отвечающим духу страны: огромный и неудобный. На перроне меня встретил милый молодой человек, плохо говоривший по-французски, но с хорошими манерами. Он отвез меня в гостиницу «Эрмитаж» и поселил в одном из лучших номеров. Должен быть справедливым: русская роскошь несколько оглушает. Но к ней быстро привыкаешь. Молодой человек обещал лично заехать в день бала и сопроводить меня во дворец, где должно произойти это волнующее событие. Такая забота о гостях делает честь русскому министерству полиции. Как видно, они хотят составить о себе лучшее мнение, чем бытующее о них в Европе.

Кроме вежливости, мой юный друг передал конверт с русскими рублями, которые назвал «суточным довольствием», пояснив, что иностранным гостям министерства полагается денежное вознаграждение за каждый день пребывания в столице. Это было чрезвычайно мило. Как вы знаете, дорогая Агата, я несколько стеснен в средствах, что заставляет вести экономный образ жизни. Теперь я смогу привезти домой небольшие русские сувениры.

Молодой чиновник, он назвал свой чин «коллежский исполнитель», напомнил, что бал через три дня, пожелал хорошо провести время и обещал навестить меня с утра в день торжества. От него я получил ценный совет держать в строгости местных извозчиков, которые, как он выразился, «дерут три шкуры» с иностранных гостей. Наконец я был предоставлен сам себе. Я намеревался прогуляться пешком, но снег и тьма были столь неукротимы, что мне пришлось изучать город из окна. К сожалению, кроме черноты, в нем не было ничего. Что тут поделать? Я отправился обедать в ресторан отеля. Обед вышел в целом недурен, если не считать некоторого кислого вкуса во всех русских блюдах.

Когда я возвращался в номер, ко мне обратился портье и сообщил, что меня ожидает дама. Я спросил, не ошибся ли он: знакомых в России у меня нет. Портье уверил, что дама ожидает именно меня. Скорее заинтригованный, я заглянул в холл, уставленный пальмами не хуже ботанического сада. Дама была средних лет, довольно милая, одетая со вкусом, в пышной меховой накидке. Она казалась взволнованной. Я спросил, что ей угодно. Обратившись ко мне по имени, она стала умолять оказать ей помощь. У нее случилось несчастье, с которым она не может идти в полицию. Нельзя было не поверить, что дама находится в затруднении. Как истинный джентльмен, я считаю своим долгом помогать всем дамам, когда им требуется моя помощь.

Я спросил, почему она решила обратиться именно ко мне. Дама пояснила, что ее муж, служащий в министерстве полиции в высоком чине, отзывался обо мне с восторгом, как о лучшем сыщике Европы. Когда же она узнала от мужа, что я прибываю на бал, то решилась на отчаянный шаг. Не скрою, дорогая Агата, мне было лестно, что слава о моих скромных успехах достигла даже России. Дама принялась объяснять, что дело столь деликатное, что она не только не может попросить своего мужа, но и вообще обратиться в полицию. А частных сыщиков в России нет.

Услуга, о которой меня просили, заключалась в том, что у ее ближайшей подруги пропала ценная вещь. Круг подозреваемых узок, все они соберутся в одном месте. Мне надо поехать туда и найти пропавшую вещицу, которая наверняка будет у похитителя. За выполнение частного поручения дама немедленно предложила мне столь крупное вознаграждение, что я обязан был спросить: не лучше ли на эти деньги купить похожую вещь? Дама категорически возразила: пропавшая драгоценность – с историей, которую не купить ни за какие деньги. Она была столь настойчива, что вручила мне не только конверт с гонораром, выплаченным вперед, но и билет на поезд до какого-то городка с чудовищным названием «Ses-to-rie-tschki Ku-ro-rt». Дама уверяла, что мне с моим талантом потребуется от силы день или два, так что я вполне успею на бал. Я дал слово помочь несчастной. За что бы награжден жарким поцелуем. К счастью, в щеку. О, эти русские нравы!

Поезд отправлялся с утра. Верный своему долгу, я прибыл на вокзал, название которого не в состоянии не только выговорить, но даже написать. Что-то варварское: «стыр-дыр-рыр». Снег валил такой, что казался плотным туманом.

Вокзалом называлось шаткое деревянное строение, как на глухой станции где-нибудь в Эльзасе. Перрона не было. Вместо него пассажирам предлагался ледяной настил с топтаным снегом, на котором я еле удержался, чтобы не изобразить кульбит. Одинокий вагон в составе произвел особое впечатление. Это убогая, узкая, неудобная коробка, по какому-то недоразумению перевозящая людей. Вагон первого класса оказался общим вагоном, в котором из всех удобств были сидячие диваны. Натоплено было столь жарко, что окна густо покрывала морозная наледь. Помня о слове джентльмена, я решил стерпеть все. Тем более гонорар во многом искупал мои мучения.

К отправлению я прибыл первым. Все-таки дисциплина – это то, что позволяет обыгрывать противника еще до того, как он об этом догадался. Для этого также нужны постоянная тренировка мозговых извилин и практика исследования характеров. Время предстоящего пути лучше всего потратить на изучение местных персонажей. Надеюсь, что русские все же мало отличаются от цивилизованных европейцев.

Я выбрал место, которое дало обзор на весь вагон. Надев пенсне, я занял руки газетой, чтобы наблюдения мои были незаметны. Первыми в вагон зашла семья во главе с господином в пальто с богатым меховым воротником. На вид ему было менее пятидесяти, выглядит благообразно. Здоровье его оставляет желать лучшего: он сильно подкашливал. На чахотку это не похоже, но все равно не люблю находиться с больными в закрытом помещении. С господином была женщина примерно его лет, скорее родственница, наверняка не жена. А также пожилая дама в чудовищной меховой накидке, словно целиком снятой шкуре медведя. Но вот дочь этого господина исключительно хороша. Строгость, даже некоторая суровость, не портила ее очаровательного лица. Я услышал, что отец обращается к ней: Марго. Она бросила на меня короткий взгляд, я вежливо поклонился, но она не сочла нужным ответить. Быть может, в России так принято.

После них в купе вошла семейная пара довольно моложавого вида. Дама была одета вульгарно и вызывающе, что же до ее мужа, это совершенно серый, невыразительный тип. За ними в вагон ворвался господин невысокого роста и чрезвычайно веселого нрава, вероятно, друг семейного господина. Присев рядом с дамами, он принялся балагурить по-русски, что, впрочем, оставило Марго равнодушной.

Далее в вагон прошел щуплый пожилой господин, прижимавший к груди обширную папку для бумаг. У нас такой тип выражает принадлежность к миру законников: адвокатам и нотариусам. Следом за ним пробрался довольно плотный мужчина в скромном костюме и зимнем пальто. Примечателен он тщательно выбритой головой и при этом обильной растительностью на лице. На жилетке у него болталась цепочка, одним видом кричавшая о фальшивом золоте.