Клайв Касслер - Гонка

— Понял.

— Хорошо, переверни. Посмотрим, не вытекает ли вода.

Юстас осторожно перевернул трубку и держал ее так, как в классе торговой школы представлял подарки клиентам.

Хозяин взял у него трубку и сильно потряс. Пробки держали. Вода не выливалась. Хозяин положил трубу в кожаный мешочек, прочно завязал шнурки и отдал Юстасу Уйду.

— Не держи в тепле, чтобы не растаял воск.

— Что я должен с ней сделать?

— Храни ее так, чтобы никто не увидел, пока тебе не скажут, что с ней делать. Тогда поместишь ее туда, куда велят.

Удивленный до крайности Юстас Уид взвесил мешочек на руке и спросил:

— И все?

— Все? Твою девушку зовут Дэйзи Рэмси.

Низкорослый полный хозяин взял дубинку и так ударил ею по столу, что кастрюлька подпрыгнула.

— Вот тебе все!

— Я понял! — выпалил Юстас, хотя на самом деле он ничего не понял, в первую очередь — зачем хозяин устроил эту канитель с воском и трубкой. Почему просто не отдал ему запечатанную воском трубку в мешке?

Тот пристально посмотрел на него, потом улыбнулся.

— Ты гадаешь, к чему все это?

Он показал на кастрюльку.

— Да, сэр.

— А чтоб у тебя не было оправданий, если ты потеряешь то, что я тебе дал. Ты узнал, как сделать другую. Ты аэромеханик, один из лучших. Ты можешь все. Так что, когда тебе скажут, куда ее поместить, ты без труда поместишь ее куда скажут и тогда, когда скажут. Понятно?

— Понял.

— Ладно, уводите.

Он сделал знак бандитам.

— Они благополучно выведут тебя из нашего района. Теперь ты человек ценный, и ни к чему чтобы люди спрашивали, откуда у тебя синяки. Но не забудь: никто не должен видеть эту трубку с водой. Начнутся расспросы — и в городе Чикаго станет одним красивым личиком меньше.

Его повели к выходу. Хозяин вслед сказал:

— Кстати, если ты гадаешь, что это и как работает, брось. А если догадаешься сам и тебе не понравится, помни про красивый маленький носик Дэйзи. И ее глазки.

Исаак Белл высадил Дэшвуда за углом Палмер-Хаус у небольшого отеля, который давал приезжим ван дорнам скидку. Потом поехал в район Ливи и припарковался на улице, которая не менялась десятилетиями. Теперь у газетного склада стояли грузовики, а не фургоны, но мостовая по-прежнему была вымощена скользким булыжником, а в обшарпанных домах помещались салуны, бордели, ломбарды и дешевые меблированные комнаты.

В тусклом свете редких уличных фонарей Белл видел в старой кладке заплаты из нового кирпича, где динамит Гарри Фроста разрушил стену склада. Какой-то мужчина спал у двери, где тогда прятались испуганные мальчишки-газетчики. Из узкого переулка показалась женщина. Увидев «паккард», она подошла с улыбкой надежды.

Белл улыбнулся в ответ, посмотрел в глаза и сунул женщине в руку десятидолларовую банкноту.

— Ступай домой. Возьми на сегодняшнюю ночь отпуск.

Он ни минуты не верил, что «Агентство Ван Дорна» выгнало Гарри Фроста из Чикаго. Преступник оставил город по собственному желанию и неспроста. Беллу было совершенно ясно, что Фрост не просто непредсказуем — он легко применяется к обстоятельствам. На своем «Томасе-Флаере» городской гангстер станет хозяином прерий Среднего Запада и обширных равнин за Миссисипи, а чикагские политики, банкиры и члены его преступной организации прикроют ему тылы, будут снабжать деньгами и ждать приказов.

Взять с собой в «Томас» телеграфиста — гениальный ход. Гарри Фрост может приказать Дэйву Мэйхью подняться на железнодорожный телеграфный столб, подключиться к проводам, подслушать передачи азбукой Морзе и доложить ему, что диспетчеры станций сообщают о продвижении гонки. Дьявольская хитрость, думал Белл. Фрост использует сотни преданных помощников, чтобы следить за Джозефиной.

Из-за угла показался пьяница, бросил бутылку в канаву и запел:

Джеймс Дэшвуд догнал Исаака Белла в ста семидесяти милях к западу от Чикаго на берегу реки Иллинойс, на железнодорожной станции близ ярмарочной площади Пеории. Вечер был жаркий и влажный (типичный для штатов Среднего Запада, сообщил Белл молодому калифорнийцу), и в воздухе висела тяжелая смесь запахов угольного дыма, пара, пропитанных креозотом шпал и жарящегося ужина машинистов.

Поезда поддержки забили все боковые пути, отведенные для участников гонки. Поезд Белла стоял ближе всех к главной ветке, если не считать еще одного «особого» поезда из четырех вагонов, выкрашенных в зеленый с золотом; поезд принадлежал лесному магнату, который сделал большие вложения в синдикат Вандербильта и заявил, что не понимает, почему должен бросить гонку из-за того, что его участник разбился о сигнальную башню. В конце концов, Билли Томас поправляется и как истинный спортсмен, желает, чтобы гонка продолжалась и без него.

Желтый поезд из шести вагонов, «особый» Джозефины, стоял по другую сторону от «особого» «Орла»; Белл приказал машинисту поставить поезд так, чтобы оба вагона с бригадами механиков стояли рядом. У обоих вагонов спущены грузовые мостки для автомобилей, на которых механики ездили в магазины Пеории за запасными частями и разведывали маршрут. Из вагона-ресторана Престона Уайтвея доносились смех и звон бокалов.

Дэшвуд застал Белла над крупномасштабными топографическими картами территории от Пеории и Миссури до Канзас-Сити. Эти карты Белл развернул так, что они свисали с потолка.

— Что узнали, Дэш?

— Я нашел книгу по морской зоологии, которая называется «О головоногих». Кальмары и осьминоги — головоногие.

— Это я помню, — сказал Белл. — Что у них общего?

— Способ передвижения.

Белл оторвался от карты.

— Конечно. Оба движутся, выбрасывая воду в противоположном направлении.

— Кальмары — в большей степени, чем осьминоги, которые предпочитают ползать по илу.

— Они движутся, как ракета.

— Но что за двигатель рыбаки могли с ними сравнить?

— Термодвигатель Платова. Он тоже использовал слово «ракета». — Белл задумался. — Итак, ваши рыбаки подслушали, что ди Веккио обвинял Селера в том, что тот жиголо, поскольку взял деньги у женщины, чтобы купить на съезде авиаторов в Париже какой-то двигатель. Реактивный мотор. Очень похоже на термодвигатель Платова.

В бок вагона-ангара постучала тяжелая рука, и на вершине мостков показался обильно потеющий мужчина.

— Старший дознаватель Белл? Я Эсбери, бюро Центрального Иллинойса, работаю по контракту.

— Да, конечно. Входите, Эсбери. — Эсбери, отставной офицер, работал не полный день и обычно занимался расследованиями грабежей банков в окрестностях Пеории. Белл подал ему руку, представил Дэшвуда — «Детектив Дэшвуд из Сан-Франциско» и спросил: