Евгений Сухов - Лихая шайка

– На стенку повесь, – посоветовал смуглолицый Вепрь, извлекая из кармана свой «наган». – Я тоже хочу поучаствовать.

– Ха! За бутыль-то самогона мы все по этой роже пройдемся, – поддержал его Корноух, отбрасывая уже изрядно поднадоевшие ему карты и выходя из-за стола. Он остановился рядом с лестницей. – Дай-ка мне, Заяц. Я сюда повешу.

Среди завсегдатаев малины возникло всеобщее оживление. Намечалось интересное занятие. К тому же каждый хотел щегольнуть собственной меткостью. Уркачи загомонили, заспорили… Карикатура обер-полицмейстера была повешена на стенку рядом с лестницей, а уже через секунду, сопровождаемые смехом и криками одобрения, застучали одиночные выстрелы.

– А ты что же, Мартын? – Евстафий подсел за их с Поликарпом столик. – Не хочешь пальнуть по собственному творению.

– Я напоследок, – ухмыльнулся Мартынов.

– Ладно. – Поликарп взял котелок и нахлобучил его на голову. – Вы тут развлекайтесь, молодежь, а я пойду.

– До завтра. – Арсений хлопнул его по плечу.

– Да, до завтра.

Медвежатник встал и направился к выходу. Однако не успел он сделать и трех шагов, как дверь резко распахнулась, и в помещение с оружием на изготовку ворвались пятеро в форме жандармов.

– Всем стоять! Это облава!

Из всех присутствующих на малине Цапля среагировал первым. Он развернулся и, не целясь, спустил курок. Один из жандармов упал. И тут же его товарищи по оружию открыли ответный огонь. Поликарп метнулся в сторону, уходя с линии огня, и предпринял попытку дотянуться до своего «нагана». Рука зацепилась за край сюртука. Стремительных действий от обороны не получилось. Две или три пули, словно взбесившиеся пчелы, вонзились в широкую грудь медвежатника. Дыхание сбилось, перед глазами поплыли то и дело меняющие размер и форму радужные круги. Поликарп рухнул на колени и затравленно оглянулся на лестницу. Крестового на малине не было. Но Лиза и Капа находились здесь, наверху. Их нужно было срочно предупредить… Глупая мысль! Они и сами услышат выстрелы. Но хватит ли у них времени на то, чтобы покинуть особняк потайным ходом.

Глаза Поликарпа закатились, и он ткнулся лицом в пол. Грудь горела, будто охваченная огнем. Система! Система ни в коем случае не должна погибнуть. Но как же так получилось, что никто не предупредил их о приближении легавых?.. Эта было последней вспышкой в сознании потомственного медвежатника. Затем все померкло. Ногти Поликарпа судорожно скрежетнули по дощатому полу и замерли.

Помещение первого этажа вмиг наполнилось дымом и запахом пороховой гари, смешанным с привкусом крови. Выстрелы с той и с другой стороны слились в единую канонаду. Опрокинулся на спину Цапля, рухнул рядом с простреленной головой Вьюн. Вепря швырнуло на стену, под приколотую ножом карикатуру обер-полицмейстера. Пули вонзались в его истекающее кровью тело до тех пор, пока оно медленно не сползло на пол. Со звериным рыком Конь, встав на одно колено в дальнем углу залы, палил с двух рук безостановочно, но на место убитых жандармов в дверном проеме немедленно заступали новые. Со звоном разлетелись стекла, и на фоне рваных осколков, оставшихся торчать в деревянных рамах, появилось еще несколько крупных фигур в форме. Они тоже открыли огонь. Уркаганы оказались в капкане. Выхода не было.

– Лиза! – Мартынов вел стрельбу из-за перевернутого стола. – Надо увести ее и Капу! Давай наверх, Евстафий! Я прикрою!

– Нет, – с левого запястья Короткопалого, залегшего рядом, стекала кровь. – Уходим вместе, Мартын! Я тебя не оставлю!

– А как же ваша хваленая система? – Арсений на мгновение перестал стрелять и перезарядил обойму. – Забыл? Кто-то должен увести Вайсман. Предупредить Крестового и Змея. Давай же, Евстафий! Долго мне не продержаться.

Мартынов высунулся из-за стола и дважды спустил курок. Затем пальнул в направлении ближайшего окна. Все три пущенные пули нашли искомые мишени. Конь уже не стрелял. Он сидел, привалившись спиной к стене. Правая часть лица была залита кровью. Арсений быстро прикинул и посчитал, что из всех, кто был сегодня на малине, в живых осталось не более пяти-шести человек. Включая его самого и Евстафия.

– Ну же! Давай!

Короткопалый кивнул, вскочил на ноги и метнулся к лестнице. Мартынов в ту же секунду поднялся во весь рост, и его «наган» «закашлял» с удвоенной быстротой. Евстафий, пользуясь огневым прикрытием, подпрыгнул и уцепился двумя руками за нижнее перекрытие галереи. Превозмогая боль в раненой кисти, подтянулся, лихо перемахнул через перила и оказался наверху. Кто-то из жандармов пальнул ему в спину, но промахнулся. «Наган» Мартынова сухо щелкнул. Патроны иссякли, а времени на перезарядку в данный момент не было. Арсений быстро присел и подхватил с пола чужое оброненное оружие. Первым же выстрелом достал того, кто пытался помешать Короткопалому, вторым сразил стоящего рядом. Затем вновь нырнул за импровизированное укрытие в виде перевернутого стола.

На галерее появилась Лиза с револьвером в руке. Громко крича что-то, чего невозможно было расслышать за общей пальбой, она вскинула оружие и поймала на мушку темную фигуру на фоне окна. Спустила курок, но определить, попала она в кого-нибудь или нет, девушка не успела. Евстафий сбил ее с ног и повалил обратно в дверной проем. Сразу несколько пуль разнесли в щепки край косяка, где Лиза стояла секунду назад…

Мартынов понимал, что ему необходимо выиграть время. Как можно больше времени, позволив сестрам Вайсман и Короткопалому уйти потайным ходом. Но сколько он продержится так? Минуту? Две? Пять минут?..

– У-у, суки!

Заяц рванулся через всю комнату, вскочил на подоконник и трижды пальнул в темноту. Два ярких всполоха послужили ответом на его действия. Спрыгнуть по другую сторону и оказаться на улице, как он наверняка и рассчитывал, Заяц не успел. Его бежевый мятый сюртук обагрился кровью. Третья пуля вонзилась храпу в спину. Он словно поскользнулся на льду, взмахнул руками и повалился вперед, напоровшись плечом на торчащий из рамы рваный обломок стекла.

Мартынов молниеносно оценил ситуацию. Это был его шанс. Вернее, единственный шанс для Лизы и остальных, кто сейчас, как хотелось верить Арсению, уже продвигался по задуманному покойным Михайло Вайсманом туннелю прочь от Хитровки.

Мартынов поднялся, пальнул в сторону двери, не столько целясь, сколько для острастки, и по примеру Зайца бросился к окну. Подхватил обвисшее тело храпа и, выставив его щитом перед собой, встал на фоне оконного проема, широко расставив ноги. Грянули выстрелы. Арсений бросил на пули Зайца, а следом прыгнул и сам. Кувыркнулся через голову и покатился по грязной глинистой земле. Редкий низкий кустарник, худо ли, бедно ли, сумел скрыть его маневр. Арсений разогнулся и, перемахнув через ограду, бросился бежать в направлении Хитрова рынка.