Владимир Андриенко - Сотрудник Абвера. Вдова: Архив царского профессора

–А что еще?

Ольга показала ему свой белый платок со следом краски.

–Это грязь на платке, Ольга. И что это значит?

–Это след от синяка на шее у Шигаренко. Вы меня понимаете?

Лавров внимательно рассмотрел платок.

–Краска?

–Именно так, Роман. Вся ситуация с нашим арестом была просто запланирована.

–Зачем?

–Этого я не знаю. Но это знает Шигаренко.

–Только нам он не расскажет.

–А мы не станем спрашивать. Будем делать вид, что ничего не произошло, и мы ничего не знаем.

Лавров подумал, что она права. Так будет лучше всего.

–Но мы с вами, Ольга, разве на одной стороне? – спросил Лавров.

–А разве нет?

–Но вы не знаете, кому служу я.

–Вы сотрудник НКГБ, лейтенант Лавров.

–Я сам вам говорил это, но всегда добавлял – бывший сотрудник НКГБ!

–А я думаю, что вы хотите связаться с той стороной, Лавров. И я одобряю это решение!

–С чего вы взяли, Ольга?

–Я понимаю, что вы мне не доверяете, Роман. И это естественно. Но вы не стали сотрудничать с немцами. Это я поняла.

–И как же?

–Вы не предатель, Лавров. Не такой как я. Я испугалась и стала работать на врага. Но теперь я хочу все исправить. И вы тот, кто сможет мне помочь! Потому я говорю все это вам! Я верю вам, Лавров!

Харьков.

Ул. Мироносицкая.

Скобяная лавка.

1 июня, 1942 год.

Владелец скобяной лавки Сергей Антипенко был оставлен в качестве запасного варианта связи еще с 1941 года. Биография у него была подходящая и потому никаких вопросов со стороны городской управы к нему не возникло. Хотя можно было бы спросить, откуда у Антипенко такие средства для организации собственного дала на широкую ногу. Не то чтобы скобяная лавка была слишком сложным делом, но место он выбрал хорошее и на ремонт затратил немалые средства. Одна вывеска чего стоила – «Скобяной товар Антипенко и Ко».

Антипенко никто не беспокоил в течение полугода. Хотя первые месяцы своей работы он каждый день ждал человека с той стороны.

И вот он пришел.

–Здравствуйте. Вы и есть господин Антипенко? – с порога спросил незнакомый мужчина крупного сложения.

–Я самый! А с кем имею честь?

–Остапчук, – представился гость.

–Входите, господин Остапчук. Чем могу служить?

–Мне вас порекомендовали как солидного и честного человека.

–Рад служить. Товар у меня наилучший. А ныне большая нужда в скобяном товаре. У меня есть изделия из стали, латуни и меди. Останетесь довольны, господин Остапчук.

–Меня интересует товар особый! За ценой не постою, господин Антипенко.

–И что вам нужно?

–Дверные задвижки.

–Таких у меня много. Из какого материала предпочитаете? И сколько вам нужно? Если партия будет крупная, то я сделаю скидку. И если платить станете рейхсмарками, то также скидка будет.

–Дверные задвижки мне надобны особенные в виде цепочки с сердечком. Сможете изготовить подобное за неделю, господин Антипенко.

Хозяин лавки вздрогнул. Это был пароль. «Дверные задвижки в виде цепочки с сердечком».

–Вам занадобится больше десяти штук? – ответил он.

–Двадцать две. Но могу взять и двадцать пять для ровного чета.

Антипенко запер входные двери и пригласил гостя в комнату, что находилась за ширмой в лавке.

–Проходите, товарищ Остапчук. Или как вас величать прикажете?

–Остапчук. И говорите не товарищ, а господин. Не стоит нам пока переходить на «товарища». Время не то.

–Понятно. Я давно ждал человека.

–Вы господин Антипенко были запасным вариантом, но ныне становитесь основным. У вас есть связь?

–Только эстафета.

–Но сведения срочные!

–Мой канал построен только на эстафете. Да и о провалах радистов вы, наверное, слышали, господин Остапчук.

–Нет. Я недавно в Харькове, – ответил посетитель

–Документы надежные? – спросил хозяин лавки.

–Да. Зарегистрировался в городской управе. Даже взятку дал кому надобно. Марками.

–Рейсмарками? Или оккупационными?

–Оккупационными, – ответил посетитель.

–Это хорошо. Не так подозрительно. Ныне полиция лютует. В начальниках у них собака не человек. Дотошный. Я предлагал его убрать, но мне запретили высовываться.

–И правильно запретили, господин Антипенко. Выша задача иная. Обеспечивать канал связи. У меня важная информация.

–Говорите.

–Вы сможете все точно запомнить?

–Не сомневайтесь. Меня ради памяти моей и поставили здесь.

–В Харьков прибыла группа агентов Абвера. Прибыли тайно с фальшивыми документами. Недавно все члены группы были арестованы полицией.

–Так они же из Абвера? – удивился Антипенко.

–Да. В том и состоит странность. Группа с немецкой радиостанцией вдруг прибывает в Харьков с немецкой территории. Но не это главное.

–А что?

–Старший группы Лавров Роман Романович.

–Чего? – удивился Антипенко. – Дак не тот ли что был здесь в управлении НКГБ?

–Он самый. И ныне он состоит инструктором в немецкой Абвершколе в Брайтенфурт. С ним прибыли два человека. Вероятно, что и они из Брайтенфурт.

–И их взяла полиция?

–Да. Но странная вещь, они были отпущены на свободу. И все словно забыли про них. Сидят на прежней квартире.

–Цель их появления здесь?

–Цели не знаю. Но они здесь не просто так. Ими интересуется местное гестапо. Нужно срочно передать это нашим. Пусть делают выводы. А я буду работать. Может еще чего узнаю.

–Завтра же надежный человек пойдет по эстафете.

–Канал надежный?

–Да. Нигде еще не засвечен.

–За мастерской не следят?

–Сейчас этого гарантировать нельзя, господин Остапчук. Сейчас могут следить за всеми. И потому вы должны уйти из лавки с покупками.

–Это само собой. Дверные петли. Двадцать пар.

–Сей момент.

–И вот плата по вашим расценкам оккупационными марками. И еще вам нужно разместить мой заказ в мастерской на сорок дверных замков.

–Это сделаю. Как скоро вам нужны эти замки?

–Недели через две? Успеете?

–А чего не успеть. Но нужна предоплата. Сможете внести или я сам?

–Нет. Я внесу.

–У вас есть кому продавать? Это могут проверить. Совсем недавно так гестапо накрыло подпольную ячейку комсомольцев. Вроде торговлей занимались, а на деле пшик оказался. Мальчишки. Всех повесили.

–У меня вполне легальное дело, господин Антипенко. Никто не подкопается…

Москва.

Управление НКГБ СССР.

Комиссар Максимов и старший майор Нольман.

11 июня, 1942 год.

Комиссар госбезопасности Максимов выслушал первый отчет Нольмана о внедрении группы капитана Кравцова.

–Группа вышла к немецким позициям и была препровождена в Харьков. Там капитан Кравцов сразу оказался в госпитале, ибо рана его загноилась.