Евгений Митов - Золотой момидзи

Наша деятельность по поддержке Семёнова и Хорвата, — развивал свою мысль Яманаси, — требует значительных финансовых средств. Собственных денег у них нет. Пока финансирование отрядов Семёнова и администрации Хорвата осуществляет Омское правительство, в распоряжении которого находится часть золотого запаса бывшей Российской империи. Сколько золота у адмирала, и какие у Верховного правителя планы по его использованию — доложить затрудняюсь…

Генерал Яманаси задумался, вновь занялся поглаживанием своих усов и затем продолжил:

— Осмелюсь предположить, что золотой актив Колчака, по всей вероятности, немаленький. Мне припоминается, что с 1915 по 1917 год через Осакский монетный двор к нам поступило русское золото ещё в соответствии с японо-русскими военно-кредитными соглашениями. Они были подписаны специально организованным для этого синдикатом банков «Тодзай» и царским Министерством финансов.

«Тодзай» (по-русски — «Восток-Запад») — объединение 18 японских банков, в 1916 году подписавших японо-русские военно-кредитные соглашения. Среди них Иокогамский валютный банк («Екохама Секин Гинко»), банки «Мицубиси», «Мицуи», «Тёсэн», «Ясуда», «Сумитомо», «Кадзима» и другие.

Хотя в тот период речь шла о поставках русского золота под выпуск у нас иеновых облигационных займов. Тогда русские передали золото на всю сумму соглашения. Но мы не смогли выполнить программу по экспорту вооружения в Россию. Документация по этому вопросу, по-видимому, находится в Иокогамском банке или же в нашем корейском банке «Тёсэн». В любом случае мы это уточним.

Если же сейчас вновь зашла речь о кредитах под золото, думаю, будет нелишним дать указания нашим разведывательным подразделениям в России, Шанхае и Харбине собрать сведения о фактическом наличии у Колчака жёлтого металла. Тем более что определённые оперативные возможности, как вам хорошо известно, у нас имеются в Шанхайском отделении Русско-Азиатского банка. Если вы не возражаете, я займусь проработкой этого вопроса и доложу о результатах…

— Хорошо, я согласен, — генерал Танака встал из-за чайного столика, ладонями обеих рук интенсивно растирая виски. — С наступлением весны у меня начинает болеть голова. Как вы думаете, что может служить причиной? — обратился он с вопросом к заместителю.

— Европейские врачи из Иокогамы говорят, что основная причина весенних головных болей — в перепаде атмосферного давления. Но хороших лекарств у них на этот случай нет. Советую обратиться к китайским лекарям.

Понимая, что деловая часть беседы уже завершена, Яманаси непринуждённо произнёс:

— А лучше всего на несколько дней поехать в горы, к примеру, в Минаками. На прошлой неделе вместе с семьёй мне удалось вырваться туда. Прекрасное место. До сих пор лежит снег, воздух чист и наполнен запахами сосен, вечерами мёртвая тишина. С Токио не сравнишь. Если надумаете поехать, передам вам адрес моей приятельницы. Она содержит в горах небольшую гостиницу — рёкан. Чисто, уютно, при рёкане есть природная ванна — ротэнбуро. Хозяйка сама готовит саке. Думаю, что вам понравится, и головные боли пройдут…

— Неплохое предложение, — поблагодарил Танака, — однако на этой неделе думать о поездке бесполезно. Завтра в императорском дворце состоится церемония «сакура о-миру кай» — любование цветущей сакурой (праздник «ханами»). Вы тоже приглашены от нашего министерства. Хотя, думаю, — с лёгкой иронией в голосе продолжил командующий, — вы уже имеете приглашение непосредственно от Двора Его Императорского величества. И пригласительный билет вам не потребуется.

Поскольку на церемонии будет присутствовать дипломатический корпус, в том числе русский посол Крупенский, было бы неплохо передать лишние пригласительные билеты нашим офицерам из Второго отдела. Пусть используют эту возможность в интересах дела…

— Я так и сделаю, — посмотрев на часы, заверил Яманаси.

Генерал Танака проводил заместителя до двери кабинета и дал указание адъютанту начинать приём.

Владивосток. Штаб японского Экспедиционного корпуса. Апрель 1919 года

Начальник «токуму кикан» разведывательного отдела Экспедиционного корпуса полковник Рокуро Идзомэ вчитывался в текст только что полученной из Токио шифровки:

«Секретно, строго лично для полковника Идзомэ.

По поступающим сообщениям, политический и военный кризис Сибирской армии адмирала Колчака может наступить в ближайшие три-четыре месяца.

Вам надлежит незамедлительно выяснить наличие и места нынешнего хранения русского золота, изъятого Колчаком из отделения Госбанка России в городе Казани, и планы Омского правительства по его использованию.

В этих целях задействуйте имеющиеся агентурно-оперативные и иные возможности, в том числе во Владивостокском отделении Госбанка России, в Кредитной канцелярии и в штабе генерала Розанова.

Особое внимание уделите поиску оперативных подходов к командующему Приамурским военным округом.

О результатах работы докладывайте регулярно.

Обобщённые данные с Вашей оценкой складывающейся ситуации ожидаем до конца текущего месяца.

Генерал-лейтенант Х. Яманаси»

Идзомэ Рокуро (1878–1925), с 1913 года сотрудник военного атташата Посольства Японии в России, с 1918 — начальник отдела России Генштаба, с мая 1919 — начальник разведслужбы Экспедиционного корпуса, с 1924 — генерал-лейтенант императорской армии.

Идзомэ любил свою работу. К ней он относился как исследователь, находя в каждом поручении что-то новое, позволяющее постигнуть ранее неизвестный объём знаний. Ещё в офицерской школе начал специализироваться на изучении России. Последующая длительная служба в разведке дала возможность с различных сторон познать объект профессионального интереса.

Идзомэ как разведчик-русист, так же, как и Гиити Танака, состоялся под руководством бывшего начальника Второго (русского) отдела Генштаба, в то время полковника, а в последующем генерала армии Мотодзиро Акаси, ставшего для нескольких поколений молодых японских офицеров образцом для подражания.

Акаси Мотодзиро (1864–1919), с 1889 года — в Генштабе, в 1894 — стажёр в Германии. Участник Японо-китайской войны. С 1901 — военный атташе во Франции, с ноября 1902 — в Петрограде. Свободно владел французским и немецким языками. С началом Русско-японской войны — военный атташе в Швеции, где осуществлял подрывные операции против России и вёл сбор военной информации. С 1905 —военный атташе в Берлине, с 1907 — начальник военной полиции в Корее, с 1914 — заместитель начальника Генштаба, с 1918 — генерал-губернатор Тайваня.

Именно Акаси, являясь накануне и в период Русско-японской войны 1904–1905 года военным агентом в России, а затем при японском посольстве в Стокгольме, успешно вёл сбор сведений о русской армии. Чем в немалой степени обеспечил успех японской стороны, поднял престиж Второго отдела в глазах руководства империи и военного министерства.