Владимир Андриенко - Сотрудник Абвера: «Вдова». Метроном смерти. Бомба для генерала [litres самиздат]

Граждане были встревожены слухами о падении Полтавы. Говорили, что теперь немцы идут прямо на Харьков. А после того как пал город Красноград Харьковской области слухов стало еще больше.

Заговорили о скорой эвакуации из города ЦК КП(б)У и правительства УССР, которые находились в Харькове с июля 1941 года.

Перед гражданами выступал облвоенком товарищ Маслов:

– Мы заготовили на вас, товарищи, и на членов ваших семей эваколисты. Вы можете после собрания получить их вот у этого стола.

Кто-то спросил:

– Но как покинуть город? На вокзалах билетов не достать и поезда вывозят только представителей стратегических предприятий.

– После получения эваколиста у вас будет такая возможность, товарищ, – заверил его чиновник.

– Но у меня больная мать, жена и трое детей. Нам нельзя оставаться в городе, а фронт приближается. Что будет с моей семьей?

– Штаб обороны города, товарищ, принимает добровольцев, – Маслов указал на другой стол, где сидел военный, готовый записывать добровольцев. – В Харькове, по распоряжению военного коменданта, создаются отряды ополчения, которые станут вместе с войсками защищать город.

– Но я спросил о своей семье. Женщин и детей когда будут эвакуировать?

– Все в порядке очереди, товарищи. Центральный комитет КП(б)У и Городской комитет КП(б)У думают обо всех гражданах города. Никто не будет забыт.

В последнее утверждение чиновника поверили не все. Город был забит беженцами и многие сомневались, что о людях станет кто-то заботиться.

Марта спросила соседку, женщину средних лет:

– Вы не знаете, можно ли выбраться из города по обходной дороге? На вокзале всюду кордоны.

– На обходных также, все перекрыто подразделениями НКВД, – ответила женщина. – Мой муж мастер на фабрике, но их никто пока не эвакуирует. Я работаю в школе, и нас только сейчас снабдят эваколистами. Но не думаю, что это нам поможет скоро выехать из города.

– Но многих вывозят.

– Только работников крупных заводов. И то далеко не всех. У мужа много знакомых на заводе Коминтерна. И мало кто может похвастать тем, что вывез семью. Говорят, в Киеве было также. Многие выехать не смогли.

– Я тоже слышала.

– А евреям совсем плохо, – прошептала женщина, склонившись к самому уху Марты.

– Их ведь должны вывозить.

– Может и должны, но не станут. Не до того им теперь. Да и нам никуда не деться.

– Как это? – спросила Марта.

– А вот так. Этот толстый дядя по фамилии Маслов красиво говорит. Но на деле все не так радужно, как он старается нас убедить. Он облвоенком. Его-то вывезут.

Затем Марта смогла поговорить ещё с тремя женщинами.

Одна сказала «по секрету»:

– Город минируют.

– Что? Как это? – спросила Марта.

– А так. У них приказ ничего немцам не отдавать целым. Вот так.

– Но разве можно минировать город, в котором так много людей?

– Я сама возле дома офицеров живу. Неподалеку. Так сама видела, как люди в форме таскали ящики в здание штаба Харьковского военного округа.

– Ящики?

– Из грузовика несколько десятков выгрузили и в подвал отнесли.

Мужчина по соседству сказал:

– И у нефтебазы тоже самое.

– Да что нефтебаза ваша, – вмешала еще одна женщина. – В доме по Дзержинского в центре также военные ящики в подвал таскали.

– На Дзержинского? Но там только дома и нет военных объектов и заводов. Чего вы плетете, гражданка?

– Люди говорят.

– Какие люди? – спросил мужчина. – Провокаторы!

– Я с моей знакомой говорила, и она это видела лично! Какой же она провокатор?

– Да хватит вам! Вы лучше скажите, кого вывозят-то? До кого очередь дошла?

–Сейчас все отдают заводу имени Коминтерна. Затем на очереди авиазавод и Комбинат НКВД. Потом очередь завода «Серп и молот».

–А школы?

–Какие школы. Им ныне не до школ!

–Но нам что делать? – спросила женщина средних лет.

Маслов продолжал громко вещать с трибуны:

– Спокойствие, товарищи! Не слушайте провокаторов и шпионов врага! Они хотят посеять панику и обмануть вас! Государственный комитет обороны СССР и его председатель товарищ Сталин в постановлении за номером 685 «Об эвакуации женщин и детей из Харькова» все определили! Скоро всех вывезут в районы безопасные от войны. Все получат жилье и работу!

***

Марта дома развернула карту Харькова и окрестностей. Она нашла объекты, про которые говорили люди. Особенно её заинтересовал дом на улице Дзержинского.

«Что же здесь может быть? – спросила она сама себя. – Женщина номер дома не назвала. А военных объектов здесь нет. И стратегических также. Но здесь есть шикарные по местным меркам апартаменты. Вот этот особняк, например. Его нужно осмотреть. И мне нужны помощники. Но агенты Лайдеюсера не подойдут. Тем более что мне запрещено с ними контактировать».

Она решила действовать так же как недавно в Киеве.

Вскоре Марта была у здания главного комитета по эвакуации, где можно было найти того кто ей нужен. В таком месте контрразведка красных не подставит ей своего агента.

Она присоединилась к очереди.

– Я вчера цельный день простоял, – сказал средних лет мужчина в пиджаке.

– И что? – спросила какая-то женщина.

– Дак эвакуируют тракторный и авиационный заводы. Покуда всё и всех, кто надобен, не вывезут, нам хода не будет.

– Но поездов много, – сказала женщина. – Выделили несколько больших составов.

– Людей отправляют по заявкам предприятий.

– Но нам положена эвакуация, – сказал кто-то в очереди. – Нам должны дать эваколисты и пропуск. У моего мужа бронь от завода.

– Да с только тракторного вчера двести человек получили пропуска.

– Но и мой муж с тракторного! – сказала женщина.

Марта увидела в стороне молодую девушку с чемоданом.

Она стояла, опустив голову, и вид у неё был обреченный.

– У вас что-то случилось, девушка? – спросила Марта.

Та подняла голову.

– Я вас не знаю, – ответила она грубо.

– Зачем же сразу грубить, девушка? Вижу, что вам нужна помощь. Негде жить?

–Я эвакуированная и уже шестой день здесь. Но в Харькове еще хуже, чем было там.

–Вы кто такая?

–Мария Горбань.

–А мое имя Вера. Будем знакомы, Маша. Я и сама была в вашем положении и готова вам помочь.

–Вы?

–Люди должны помогать друг другу в тяжелой ситуации. Вы ведь сегодня ничего не ели?

– И вчера, только вода и сухари. Больше у меня нет ничего.

– Тогда пойдемте со мной.

– Но у меня нет денег.

– И что? Я не рассчитывала зарабатывать на вас, Маша. Я просто хочу помочь. Вы ведь комсомолка?

– Да. Но как я пойду? Я потеряю очередь.

– Вы кто по профессии?

– Учительница немецкого языка. Год назад окончила институт.

Марта подумала, что это редкое везение.

– Тогда вам не стоит беспокоиться про очередь, Маша. Вам никто не даст пропуск.