Дмитрий Ольшанский - Крест, орёл и полумесяц. Часть 1. Последний крестовый поход

Мучимый подобными размышлениями, я миновал небольшой дворик. Теперь передо мной возвышалось длинное прямоугольное здание, которое носило название «Крыло Палеологов». В коридорах не было ни единой души, и я спокойно двинулся вперед, гадая, в какой из комнат заседает Константин со своими людьми. Однако путь дальше мне преградил человек в офицерской форме, который появился так неожиданно, что я невольно вздрогнул.

– Деспот сейчас никого не принимает, – холодно проговорил гвардеец, опуская руку на эфес полуторного меча.

– Думаю, для меня он сделает исключение, – улыбнулся я, несмотря на весьма недружелюбный вид моего собеседника. – Доложите ему, что прибыл Георгий из Константинополя.

Услышав мое имя, офицер округлил глаза, словно увидел перед собой призрак. Он явно не ждал моего появления, и это казалось подозрительным. В моей голове тут же всплыли слова бандитов: «Не надо вмешиваться в игру царственных особ». Интересно, были ли у них сообщники во дворце?

После случая на дороге и беседы с Фокой я уже не знал, кому здесь можно доверять.

– Довольно, Павел, пропусти этого человека, – послышался знакомый голос в конце коридора. – Перед тобой протовестиарий самого императора, а также близкий друг и наперсник нашего деспота. Нельзя заставлять таких людей ждать.

Я обернулся и увидел приближающегося к нам Иоанна Далматаса. После долгой разлуки мы обнялись как старые друзья.

– Как прошло твое путешествие? – осведомился он. – Все благополучно?

– Об этом позже, – улыбнувшись, ответил я.

– В таком случае пойдем к Константину, он уже давно ждет тебя. – Далматас уверенно зашагал вперед, приглашая меня идти следом.

Стражник почтительно отступил в сторону. Проходя мимо, я бросил на него короткий взгляд – что-то в лице этого человека показалось мне знакомым.

– Давно он здесь? – спросил я, поравнявшись с Иоанном, когда мы отошли на почтительное расстояние от караулившего офицера.

– Довольно давно, – ответил Иоанн. – Его зовут Павел. Раньше он служил на севере Пелопоннеса, но Феодор перевел его в Мистру за какие-то особые заслуги.

– Вот как, – задумчиво протянул я. – А у него не было случайно брата?

– Был, – кивнул головой Иоанн, впрочем, нисколько не удивившись моей осведомленности. – Но он давно мертв. Погиб в какой-то передряге, я мало что об этом знаю. Лучше спроси у Павла, он все видел собственными глазами.

– Интересно будет послушать, – кивнул я. – Как звали его брата?

– Матфей, – ответил Далматас, а затем, внимательно посмотрев на меня, спросил. – Почему тебя так заинтересовала эта история?

– Вполне может статься, что когда-то я был знаком с этим Матфеем… – я задумчиво потер подбородок, вспоминая прошлое. – Но не будем сейчас об этом.

Мы с Далматасом вошли в просторное помещение церемониального зала, освещенное огромными окнами, через которые буквально врывался ослепительный солнечный свет.

Сейчас здесь находились трое: сам Константин и двое его ближайших сподвижников – Алексей Ласкарис и Иоанн Кантакузен.

Кантакузен, суровый, немолодой уже полководец, учитель и правая рука Константина, прохаживался вдоль колонн и довольно громко пытался что-то объяснить присутствующим. Неподалеку за большим овальным столом, облокотившись на спинку стула и заложив руки за голову, с откровенно скучающим видом сидел Алексей Ласкарис. Он был намного моложе Иоанна и с трудом переносил длинные монологи последнего, хотя и преклонялся перед заслуженным авторитетом знаменитого соратника. Константин, деспот Мореи, наблюдал за беседой, восседая на своем троне, украшенном тончайшей резьбой и драгоценными камнями.

Едва мы с Далматасом переступили порог, все взгляды сразу же устремились в нашу сторону. Иоанн Кантакузен прекратил свою речь, а Константин приподнялся со своего трона и, улыбаясь, направился ко мне.

– Наконец-то ты прибыл! – произнес он, обнимая меня за плечи. – Я уже начал волноваться, не постигло ли тебя в пути несчастье. Ты же знаешь, в морях сейчас крайне неспокойно.

– На суше дела обстоят не лучше, господин, – ответил я, решив не раскрывать подробности утреннего происшествия. – Каждый, кто покидает столицу, будь то купец или обычный путник, рискует потерять в дороге не только свое имущество, но и жизнь.

– К сожалению, это так, – печально вздохнул деспот. – Престиж императорской власти падает на глазах, и дальше будет только хуже.

Константин покачал головой, будто отгоняя дурное видение.

– Нет, Георгий, хватит оглядываться в прошлое! – торжественно продекламировал он. – Наша империя – это прогнившее старое здание, чей век давно позади и которое уже нельзя починить. Я собираюсь выстроить новое могучее и великое государство, начало которому будет положено здесь, в Мистре!

Я был рад видеть своего господина в столь бодром состоянии духа.

И все же как сильно он отличался от своих братьев! Слова Константина всегда находили дорогу к сердцам людей, а его непреклонный, пылкий оптимизм заражал окружающих и заставлял каждого поверить в свои силы.

Впрочем, сама атмосфера Мистры, казалось, не позволяла мыслить о дурном. После удушающей столичной меланхолии бьющая ключом жизнь этого города стала для меня глотком свежего воздуха. Я словно вырвался из мрачного, сырого подземелья навстречу яркому солнцу и просыпающейся весне.

Видимо, Константин испытывал те же самые чувства, и поэтому совсем неудивительно, что именно этот город стал отправной точкой всех его дальнейших завоеваний.

– Пойдем, Георгий, сейчас ты все увидишь сам!

Он подвел меня к огромной слегка пожелтевшей карте, расстеленной по столу, словно скатерть, и принялся водить по ней пальцем.

– Я восстановил укрепления на Коринфском перешейке, и сейчас мои войска контролируют единственную дорогу на полуостров, – сказал Константин, указывая на узенькую полоску суши, соединяющую Пелопоннес с Балканами. Могу обрадовать еще тем, что почти весь полуостров объединился под моими знаменами, и уже через месяц моя армия будет готова.

– Простите, повелитель, но вы сказали почти ?

– Верно, – кивнул Константин. – Осталось заручиться поддержкой нескольких крепостей на севере и, самое главное, заставить Патры прислать войска. Я знаю, что ты имеешь большое влияние на местных архонтов, и хочу поручить эту миссию тебе.

Я посмотрел в глаза Константина. Неужели он забыл, что именно связывает меня с этим городом? Или, наоборот, помнит слишком хорошо?

– О Патрах у меня сохранилось много воспоминаний, – медленно проговорил я, не сводя с деспота пристального взгляда. – Жаль, не самых приятных.

Константин молча кивнул, показывая всем своим видом, что он не забыл. Из всех, кто находился в комнате, лишь он один мог понять, о чем я говорю.