Олеся Григорьева - Писатель на закуску

– Папа, я перечитываю «Секрет старой аптеки», – начала Аня.

– Мм, – промычал Александр, занятый яйцами всмятку и своими мыслями.

– Интересная книга.

– Мм, – Корф даже не поднял взгляд.

– Но мне не все понятно, – продолжала Аня.

И вот тут Корф перестал ковырять яйцо и с интересом посмотрел на Аню.

Александр Корф славился тем, что мог запутывать события в своих приключенческих романах очень изящно. И распутывал их он тоже мастерски. Мысль о том, что у кого-то после того как он прочитал развязку, остался даже самый незначительный вопрос, больно задел Корфа.

– Что ж ты не поняла, милая?

– Не поняла про дверь.

Теперь уже все присутствующие оторвались от тарелок и смотрели на Анну.

– Про дверь? – переспросил писатель. – А что с ней?

– Не понятно, как она открывается.

– Книгами.

– У тебя непонятно написано. Нужно потянуть одну книгу?

– Ты невнимательно читаешь, Аня. У меня там ясно написано. «Стояло два тома». Вот их и нужно потянуть.

– Папа, там ничего не было про два тома.

– А вот и было, – Корф поднялся из-за стола. – Пойдем-ка, посмотрим.

В вопросах своего творчества Корф был щепетилен до крайности. И когда под сомнение ставилось его мастерство, было не до завтрака. Аня точно знала, на какие слабые места давить, чтобы выведать информацию.

Поднимаясь из-за стола, она увидела на лице Кожухова ухмылку. Этот умный черт наверняка обо всем догадался.

Александр, пыхтя, ввалился в свой кабинет, до кабинета он шел быстро, почти бежал. А при его 117 кг это было нелегко. Следом зашла Анна. Корф достал с полки книгу в красном переплете и начал листать, нашел нужную страницу и принялся внимательно читать.

– Вот, где-то здесь, – бормотал он себе под нос.

Дочитав последнее предложение, Корф с удивлением посмотрел на Аню. Потом снова в книгу. Пробежался по тексту еще раз. Когда он поднял глаза на Аню, его взгляд был виноватым. Он положил книгу.

– Ты же знаешь, дорогая, с какой скоростью я пишу. Всего не упомнишь. Этот роман я написал за неделю.

Аня терпеливо ждала. Все, что ей нужно было узнать, сколько книг открывают секретную дверь. Но она держалась изо всех сил, чтобы не спросить. Иначе отец мог что-то заподозрить.

– Значит, я только подумал, что написал. Это были две книги – два томика Шекспира.

Потом он хлопнул себя по бокам.

– Нет, а Платон-то куда смотрел! Это его ошибка. Он знает, что я ни точек, ни запятых не ставлю, чтобы писать как можно скорее. Путаю имена, даты и даже города. Как же он не заметил?!

– Не ругайся на него, папа, – попросила Аня.

Она поцеловала отца в щеку и довольная вышла из кабинета. Все-таки ее теория была верна, просто в ней была небольшая ошибка. Нужно вытаскивать ни одну книжку, а две. Не в силах ждать, она отправилась в библиотеку.

Когда она вошла туда, ей захотелось резко развернуться и убежать. И она даже сделала попытку попятиться к двери, но Кожухов сказал:

– Подожди-ка.

Он сидел на диване с раскрытой книгой.

– Подойди.

Аня повиновалась.

– Я знаю, что ты ищешь.

«Как? – подумала Аня. – Как ему каждый раз это удается?»

– И что же я ищу? – спросила девочка с вызовом.

– Тайную дверь, конечно. Ты нашла старые чертежи дома и решила, что часть дома скрыта.

Кожухов сидел, закинув ногу на ногу. Аня стояла перед ним.

– Не хочу тебя разочаровывать, но нет никаких потайных комнат и секретной двери. Чертеж, который ты нашла, был всего лишь черновиком. Дом строился по другому плану. Да, твой отец хотел сделать потайной выход и засекретить часть дома. Но стройка и так стоила целое состояние. Тайный ход обошелся бы нам в лишние сто тысяч. Я отговорил его. Вот и вся история. Поняла?

Аня упрямо молчала. Кожухов медленно поднялся и подошел к ней.

– Ты поняла меня? – спросил он еще раз, глядя ей в глаза.

Аня кивнула. Евгений Евгеньевич вернул книгу на место и вышел.

– А вот и нет! – прошептала девушка с обидой. – Тайная дверь существует, и я ее найду.

В доме Корфа обедали всегда поздно – около пяти вечера. До этого времени хозяин был занят работой. К пяти вечера он обычно ставил точку в конце предложения и шел обедать. При этом он никогда не заканчивал работу раньше. Даже если Александр дописал последнюю строчку романа в 4.50, он доставал чистый лист и начинал писать новый роман.

На обед собирались все жители дома. Это была единственная трапеза, на которую попадали и те, кто поздно вставал и пропускал завтрак, и те, кто рано ложился и пропускал поздний ужин.

Аня пришла на обед в плохом расположении духа. Она не выспалась, не нашла потайную дверь, ее отчитал Кожухов. День был прожит зря.

В голубой столовой, самой большой из трех столовых в доме, уже собралось несколько человек. Но за стол еще не сели. Аня направилась к Строгановой, нужно было соблюсти все ритуалы и поприветствовать мачеху. Она подошла к Надежде Сергеевне и поклонилась, та сделала вид, что поцеловала падчерицу в щеку. На этом их приветствие было кончено. Рядом с княгиней стояла ее младшая сестра Ольга Ахматова. Ольга была девушкой редкой красоты. Настоящая русская красавица, холодная и величественная. Аня кивнула ей и направилась в другой конец столовой, где в одиночестве стоял старый доктор. Никто не знал, сколько лет Михаилу Артемьевичу. Аня думала, что не меньше семидесяти пяти. Однако сам доктор на это предположение говорил:

– Вы мне льстите, маленький хитрый лисенок.

– Михаил Артемьевич! – поприветствовала его Аня.

– Анечка, добрый день. Вас сегодня не видно. Были заняты?

– Да, немного, – неохотно ответила Аня.

Доктор подмигнул ей. Он подумал, что она весь день писала.

Вскоре в столовую вошли Корф, Стрельцов и Кожухов. Они подошли к дамам. Александр звонко поцеловал жену, потом наклонился к руке Ольги. Теперь была очередь Кожухова. Он поднес руку Надежды Сергеевны к губам, но так и не дотронулся до нее. Потом проделал то же самое с Ольгой. А между тем, Ольга была его невестой.

«Можно было бы проявить чуть больше чувств», – Аня усмехнулась про себя.

Тут лакей доложил, что прибыл генерал Иван Петрович Зыков с сыном Андреем. Аня обрадовалась, будет с кем поговорить. Андрей был старше ее на год, и они очень дружили, их отношения были теплыми и легкими.

В столовую ввалился генерал Зыков, красный с мороза, запыхавшийся и, как всегда, в бодром расположении духа. Андрей шел за ним, он сразу же глазами отыскал Аню и улыбнулся ей. Аня улыбнулась в ответ.

Встретились два громких человека: Корф и Зыков. Их приветствия были похожи на раскаты грома. В столовой стало так шумно, что Аня оставила доктора, а сама вышла в маленькую гостиную, которая примыкала к столовой.

Голубую гостиную украшал огромный портрет Александра Корфа, лежащего на оттоманке, само собой разумеется, с задумчивым видом. Та оттоманка и сейчас исправно служила в гостиной. Она стояла на своих изогнутых ножках недалеко от камина и была укрыта голубой тканью.