Ирина Суровая - Проклятое наследство. Часть 1

Отец вскоре после бракоразводного процесса женился на своей молодой сотруднице и практически полностью самоустранился из моей жизни. Мама тоже не стала долго горевать, а укатила в Таиланд и живет там уже несколько лет, изредка появляясь на нашем с бабулей горизонте. Вот как-то так.

Не скажу, что я сколь-нибудь серьезно переживала развод родителей. Все к тому шло уже несколько лет, и если начистоту, то я давно была готова к такому развитию событий. Подозреваю, родители просто не решались на такой серьезный шаг до моего совершеннолетия. Потом ждали, когда я закончу институт. Все это время каждый из них жил своей жизнью. Как бы я ни была увлечена на тот момент своей бурной и интересной жизнью, я все это замечала. Но и только. К тому времени практически у всех моих друзей родители были либо в разводе, либо в его процессе. Так что, это мне это представлялось практически неизбежным и закономерным. Кризис среднего возраста, кажется, так это называется.

Теперь я уже давно вполне самостоятельная девушка, и не нуждаюсь в опеке. К чести моих родителей, они смогли развестись достойно, без скандалов и взаимных упреков, поделив все имущество на три ровные части, одна из которых моя. Семейный бизнес, состоявший из частной художественной галереи, отошел к отцу. Маме – наша большая квартира в центре, которую она вскоре благополучно продала, купив мне небольшую студию. А еще мне достались старая дача и бабушка.

Собственно, мы все вполне обеспечены, чтобы не беспокоиться ежедневно о хлебе насущном. Я – свободный художник, изредка участвую в выставках, но именно сейчас нахожусь в поиске себя. А что, имею полное право!

Поэтому весть о неожиданном наследстве не стала для меня каким-то особо радостным событием. Скорей, я восприняла её как нечто, накладывающее на меня какие-то ненужные и тяготящие обязательства. Как досадную помеху. Ведь я только собралась было полностью переключиться на творчество и посвятить этому все свое время.

Несколько дней назад я рассталась с молодым человеком, закончив отношения, тянувшиеся еще со студенческих лет. Когда мне плохо, я просто беру в руки кисть и смешиваю краски, выплескивая на холсты свои эмоции. Но в этот раз что-то пошло не так… В момент, когда меня посетило вдохновение, все мои краски и кисти вдруг оказались безнадежно испорченными. Я так понимаю, что это постарался мой бывший. Все тюбики были безжалостно выдавлены, кисти, перепачканные красками, засохли… Новые холсты измазаны и порезаны ножом. Хорошо хоть, уцелела большая часть картин, и то, только потому, что были перевезены, буквально за день до этого, в галерею моих друзей.

Поэтому, наконец, наведя порядок в своей мастерской, я долго готовилась, покупала новые краски, холсты, и вся уже буквально дрожала от предвкушения творческого экстаза….

А тут, – на тебе, опять досадная задержка, надо куда-то ехать, встречаться с какими-то незнакомыми людьми, подписывать какие-то бумаги. Зачем мне это все? А может это опять происки моего бывшего? За каким-то предлогом хочет выманить меня из дома, чтобы еще раз все разгромить? Но это слишком, даже для него.

В таком случае, откуда вдруг взялась эта Серафима, и как она вообще узнала о моем существовании? Почему именно я? Логичней было бы, если бы наследниками были мои бабушка и мама. Или я что-то путаю? Никогда ничего не понимала в этих родственных связях. Я позвонила бабуле. Та в это время находилась на даче, – ухаживала за своими любимыми георгинами.

– Бабуль, а кто такая Серафима Сильвёрстовна?

– Кто-кто?

Я повторила вопрос.

На том конце провода повисло молчание, и если бы не доносившееся из динамика телефона жужжание соседской газонокосилки, я решила бы, что связь прервалась.

– Бабуль, ты меня слышишь?

– Да слышу, слышу. Похоже, тетка это моя. Я уж и забыла. А ты как про нее узнала-то?

– Представляешь, я, оказывается, ее наследница. Сегодня звонил какой-то душеприказчик, пригласил в нотариальную контору подписать бумаги. Эта Серафима Сильверовна… тьфу, Сильвёрстовна, мне что-то там завещала и я должна принять наследство.

– Мариночка, послушай меня, это очень серьезно. Не вздумай туда ехать. Ни в коем случае. Ты поняла меня? Когда тебя пригласили?

– Завтра, в 11 утра.

– Значит так, сиди дома, никуда не выходи, дверь никому не открывай, кто бы там ни был, хоть папа римский, хоть полиция. Я вызову сейчас такси и приеду к тебе.

– Но бабуль, это же смешно. Чушь какая-то. Что за тайны?

– Приеду, расскажу. Больше никто тебе не звонил?

– Нет.

Неожиданная серьезность, с которой говорила бабушка, удивила меня. Может, это очередная шутка или розыгрыш бабули? Как я забыла, что как раз она, известная шутница и выдумщица. Но вот только, сейчас говорила она совсем не тем тоном, в котором обычно чувствовауется скрытая интрига. Уж за столько лет я изучила все оттенки её голоса. Скорей, она была очень взволнована и встревожена моим сообщением, голос ее заметно дрожал. Маргоша явно напугана, я это подметила, но не придала тогда особого значения. Бабушка, возможно, просто расстроилась из-за печальных новостей о своей тетке. Я уже приготовилась услышать рассказ о неизвестной родственнице, а может, и о других, пока неведомых мне членах семьи.

Прошло часов пять или шесть после разговора с бабулей, а она так еще и не приехала. Я начала волноваться. Может, Маргоша передумала? Телефон бабули выдавал длинные гудки. Что-то случилось. Я начала волноваться. Что делать в таких случаях, куда звонить первым делом? В полицию или морг? От одних этих мыслей мне делалось дурно. Я не хотела верить, но нехорошие предчувствия не давали спокойно сидеть на одном месте. Нет, надо успокоиться. Позвонить маме я не могла. Она сейчас на другом конце света, и там сейчас глубокая ночь.

Пока я металась, мой телефон зазвонил, и незнакомый мужчина, бесцветным, не выражавшим никаких эмоций голосом, сообщил:

– Вы родственница Маргариты Сергеевны Одинцовой? Приезжайте, ваша бабушка у нас в отделении.

– В каком отделении? Это полиция?

– Первая городская, травматология.

– Что с ней?

– Сейчас уже все хорошо. Привезите смену белья и средства гигиены. Вся информация у лечащего врача.

Я помчалась в больницу, где нашла свою бедную бабулю в бинтах и спящую под действием лекарств.

По словам дежурного врача, Маргошу привезли несколько часов назад после ДТП на трассе. Травмы небольшие, но учитывая возраст и возможные осложнения, решено завтра произвести дополнительные исследования, и только после этого, если все будет хорошо, возможно, её отпустят домой.

А пока мне разрешили остаться рядом с бабулей на ночь. Я не собиралась засыпать, но сон меня, все же, сморил. Среди ночи бабушка пришла в себя, и застонала, от её стона проснулась и я.