Марина Линник - Поймай, если сможешь

– О да! – обрадовалась было Адель, но тут же сникла. – Однако тогда наша поездка займет кучу времени. А его сейчас нет. К тому же твой партнер…

– Ах, да, – спохватился Бонье. – Я совсем запамятовал. С тобой забываю обо всем на свете: и о работе, и о клиентах, и о партнерах…

– Я тоже, – заливаясь румянцем и опустив ресницы, прошептала женщина. – Эта ночь была незабываемой.

– Поэтому я и хочу сделать что-то такое, что послужит знаком нашего с тобой окончательного примирения… А может, возьмем яхту… на один-два дня. Ты же знаешь, я умею управлять ею… и сбежим ото всех. Только ты и я! Смотри, погода стоит превосходная, полный штиль. Побудем наедине! А после вернемся домой в Париж на поезде. Как тебе мой план?

Немного поразмыслив, мадам Ларю согласилась с идеей. Она и предположить не могла, что Андре замышляет против нее.

– Я же говорила, что муженек приползет ко мне на коленях, – беседуя по телефону с подругой, надменно говорила Адель. – Видела бы ты его вчера… Побитая собака. Столько тоски во взоре, столько раболепия. Мое тщеславие полностью удовлетворено. Хотя нет, не полностью…

– И что ты намерена сделать? – услышала женщина на другом конце. – Простишь его?

– Ему придется изрядно попотеть, чтобы я простила его. Ты же знаешь, я ненасытная… Кстати, он ушел готовиться к нашей завтрашней поездке.

– Куда это вы собрались?

– На пару дней мы уйдем с ним в море: только я и он. Представь? Не могу дождаться! Я вся горю от нетерпения!

– Счастливая, – вздохнула ее подруга. – А мой Пьер весь в работе. Только об акциях и бирже разговариваем с утра до ночи… И так целыми днями. А у вас что ни день, то романтика… Эх! Завидую я тебе!

– А ты сама виновата, – фыркнула Адель. – Подчинилась ему полностью, вот теперь и пожинаешь плоды… Ну ладно. Мне некогда болтать с тобой. Надо еще в магазин женского белья съездить. Сама понимаешь: я должна явиться перед ним при полном параде.

Положив трубку, женщина услышала у себя за спиной:

– Это перед кем ты собираешься красоваться?

Резко обернувшись, мадам Ларю увидела мужа, стоявшего в дверном проеме с великолепным букетом ее любимых цветов.

– О, я и не знала, что ты вернулся, – немного сконфузилась она. – Ты давно тут?

– Нет, я только вошел и услышал, как ты собираешься щеголять перед кем-то в красивом нижнем белье. Я знаю его?

– Это зависит от того, – кокетливо взглянула на него супруга, – насколько хорошо ты знаешь себя.

– Даже так? – усмехнулся мужчина. – Тогда ладно… Прощаю. Ты надолго? Не забудь, мы выходим в море рано.

– К ужину вернусь… закажешь еду в номер? – целуя мужа в щеку, спросила Адель.

– Конечно, дорогая, не волнуйся. Я достану для тебя луну, если потребуется.

– Люблю тебя, – женщина послала мужу воздушный поцелуй и скрылась за дверью.

– И я тебя… – задумчиво проговорил Андре, вытаскивая из кармана маленький флакончик.

Не спеша он начал рассматривать на свет золотистую жидкость, игравшую в лучах солнца. Его губы скривились в дьявольской усмешке.

– …люблю… И жили они долго и счастливо, пока смерть не разлучила их!

Когда справедливость исчезает, то не остается

ничего, что могло бы придать ценность жизни людей.

Иммануил Кант

Ночную тьму прорезал леденящий душу вопль.

– Чур меня, чур меня! – размахивая руками, голосил Жак. – Уходи прочь… Прочь! Сжалься надо мной. Я всегда относился к покойнице с уважением и почтением.

– Я знаю, Жак, – спокойным голосом отвечала Марго, – именно поэтому я здесь в этот поздний час… Ради всего святого, прекрати орать. Ты разбудишь всю округу.

– Вы… вы… на самом деле Маргарита? Вы не призрак? – все еще не веря собственным глазам, задал вопрос охранник. – Но это невозможно!

– Возьми меня за руку, проверь. – Легкая улыбка тронула губы девушки. – Убедишься, что она теплая.

Собравшись с духом, мужчина с опаской потянулся к руке Марго. Почувствовав тепло тела, он немного успокоился.

– Эй, Жак, ты чего разорался? – послышался с улицы мужской голос. – У тебя все в порядке?

Поглядев на охранника с мольбой во взоре, девушка попросила:

– Пожалуйста, ответьте. Иначе… Если сюда ворвутся люди, то я погибла.

Встав с постели, Жак подошел к окну и открыл его.

– Руже, не переживай… страшный сон, и только. Видимо, что-то не то съел за ужином. Жена-то уехала, вот и пришлось самому кашеварить.

– А чего к Жужу не пошел? Компания там собралась отменная. Тебя ждали.

– Да не до того было. Хозяйка завалила делами… ладно, как-нибудь в другой раз. Пока!

Закрыв окно, Жак повернулся к девушке.

– Мадемуазель, простите меня за непрезентабельный вид… ваш визит был таким неожиданным. Ведь мы же искали вас повсюду!.. Может быть, хотите что-нибудь выпить? Давайте спустимся в столовую.

– Нет, благодарю вас, – отрицательно покачала головой Марго. – Во-первых, я не хочу, чтобы меня кто-то заметил в окне, а во-вторых, у меня мало времени. Вы ложитесь, замерзните.

– Но как я могу, – опешил охранник, смутившись.

– Все в порядке… нет-нет, свет включать не стоит.

– У меня светонепроницаемые гардины… я обычно не закрываю их, жена боится темноты. Тем не менее, если вы настаиваете…

– Да, пожалуйста.

Мужчина задернул тяжелые шторы и только тогда включил свет. В ярком свете Маргарита уже не казалась ему выходцем с того света. Несмотря на то, что черное одеяние подчеркивало мертвенную бледность лица, она оставалась все тем же утонченным прекрасным созданием, каким и запомнил Жак дочку хозяйки.

– Мадемуазель, присаживайтесь, – сбросив покрывало и вещи с кресла, предложил хозяин дома. – Прошу вас… Итак, чем я могу быть вам полезен?

– Прежде всего, дорогой Жак, я хотела бы поблагодарить вас за ту неоценимую услугу, которую вы оказали мне.

– Я? – глаза мужчины округлились. – Когда?

– В ту самую ночь, после аварии.

– Я не понимаю вас, – потупив взор, ответил охранник.

– Нет, вы знаете, о чем я говорю. Только благодаря вам мы беседуем сейчас.

– Да ничего я такого не делал, – заволновался мужчина.

– Ну как же? Сначала вы солгали Нику о моей смерти, а потом оставили на дороге цветы. Это ведь ваших рук дело?

Щеки охранника налились краской. Он судорожно глотнул и утвердительно покачал головой.

– Мы виноваты перед вами, мадемуазель. Если бы я и Ник не погнались за вами в ту ночь, то аварии не случилось бы.

– И все же вы потом все равно убили бы меня, не так ли? – глядя на него в упор, жестко проговорила Марго.

Лицо Жака исказила болезненная гримаса.

– Поверьте мне, это был самый худший приказ, полученный мною от хозяев, за всю мою жизнь.

Весь его сокрушенный вид говорил о запоздалом сожалении.