Марина Линник - Поймай, если сможешь

Мы живем, постоянно попадая в ловушки. Никто не может избежать западни. Главное понять, попался ты или нет. Если ты в ловушке и не осознал это, тебе – конец.

Чарльз Буковски

Машина неслась на огромной скорости по мокрому асфальту, окутанному туманом. Девушка, сидевшая за рулем, то и дело поглядывала в зеркало заднего вида, пытаясь понять, удалось ей оторваться от преследователей или нет. Но как назло непроглядная мгла, внезапно опустившаяся на дорогу, мешала разглядеть висевших на хвосте неизвестных. Свернув на перекрестке налево, она помчалась к чернеющему вдалеке лесу.

– Кажется, я избавилась от хвоста, или… Какого черта тут происходит? – вполголоса пробормотала девушка, вновь завидев смутные очертания черного автомобиля. – Кто бы это мог быть? Они идут по пятам за мной от самого аэропорта… Ну, все, пора избавляться от них. Погодка, правда, омерзительная. Того и гляди занесет. Тем не менее другого выхода нет.

Нажав на газ, беглянка прибавила ходу, желая поскорее скрыться от преследовавшей ее машины. Рассекая темноту, новенький автомобиль мчался к спасительному лесу, где был шанс затеряться. Внезапно свет фар выхватил белый размытый силуэт прямо посреди дороги, возникший буквально из ниоткуда в нескольких метрах от капота.

– Дьявол! – воскликнула молодая особа и резко нажала на тормоз.

Автомобиль нещадно закрутило на мокрой, скользкой дороге. Затем последовал страшный удар, от которого машину перевернуло, раздался скрежет рвущегося на части металла, а потом тело девушки пронзила резкая боль и… наступила темнота.

– Эй, Ник, гляди, – как сквозь пелену сознания услышала лежащая под грудой обломков девушка, – вот она!

– Тысяча чертей! Хозяйке это не понравится, – охнул его напарник, направив луч фонаря на искореженные остатки автомобиля. – Говорил я тебе, не надо ее преследовать. Она все равно возвращалась домой с аэродрома, у них там прием запланирован. А ты заладил: «Мадам Ларю приказала следить за дочерью». Из чего можно заключить: мы должны быть рядом днем и ночью. Спасибо большое, что хоть не заставил меня лезть в самолет и присматривать за ней с высоты птичьего полета, пока ее чадо вытворяло в небе невесть что… И как только девчонка не боится летать на чертовых дровах? Никогда бы не позволил своему ребенку сесть за штурвал самолета… М-да, жизнь – странная штука: еще час назад парить как птица, а сейчас лежать под обломками машины. Это по нашей вине Марго разбилась… интересно, жива она еще или нет?

– Да ладно, Жак, – усмехнулся первый, – мадам все равно приказала грохнуть девчонку. Так какая разница, как она сдохнет: от нашей руки или под останками разбитого авто? Кстати, знаешь, о чем я жалею?..

Мужчина окинул напарника презрительным взглядом.

– И о чем же может жалеть такой беспринципный тип, как ты? – все же спросил он.

– О тачке… классная была машина. Мсье Ларю только неделю назад подарил ее своей падчерице.

– Ага, помню, какой после этого случился скандал. Мадам голосила так, что ее было слышно даже на улице, и это при закрытых наглухо окнах. Именно после него госпожа и приказала нам убить свою дочь.

– Что греха таить, Ник, я не понял до сих пор, за что. Но мне платят не за то, чтобы я задавал вопросы. Сказали – значит, так надо.

– Да поговаривают (но это между нами), что хозяйка приревновала мужа, приходящегося девице отчимом. Якобы она видела, как тот заигрывает с названой дочуркой. Лично я не видел, да и шеф постоянно занят на работе, так что ему просто некогда заниматься амурными делами, – пустился в туманные рассуждения мужчина, не отводя глаз от лежавшей в машине девушки, – и все же сам знаешь, Жак, дыма без огня не бывает.

– Это само собой, – подтвердил Ник.

– Да-а, – протянул его напарник, – девчонке знатно досталось. Пощупай ее пульс.

– А чего это я должен делать? Если хочешь, сам щупай. Смотри, сколько кровищи.

– Ой, белоручка, – язвительно заметил Жак, – с каких это пор тебя смущает вид крови? Ладно, не пыхти, сам все сделаю.

Кое-как открыв дверцу, мужчина полез в раскуроченный салон, где на забрызганном кровью сиденье лежала девушка.

– Да, милая, не повезло тебе с родными… сочувствую. Жить в таком террариуме – Божье наказание… Эх, лучше бы ты была мертва.

Взяв ее за изящное запястье, Жак замер на мгновенье. Сквозь тонкую кожу холодеющей руки он почувствовал слабый пульс. «Вот же черт… жива, – пронеслось в его голове. – Эх, девочка, девочка. Не оставят тебя в покое. Как же тебе помочь, горемыке?»

– Ну что? – услышал Жак голос напарника. – Не окочурилась?

Немного помедлив, мужчина осторожно вылез из салона и, аккуратно поправив на себе костюм, проговорил:

– Все, Господь прибрал девицу. Мы умываем руки. Так и доложим мадам Ларю: «Разбилась по дороге домой».

– Это точно? Она мертва на самом деле? – вопросительно взглянув на Жака, спросил Ник.

– Если хочешь удостовериться, то полезай сам в машину. Только поосторожней, там все в ее крови. Я вон уделал брюки по полной.

– Вот еще, – поморщился напарник. – Я только вчера купил этот костюм. Охота мне ползать по обломкам и рассматривать каких-то девиц… Пошли! Нам тут больше делать нечего… Я так проголодался, быка бы съел. Как ты думаешь, а нам что-то с праздника обломится?

Ник не спеша зашагал к машине, продолжая сокрушаться о том, что им вечно достается грязная работенка.

– Простите, Маргарита, – еле слышно пробормотал Жак, – но это все, что я мог для вас сделать. Если повезет и вы доживете до утра, то, возможно, вас кто-то найдет и отвезет в больницу. Только упаси вас Бог назвать свою фамилию… Эх, жаль, что вы меня не слышите… Прощайте!

– Эй, Жак, ну ты долго будешь пялиться на труп? – услышал мужчина недовольный голос напарника. – У меня уже урчит в животе. Поехали!

– Иду! – отозвался Жак и уже совсем было собрался последовать за Ником, как его взгляд упал на чудом сохранившийся шикарный букет цветов.

Подняв его, мужчина пробормотал:

– Да уж… ты ей букет везла, а она решила тебя убить. Ты к ней всем сердцем, а она…

– Ну, долго тебя ждать? Сейчас сяду в машину и уеду. Добирайся, как знаешь.

– Не кипятись… я тут букет нашел. Вот думаю, может, жене отвезти?

Жак в задумчивости побрел к стоявшей у обочины машине, где его с нетерпением поджидал Ник.

– Чего добру пропадать? Ведь так?

– Не-е, я бы не стал брать, – поежился напарник. – Как представлю, что он принадлежал убитой, не по себе становится. Не стоит гневить мертвецов.

– Слушай, ты, как вышел из больницы, стал таким суеверным и осторожным, что диву даешься!

– Тебе бы месяц в коме полежать, – огрызнулся Ник, заводя машину. – Вот тогда бы я посмотрел на тебя. Я поэтому и напросился на службу к мадам, что думал: у нее будет поспокойнее, чем у ее мужа. Как же, спокойнее! Ага!.. Готов? Да брось ты эту гадость. Хочешь, сам тебе куплю цветы для супруги… в обмен на ее потрясающий пирог. Договорились?