Дмитрий Сафонов - Сокровище

Вроде бы он все сделал правильно: придумал красивую легенду, приложил все усилия, чтобы ее озвучили по телевизору, но…

Напротив дома стоял серебристый «Мерседес». Виктору даже не потребовалось связываться с Валентином, чтобы проверить номера машины; интуитивно он знал: это – тот же самый «Мерседес», что стоял у музея Суворова.

Вор сидел рядом с Виктором и чистил апельсин. Обычное занятие имело парадоксальное продолжение; корки месье Жан отправлял в рот и подолгу жевал, жмурясь от удовольствия. Казалось, больше ничего в этом мире его не интересовало.

Виктор поравнялся с «Мерседесом»; периферийным зрением заметил, что в салоне – двое мужчин в костюмах. Проехал еще пару метров; отражения мужчин появились в зеркалах.

За рулем, без сомнения, сидел тот самый молодой человек, который с помощью ноутбука вел трансляцию из актового зала университета. Второго Виктор видел впервые.

– ШоффЭр знакомый, – проворковал вор. – Но второй – как минимум, в два раза круче.

– Я думал, ты не смотришь.

– Я и не смотрю. Они сами бросаются в глаза.

– С чего ты решил, что второй круче?

– Сравнил, сколько стоят их костюмы. Кстати, тебе тоже не помешало бы хоть изредка заглядывать в приличные магазины.

Виктор покосился на вора; месье Жан был радикальным модником и, по мнению Виктора, чересчур привлекал к себе внимание; но никакие замечания на него не действовали.

Однако – сейчас Виктора волновало другое. Надо ли посылать вора в квартиру? С одной стороны, даже если конверт найдут, Мите уже ничто не угрожает. Но с другой… Валентин не смог установить личность человека с ноутбуком, а врага надо знать. Обязательно. Определенный риск есть, но все же…

Машина медленно катилась к перекрестку с Миллионной улицей.

– Действуем по плану, – сказал Виктор. – Войдешь в квартиру. Возьмешь конверт. Они наверняка попробуют вступить в контакт. Если что – я рядом. Но лучше – без конфликтов. Постарайся выяснить, кто они такие.

Месье Жан протянул Виктору очищенный апельсин.

– Ты будешь есть эту гадость? А то придется выкинуть.

Виктор кивнул и посмотрел в зеркало: они отъехали от «Мерседеса» уже довольно далеко. Виктор остановил машину, и вор вышел.

На переднем сиденье остался апельсин.

Через полторы минуты рация ожила; человек из группы наблюдения доложил, что в квартиру Марины вошел какой-то странный тип. Правда, дверь он открыл ключами, не отмычками. Человек спросил Скворцова, что им делать. Скворцов приказал дожидаться его.

Он машинально ощупал кобуру скрытого ношения; открыл дверь «Мерседеса» и вышел, придерживая левую полу пиджака; не хотел, чтобы случайные прохожие заметили оружие.

Скворцов застегнулся и размеренным шагом направился к дому. Ковалев остался за рулем машины.

Вопрос командора обескуражил Марину; настолько, что она переспросила.

– Что?

– Вы играете в шахматы? – повторил командор.

– Немного, – неуверенно ответила Марина. – Мы иногда с отцом устраивали шахматные баталии… По вечерам.

– Отлично!

Командор сделал знак. Ким принес доску и часы.

Командор принялся расставлять фигуры.

– Но я никогда не играла на время, – запротестовала Марина.

– Зря. В этом – весь смысл.

– Не понимаю.

– Вы хотите работать с нами, не так ли? – Габриэль окинул Марину грозным взглядом.

– Хочу, – призналась Марина.

– В нашей работе есть некоторая специфика.

– А именно?

– Она очень сложная. Орден ведет поиск уже двести лет. И никаких результатов.

– Да, – Марина согласно кивнула. – Вы не сильно преуспели. Разве что сегодня.

Возможно, это говорить и не стоило; но Марина не удержалась; очень уж хотелось сбить спесь с этого «испанского гранда».

Габриэль нахмурился и засопел; но практически сразу взял себя в руки и выдавил кривую улыбку.

– Убедите меня, что это не было просто везением! Я хочу видеть, как вы умеете думать о нескольких вещах одновременно. К тому же, в условиях жесткого дефицита времени, – он взял две пешки, белую и черную, зажал в кулаки и спрятал их за спиной.

– Справа, – сказала Марина. Ей достались черные.

– Три минуты! – объявил командор, выставляя часы.

Марина мысленно ужаснулась, но виду старалась не подавать.

Командор сделал первый ход; пешкой через одно поле от ферзя. Он разыгрывал ферзевый гамбит. Марина ответила контргамбитом Альбина, но противника нисколько не удивила.

– «Ибо я уже становлюсь жертвою, и время моего отшествия настало», – процитировал командор. – Что это значит? Шах!

Белый слон пересек поле по диагонали и атаковал черного короля. Времени на раздумья не было, и Марина закрылась конем. Но белые атаковали его пешкой. К сожалению, конь был связан, и увести его из-под боя было невозможно. Марина задумалась.

– Мне нужен ответ! – поторопил командор. – И вариант «я не знаю» меня не устраивает.

– Я… Я думаю, что писавший это… догадывался о своем сложном положении, – Марина наспех защитила коня слоном и хлопнула по кнопке часов.

– Догадывался? – усмехнулся командор. – Или знал наверняка?

Черный конь исчез с доски. Теперь пешка угрожала слону. Марина вывела коня на королевском фланге, освобождая путь для рокировки.

– Вы правы. Скорее, знал наверняка. Да! Эта фраза – не предположение, а вполне уверенное утверждение.

– Знал? Но откуда? Он что, телепат? Умеет читать мысли?

– Я слышала, что в моменты наивысшего нервного напряжения люди становятся более наблюдательными. Подсознание работает самостоятельно. И… Со стороны это выглядит, как дар предвидения.

Рокировать Марине не пришлось; хитрый командор наносил удар за ударом; игра шла полностью под его диктовку.

– Допустим. Писавший предвидел свое несчастливое будущее, но ничего не сделал, чтобы его изменить? Разумнее бежать, чем писать. Надо было спасаться, а не тратить время на пустяки. Шах!

Командор ввел в бой ферзя; белые полностью контролировали центр, а фланги Марина развить так и не успела.

Марина глянула на часы; ее флажок вот-вот упадет. Марина наспех закрылась от шаха ферзем, надеясь на размен.

– Павел был фаталистом.

– Интересная версия. А, может, он просто не мог никуда убежать?

Черный король – вот кто не мог никуда убежать. Марина видела угрозу, но сдаваться не хотела. Пусть уж лучше у нее закончится время.

– Ну, да, – сказала Марина и двинула ладью. – Не мог убежать. Заговорщики заменили караулы, и…

– Мат!

Марина растерянно заморгала.

– Но дело не в караулах, – командор встал из-за стола. – Дело в том, что Павел, когда писал эти строки, – сидел в тюрьме.

Марина с сомнением и опаской посмотрела на гранда. Не сошел ли он с ума? Да, Павел был в Михайловском замке, но вряд ли его можно называть тюрьмой…