Оливер Пётч - Фауст. Сети сатаны

Иногда, если наставник бывал им доволен, а ночь стояла морозная и ясная, они выходили на воздух и Тонио показывал ему разные созвездия. Малая и Большая Медведицы, Андромеда с ее туманностью… Все эти звезды наблюдал еще великий Птолемей, они были вечны. И все-таки они находились в движении. Положение звезд постоянно менялось, созвездия появлялись и исчезали, как древние спутники матери-Земли.

– Посмотри туда, на Орион, – говорил Тонио и показывал на особенно примечательное созвездие. – Вместе с ним зимой появляются Большой и Малый Псы, а затем Телец, Близнецы и Колесничий. Самые яркие звезды – Кастор, Поллукс, Процион, Сириус, Ригел, Альдебаран и Капелла – образуют зимний шестиугольник.

– Столько звезд! – восхитился Иоганн. – А за ними, кажется, есть множество других… Неужели Вселенная бесконечна?

– Вспомни небесные сферы, – напомнил Тонио. – Их всего восемь.

– А что находится за восьмой сферой?

Тонио рассмеялся.

– Будь я священником, то ответил бы: об этом ведает лишь Господь. Но мне думается, мы не знаем этого только потому, что не можем заглянуть так далеко. Большинство звезд невозможно разглядеть простым глазом. Однако существуют… – тут он помедлил, – возможности. Созвездие твоего рождения тоже очень тяжело разглядеть, потому как наше мелочное мышление ограничивается восьмой сферой.

– А вам известно, когда оно вновь появится? – спросил Иоганн.

Наставник загадочно улыбнулся.

– Придет время, и ты узнаешь об этом, мой юный Фаустус.

Иоганн подумал о том, что те же самые звезды сияли сейчас над Книтлингеном, и тоска по дому жарким пламенем вспыхнула у него в душе. Он вспомнил, как отец Бернард точно так же рассказывал ему о созвездиях, а отец Антоний из Маульбронна показывал печатный пресс и книгу Альберта Великого, « Speculum Astronomiae », Зеркало астрономии…

Но чаще всего Иоганн вспоминал своего брата Мартина и Маргариту.

Ночами, когда он не мог уснуть, мысли о Маргарите были столь невыносимы, что ему приходилось ублажать себя рукой. После ему становилось стыдно, и он молился о том, чтобы Маргарите стало лучше. Возможно, она и вовсе забыла о нем… Иоганн понимал, что и для него лучше всего было бы забыть о ней.

Но он не мог.

Холодными январскими днями юноша нередко оставался один в башне. Наставник не говорил, куда он уходил, но Иоганн не видел его до утра. Люк, который вел на верхний уровень, Тонио тщательно запирал и всякий раз напоминал Иоганну, что его ожидает, если он ослушается запрета.

Когда же наставник возвращался из своих вылазок, вид у него всегда был очень довольный. Порой Тонио приносил новые книги, в основном по астрологии и алхимии, и Иоганну оставалось гадать, откуда же он их брал. А иногда у него в руках оказывался закупоренный горшок или кожаный мешок с чем-то бесформенным внутри. Эти мешки намокали снизу, как будто в них лежало что-то сырое. Иоганн не осмеливался расспрашивать наставника и вместо этого склонялся над книгой. У него возникло такое впечатление, что Тонио после этих вылазок выглядел более упитанным, лицо его было уже не таким бледным и худым, а набирало краску. Наверное, он ходил в деревенский трактир, как следует поесть и выпить, в то время как Иоганн сидел с пустым желудком в башне и бился над чертовым гороскопом какого-то аббата! Порой, когда он поднимал голову и смотрел на птичью клетку, ему вновь казалось, будто птицы наблюдают за ним, чтобы потом доложить обо всем своему хозяину.

– Чтоб вас, проклятые твари! – кричал Иоганн и швырял в клетку поленом, и она начинала раскачиваться.

Вороны каркали так, словно насмехались над ним, и ворон не спускал с него злобного взгляда.

– Каарр! – каркал он. – Каарр, каарр!

Иоганн затыкал уши, чтобы не слышать этот скрипучий, почти человеческий вопль.

Когда юноша уже не мог смотреть на таблицы и числа, он отправлялся в лес за хвостом, выпекал над очагом ароматные лепешки, вспоминал фокусы, метал нож или листал те книги, которые выделил для него наставник. Чтение всегда давалось ему легко, теперь же Иоганн заметно подтянул и латынь. Он читал быстро и схватывал на лету. Если Тонио задавал ему какие-то вопросы, юноша вспоминал все до мельчайших подробностей. Тогда наставник откладывал книгу и глядел на него, долго и задумчиво.

– Мне кажется, ты больше ученый, нежели шпильман, – произносил он потом. – Иоганн Георг Фаустус, в тебе кроется немало тайн.

Действительно, к упражнениям они в эти дни почти не возвращались – Иоганн был слишком занят гороскопом, который поручил ему наставник. Прошло еще четыре недели, прежде чем натальная карта была готова. Иоганн нанес последние штрихи и спустился в нижнюю комнату, где наставник, по своему обыкновению, сидел за своими книгами.

– Вот, – сказал он с нотками упрямства в голосе и протянул Тонио исписанный пергамент.

Иоганн не сомневался, что наставник вновь начнет придираться, но тот, к его величайшему изумлению, не обнаружил в расчетах ни единой ошибки. Он внимательно изучил таблицы и примечания и в конце концов удовлетворенно кивнул.

– До чего все-таки скучный тип этот аббат, – Тонио рассмеялся. – Хотя все расчеты верны. Есть кое-какие помарки, но в целом ты неплохо справился. В общем-то, иного я и не ожидал. За последние несколько недель ты доказал, что у тебя есть талант. Ты талантливее многих других учеников, которые у меня были… Кша, твари!

Тонио перевел взгляд на клетку: птицы принялись громко каркать и беспокойно топтаться на жердочках.

Иоганн вздохнул с облегчением, но наставник тотчас погрозил ему пальцем.

– Это было простенькое упражнение, и не более того, гороскоп для жалкого аббата. Так что не воображай много о себе! Тебя ждут другие, более суровые испытания. Особенно когда мы перейдем к алхимии, вершине тайных наук. Но для начала нам и этого вполне достаточно. – Он хлопнул в ладоши. – Надо бы отпраздновать твой первый гороскоп. Думаю, тебе следует спуститься в деревню и раздобыть бочонок вина, хлеба и несколько копченых колбас. Ну, что ты на это скажешь?

Иоганн радостно кивнул. До сих пор наставник не разрешал ему ходить в деревню – прежде всего, чтобы не вызывать подозрений. С тех пор как они обосновались в этой башне, прошло почти три месяца, и это будет его первая вылазка.

– Только сначала умой лицо. – Тонио подмигнул ему. – И не связывайся с деревенскими девками. За последнее время ты заметно вырос и теперь хорош собой, высок и крепок. Если кто-нибудь спросит – ты обыкновенный подмастерье лудильщика, понял? Неприятности нам ни к чему. Ну, ступай. Я ведь вижу, как тебе не терпится. – Он бросил ему несколько монет. – И я хочу нормального вина. Смотри у меня, если купишь какое-нибудь пойло!