Грегори Киз - Империя Хаоса

– И в какую сторону мы направимся?

– Остановим Сведенборга и найдем моего сына. Надеюсь, вместе с ним и царя.

– А что, если все они находятся в разных местах?

– Сориентируемся по ходу дела. Но я почти уверена, что мой сын, исчезновение царя и происходящие здесь события – звенья одной цепи. Царь бесследно исчез где-то на востоке, и сына я видела на востоке, в китайском плену. Можно предположить, что в ту же сторону, сразу после переворота направились Голицын и митрополит. Путь туда неблизкий, поэтому им и понадобилось мое колесо. Все эти события не могут быть простым совпадением.

– Похоже, так оно и есть, – согласилась Креси. – И нам с тобой действительно пора трогаться в путь. Нам потребуется дополнительная информация, раз мы собрались в далекие и неизведанные края. Насколько мне известно, Китай – огромная страна.

– Думаю, кое-что мы могли бы узнать от Меншикова. Уверена, ему многое известно о происходящих здесь событиях.

– Меншиков в тюрьме, если вообще жив.

– Это не может служить нам препятствием. Ты сделаешь го, о чем я тебя попрошу?

Креси задумчиво кивнула:

– Это будет трудно. Возможно, без боя нам не удастся заполучить воздушные корабли.

– Мы можем это сделать с наименьшими потерями?

– Они в любом случае будут значительно меньше, чем если бы мы устроили новый переворот. И мы должны забрать с собой всех наших людей, иначе здесь на них после нашего отъезда отыграются сполна.

– Да. И я хочу взять с собой еще кое-кого из своих студентов и, конечно же, Елизавету. И Меншикова.

– Ты уверена, что он тебе нужен?

– И даже очень. Мне не нравится Меншиков, но царь никогда не простит мне, если я брошу его здесь на верную смерть.

– Да выбраться отсюда будет нелегко.

– Но остаться еще хуже.

– А как же Эркюль? – тихо спросила Креси. – У него жена и дети, и, если он бросит их здесь, им несдобровать. И у многих из наших телохранителей здесь семьи.

– Им будет предложено сделать выбор. Оставаться здесь для любого из моих людей опасно. Но если они будут дурно обо мне отзываться, у них появится шанс избежать притеснений. И Ирину никто не тронет, если она будут лить на меня грязь. Эркюль…

– Эркюль оставит жену и поедет за тобой. И ты это прекрасно знаешь.

Креси допила вино и вновь наполнила бокал. В тусклом свете алхимической лампы ее рыжие волосы казались кроваво-красными, под стать цвету вина в бокале.

Адриана потерла лоб.

– Я так устала, – вздохнула она. – Что ж, придется захватить четыре воздушных корабля. Заберем с собой жен и детей тех, кто не захочет с ними расставаться. Но они должны быть в назначенное время в назначенном месте. Я не смогу никого ждать.

Адриана направилась к двери, но вдруг остановилась.

– Постарайся сделать так, чтобы освобождение Меншикова произошло перед самым вылетом кораблей. Я пойду с группой освобождения, так что предусмотри для меня роль в своем плане. Спокойной ночи, Вероника.

Адриана испытала особую радость, услышав, как каменная стена затрещала и рухнула. Тяжелая дверь стала падать в их сторону, и, чтобы она не наделала шуму, грохнувшись на каменный пол коридора, двое из ее taloi успели ее подхватить. Фиолетового цвета мышцы на руках taloi напряглись, когда они осторожно опускали дверь на пол. Из-за сложности структуры камень трудно трансформировался. Разрушить дверь было бы значительно легче, но тогда коридор сделался бы хорошо освещенным, и это позволило бы противнику с дистанции беспрепятственно вести огонь по заполненному людьми коридору.

Меншиков лежал в камере, один глаз у него заплыл. На нем был все тот же парадный камзол, но разорванный и испачканный до неузнаваемости. С их появлением он только и смог, что чуть повернуть в их сторону голову, это был единственный знак того, что он их увидел.

– Возьми его на руки и неси, – приказала Адриана talos.

Taloi были сделаны из металла и алхимического вещества, похожего на волокна мышц, в соответствии с чертежами сэра Исаака Ньютона, найденными в его лаборатории в Праге. В taloi воля джиннов преобразовывалась в животный дух, что позволяло malakim совершать физические действия в материальном мире. Внешне taloi выглядели как нескладное подобие человека, с головой в виде небольшого зеркального шара.

Механическое подобие человека нагнулось и аккуратно, как младенца, подняло Меншикова.

Второй, непострадавший глаз Меншикова открылся и уставился прямо на Адриану. Только теперь она заметила, что его спина представляет собой сплошную кровоточащую рану: его били кнутом. И возможно, все их рискованное предприятие не имело смысла. Возможно, минуты жизни Меншикова сочтены.

Но на рассуждения времени не было. Проникнуть в подвалы Зимнего дворца не составляло особого труда. Выбраться отсюда – с Меншиковым или без – представлялось задачей более сложной.

– Адриана? – простонал Меншиков.

– Не бойтесь, – сказала она, – мы пришли спасти вас.

Их было всего шестеро – она, Креси и четверо ее лоррейнских телохранителей, не считая двух taloi и Меншикова.

Легкий шорох, словно мыши скребутся, донесся из коридора. Адриана отправила одного из taloi на разведку, его встретила ружейная пальба, завизжали бьющиеся о камень пули. Адриана вздохнула:

– Сейчас не время осторожничать и проявлять милосердие, – пробормотала она себе под нос, а остальным приказала. – Отойдите назад.

В следующую секунду ослепительный пучок света пронесся по коридору и скрылся за поворотом, раздались оглушительные крики и тут же стихли.

Она старалась не закрывать нос и рот, пробираясь между обуглившимися останками человеческих тел.

На выходе их атаковали taloi, разделаться с ними не составило труда. Адриана разъединила связь между malakim и алхимическим веществом taloi, это лишило taloi животного духа, и они беспомощно сложились, подобно куклам-марионеткам.

Когда они подошли к берегу Невы, отовсюду уже неслись сигналы тревоги. Пули то там, то здесь с регулярностью ударов метронома выбивали ледяные фонтанчики. Адриана едва сдерживала бушующую в ней ярость. Они что, не знают, с кем имеют дело? Ей ничего не стоило уничтожить Зимний дворец. Пожелай она, и белым пламенем заполнились бы все коридоры, а у каждого живого существа закипела бы кровь в жилах. Эти глупцы ведут стрельбу, но их пули не могут коснуться ни ее, ни ее друзей, а их самих от гибели спасает только ее милосердие, хотя они настойчиво продолжают испытывать пределы ее доброты и терпения.

– Вперед! – отдала приказ Адриана.

Она видела только ледовое поле, простирающееся перед ними, и то, как в двенадцати ярдах от них человек осадил коня. За его спиной толпились пять неповоротливых боевых taloi, с ножами вместо рук, в тяжелых латах, скрывавших уязвимые части тела.