Станислав Рем - Свет венца

Глаза товарища Зиновьева расширились до неприличия.

– Ну, баба, ну мозга… Как думаешь, а что ежели мы придавим не только Дзержинского, а и Якова? С помощью Свиридова? А что, пусть даст показания супротив Свердлова.

– Дурак ты Гриша. – Со слюной выплюнула презрение женщина. – Хочешь стразу с двумя гигантами бодаться? Смотри, как бы самому шею не свернуть. Яшка вон тоже хотел как можно скорее занять место Старика, и что из того вышло? Нет, Гришуня, мы в большую власть будем идти медленно, маленькими шажками. Шажочками. Постепенно убирая неугодных людишек. Начнём с Феликса, Яков поможет. Потом сдвинем Якова, а его скинуть, в свою очередь, нам поможет Лев [7] Троцкий Л. Д. . Я ведь не зря перед самым отъездом в Питер имела с ним разговор. Тот тоже ждёт своего часа. Людей подбирает, подкармливает. Нет, Гришуня, с данной минуты мы станем действовать медленно и осторожно. Сейчас любой неправильный шаг нам не с руки. А посему, единственно, кого следует ликвидировать, так это Свиридова: он пешка, связник. Сути дела не знает, но знаком со всеми концами. Вот он действительно для нас представляет угрозу. Но убивать его след не в Москве: убьют в столице, где ситуацию контролируют Петерс с Дзержинским, неизвестно, куда приведёт следствие. Порешить нужно в пути, тело сбросить с поезда. И концы в воду!

– Ну да, ну да… – Суетдиво согласился Зиновьев. – Только вот вопрос имеется: а где потом найдём надёжного связного?

– А нам связной больше не понадобится. Обрываем все нити, ведущие к Свердлову.

– Яшка жадный. Сейчас промолчит. Однако, после, когда всё стихнет, всё одно станет на горло давить, чтобы возобновили поставки камней и золота.

– Вот когда поутихнет, тогда и станем решать, что и как. Сегодня главное вылезти из того болота, что нас засасывает. А что будет завтра, даже Богу неизвестно.

– Согласен. Хотя, жаль, что оборвётся влияние на Свердлова. – С сожалением выдохнул успокоившийся Зиновьев. – Ну, да голову брить – волос не жалеть.

– Теперь о нас с тобой. – Проигнорировала последние слова любовника Варвара Николаевна. – С данной минуты – порознь. Любая сплетня нам ни к чему. Не звони. Сделаем вид, будто промеж нас чёрная кошка пробежала. Костери меня, особенно при Бокие, на чём свет стоит. Обвиняй в плохом ходе расследования по делу Моисея. Вешай всех собак. Нам сейчас Бокий нужен, как союзник, а не враг, а битых жалеют. Когда будет необходимость, сама тебя найду, только не здесь: в Смольном, слишком много любопытных глаз и ушей. Всё, прощай.

Глеб Иванович и Озеровский поднялись по ступенькам крыльца, промеж каменных, мордастых, гривастых львов. Аристарх Викентьевич аккуратно, костяшками пальцев, постучал в дверь:

– Откройте, пожалуйста! Мы из ЧК. Я у вас сегодня уже был.

Бокий усмехнулся: будь на месте старика Доронин, тот бы грохнул кулачищем в косяк, после чего, не спрашивая, рванул дверь на себя. Власть.

Створки распахнулись. На пороге стояла старушка, божий одуванчик. Ручки на груди, в глазах испуг.

– Проходите, проходите… Ой, что ж будет, что ж будет? – Стонала женщина, провожая гостей в столовую. – Как жешь оно то после… И куда нам теперь? Старик то у меня совсем хворый, прислуга распоясалась… Времечко..

– Простите, как ваше имя – отчество? – Глеб Иванович прошёл в залу, одновременно, столовую, вытянул из-за круглого стола стул, присел на него. Огляделся. Да, богато жил товарищ Урицкий. И хрусталь в буфете, и часы башенные в углу, и стулья мягкие. Камин в углу. Золотые, по нонешним временам, дровишки колодцем сложены. И хозяйка дома при параде: чистенькая, в фартучке, белом, накрахмаленном. Ты погляди, на что картошку переводил Моисей Соломонович, в голодном то Питере [8] В те времена, если не было никакой возможности приобрести крахмал в магазине, его изготавливали в домашних условиях из картофеля. .

– Арина Спиридоновна.

– Так вот, Арина Спиридоновна, о том, как с вами будет дальше, поговорим позже. В беде не оставим. А, пока, расскажите нам вот об этом молодом человеке.

Бокий извлёк и кармана пиджака фото Канегиссера, протянул хозяйке дома.

– Вы подтверждаете, что узнали именно этого человека, когда вам сегодня предъявил фотографию наш сотрудник?

Женщина всхлипнула.

– Они… Они приезжали к Моисею Соломоновичу.

– Хорошо. – Глеб Иванович вытянул из кармана второе фото. – А этот юноша бывал в вашем доме?

Старушка взяла фото Перельцвейга. Руки задрожали.

– Володя… Володенька…

Из глаз брызнули слёзы.

– Насколько я понимаю, вы знакомы с этим молодым человеком?

– Да, это Сельбрицкий Владимир Борисович, друг Леонида Акимовича.

– Скажите, кто первым посетил дом товарища Урицкого? Канегиссер или его друг?

– Первым у нас побывали Леонид Акимович. – Старушка успокоилась, а потому отвечала внятно, чётко. – А Владимира Борисовича они привели по лету. После Моисей Соломонович подружились с Владимиром Борисовичем. Тот часто оставался у нас ночевать. Пока… – Морщинистая рука прижалась ко рту. – Пока его не расстреляли. Десять дён тому.

– Моисей Соломонович сильно переживал смерть друга? – Прозвучал за спиной Бокия голос Озеровского.

– Очень. – Женщина смахнула слезу со щеки. – Перестал есть. Два раза напился. Да так, что на ногах не стоял. Чуть не отравился.

– Леонид Акимович в те дни бывал в вашем доме? – Продолжал допрос Аристарх Викентьевич.

– Приезжали. Один раз, дён пять назад. Поздно. Ночью. Кричали, очень кричали друг на друга там, – рука указала в потолок, – в кабинете Моисея Соломоновича. После Леонид Акимович выбежали, крикнули, что ненавидят Моисея Соломоновича, и убежали. Больше их не было.

– Скажите, непосредственно перед смертью Сельбрицкого, Леонид Акимович посещал ваш дом?

Старушка отрицательно качнула седой головкой.

– Нет, приезжали за неделю до того. А потом вот только когда поссорились.

– В предпоследний раз Леонид Иоакимович приезжал один?

– Приехали одни.

– То есть… Вы хотите сказать, приехал один, а уехал с кем-то?

Старушка не сей раз качнула головой утвердительно.

– С кем?

– С помощником Моисея Соломоновича. С Сашенькой. – Озеровский перекинулся взглядами с Бокием: Иоселевич Александр Соломонович. – Очень обходительный молодой человек. Он тогда приехал вместе с Моисеем Соломоновичем. Прошли наверх, в кабинет. Долго разговаривали. А тут и Леонид Акимович нагрянули. Моисей Соломонович и Сашенька спустились. Покушали. Леонид Акимович кулебяку привёз. Моисей Соломонович очень любили кулебяку. Водочки выпили.

– Вы уверены, что они уехали вместе? – Поинтересовался Глеб Иванович.

– А то, как же. Разом. Сама открывала двери.