Стив Бери - Проклятие Янтарной комнаты

Фелльнер, кажется, сразу понял намек. Лицо старика смягчилось.

Кристиан хорошо знал своего работодателя.

- Синьор Капрони не хотел расставаться со спичечницей добровольно. Я просто повиновался вашему приказу, заключив, что вы хотели эту вещицу любой ценой. Единственной альтернативой было уйти без нее и навлечь на себя риск разоблачения.

- Капрони не предоставил тебе возможности уйти? В конце концов, он не мог позвонить в полицию.

Он решил не лгать.

- Синьор действительно хотел застрелить меня. Он был вооружен.

Фелльнер сказал:

- В газете об этом не упоминается.

- Нельзя доверять свидетельствам прессы, - ответил Кнолль с улыбкой.

- А что насчет той шлюхи? - спросила Моника. - Она тоже была вооружена?

Он повернулся к ней:

- Я и не знал, что ты питаешь такую симпатию к этим женщинам. Я уверен, она понимала, на какой риск идет, когда согласилась связаться с таким человеком, как Капрони.

Моника подошла ближе.

- Ты переспал с ней?

- Конечно.

Огонь вспыхнул в ее глазах. Но она ничего не сказала. Видеть ее ревность было почти так же забавно, как и странно. Фелльнер нарушил молчание, сказав, как всегда, примирительно:

- Кристиан, ты вернул спичечницу. Я ценю это. Но убийство ничего не дает, только привлекает ненужное внимание. Это последнее, чего мы хотели бы. Что, если твое семя проверят на ДНК?

- Не было никакого семени, кроме семени синьора. Мое было у нее в желудке.

- А отпечатки пальцев?

- Я был в перчатках.

- Я понимаю, что ты осторожен. Благодарю. Но я старик, который просто хочет передать то, что накопил, своей дочери. Я не желаю видеть никого из нас в тюрьме. Я ясно выражаюсь?

Фелльнер говорил раздраженно. Они уже обсуждали это раньше, и Кнолль искренне не хотел разочаровывать его. Его работодатель хорошо к нему относился, щедро делился богатством, которое они старательно собирали. Во многих смыслах он был для него даже в большей степени отцом, чем Якоб Кнолль. Хотя Моника была совсем не похожа на сестру.

Кристиан заметил блеск ее глаз. Разговоры о сексе и смерти, безусловно, были возбуждающими. Скорее всего, она придет в его комнату позже.

- Что ты узнал в Санкт-Петербурге? - наконец спросил Фелльнер.

Кнолль доложил о найденных им упоминаниях о Янтарной комнате, затем показал листки, которые он выкрал из архива.

- Интересно, что русские до сих пор наводят справки о Янтарной комнате. Хотя этот Петр Борисов, Ухо, - это новое имя.

- Ухо? - спросил Фелльнер на чистейшем русском. - Странное прозвище…

Кнолль кивнул:

- Я думаю, что стоит съездить в Атланту. Возможно, Ухо еще жив. Он может знать, где Макаров. Он был единственным, кого я не нашел пять лет назад.

- Я думаю, что ссылка на Лоринга - это тоже подтверждение, - сказал Фелльнер. - Ты уже дважды нашел его имя в документах. Русские явно интересовались, чем он занимался.

Кнолль был в курсе. Семья Лоринга господствовала на рынке стали и оружия Восточной Европы. Эрнст Лоринг был главным конкурентом Фелльнера в создании коллекции предметов искусства. Он был чехом, сыном Иосифа Лоринга, и в юности получил прекрасное образование. Как и Пьетро Капрони - человек, привыкший идти своим путем.

- Иосиф был решительным человеком. Эрнст, к сожалению, не унаследовал характера своего отца. Я бы хотел знать подробности о его делах, - сказал его работодатель. - Кое-что мне всегда в нем было неприятно - эта раздражающая сердечность, на которую, он думает, я отвечу взаимностью. - Фелльнер повернулся к дочери: - Что скажешь, liebling? Ехать Кристиану в Америку?

Лицо Моники стало жестким. В такие моменты она была очень похожа на своего отца. Непроницаемая. Сдержанная. Загадочная. Конечно, спустя годы он будет гордиться ею.

- Я хочу Янтарную комнату.

- И я хочу ее для тебя, liebling. Я искал сорок лет. Но ничего. Совсем ничего. Я никогда не понимал, как тонны янтаря могут просто исчезнуть.

Фелльнер повернулся к Кноллю:

- Поезжай в Атланту, Кристиан. Найди Петра Борисова, этого Ухо.

Узнай, что ему известно.

- Вы понимаете, что если Борисов мертв, то у нас больше нет зацепок. Я проверил хранилища в России. Только архив в Санкт-Петербурге дал какую-то письменную информацию.

Фелльнер кивнул.

- Служащему в Санкт-Петербурге явно кто-то платит. Он опять был очень любопытен. Поэтому я и припрятал листочки, - продолжал Кнолль.

- Это было мудро. Я уверен, что Лоринг и я не единственные, кто интересуется Янтарной комнатой. Какая это будет находка, Кристиан!

Даже почти хочется рассказать об этом миру.

- Почти. Но российское правительство захочет ее вернуть, и если она будет найдена здесь, то немцы ее обязательно конфискуют. Это будет прекрасной сделкой для обмена на сокровища, которые русские увезли отсюда.

- Поэтому мы должны найти ее, - сказал Фелльнер.

Кнолль опустил глаза.

- Да, это будет здорово. Не говоря уже о том вознаграждении, которое вы мне обещали.

Старик хихикнул:

- Совершенно верно, Кристиан. Я не забыл.

- Вознаграждение, отец?

- Десять миллионов евро. Я давно обещал.

- И я его выплачу, - заявила Моника.

Да уж, черт побери, подумал Кнолль.

Фелльнер отошел от витрины.

- Эрнст Лоринг, конечно, ищет Янтарную комнату. Он запросто может быть благодетелем того бюрократа в Санкт-Петербурге. Если это так, он знает о Борисове. Давай не будем с этим медлить, Кристиан. Тебе надо быть на шаг впереди.

- Я так и сделаю.

- Ты справишься с Сюзанной? - насмешливо спросил старик с озорной улыбкой на худом лице. - Она будет агрессивна.

Кнолль заметил, что Моника разозлилась при этом замечании.

Сюзанна Данцер работала на Эрнста Лоринга. Высокообразованная и обладающая всеми навыками эквизитора, которые при необходимости могли быть смертельными, только два месяца назад она состязалась с ним в Юго-Западной Франции в поисках двух русских венчальных корон девятнадцатого века, украшенных драгоценными камнями. Еще один прекрасный трофей, десятилетиями скрываемый похитителями. Данцер выиграла эту гонку, найдя сокровища у одной старухи в Пиренеях около испанской границы. Муж этой старухи добыл их из рук нацистского приспешника после войны. Данцер была упорна и непреклонна в добывании этого приза - черта, которой он очень восхищался.

- Я другого от нее не жду, - ответил он.

Фелльнер протянул руку:

- Удачной охоты, Кристиан.

Кнолль пожал ему руку в ответ, затем повернулся к выходу, направляясь к дальней стене. Каменная стена разошлась, образовав прямоугольное отверстие, когда книжный стеллаж с другой стороны вновь повернулся.

- И держи меня в курсе, - потребовала Моника.

Вудсток, Англия Четверг, 8 мая, 22.45 Сюзанна Данцер села в постели. Рядом с ней бесшумно спал двадцатилетний парень. Она воспользовалась моментом и полюбовалась его обнаженным худым телом. Он был самоуверенный и холеный, как породистый конь. Что за удовольствие спать с ним!