Мария Чепурина - Свиток Всевластия

– Благодарю вас, отец. Все в порядке. Но сейчас мне хотелось бы поговорить о другом. Скажите, вы хорошо запомнили человека, который подбросил мне украшения?

– Почему он вдруг интересует вас? Я думал, это дело прошлое. Разве вас еще в чем-то подозревают?

– Нет… И все же скажите: он был упитан?

– Пожалуй, что да. Даже толст.

– И немолод?

– Откуда вы знаете?

– Мне сообщили, кто именно это мог быть… Но скажите, отец: он имел на щеке бородавку?

– Вы спрашиваете такие вещи, которые невозможно запомнить, увидев кого-то один-единственный раз, а тем более в полумраке!

– Может, тогда графиня сумеет ответить?

– Если вас это настолько интересует… – удивленно сказал отец. – Если это действительно поможет нам найти злоумышленника…

– Прошу вас, сходите за ней! И позовите служанку Селину!

Через минуту служанка была перед раненым.

– Ты знаешь кого-нибудь из девиц, работавших в доме моей невесты? – спросил д’Эрикур.

Он сказал «работавших», потому что теперь вся прислуга из дома на улице Кенкампуа была уволена. Ей просто некому стало служить после смерти юной хозяйки. Де Сеоры поначалу сочли себя законными наследниками имущества, но на него неожиданно обнаружились еще одни претенденты: некие дальние родственники покойной по отцовской линии. Бывшим опекунам пришлось убираться из получившего мрачную славу особняка. Началась тяжба. Пока судьба наследства не решилась, дом вместе со всеми вещами стоял запертым и опечатанным, под охраной жандармов. Для всех охотников за свитком это был вынужденный перерыв и возможность собраться с силами.

– Да, сударь. Мне знакома Тьенетта. Она сейчас поступила к одному фабриканту…

– Сейчас же отправляйся к ней и спроси, не приходил ли к ним в дом под каким-либо предлогом некто Помье. Он мог представиться и иначе. Запомни: это тучный человек, немолодой, довольно бедный, с бородавкой вот тут, слева, на щеке.

– Понятно, сударь.

– Расспроси свою Тьенетту! А если она его не видела, узнай адреса остальной прислуги! Поговори со всеми, кто работал у Жерминьяков! Я должен знать, появлялся ли там этот тип. И особенно: не видели ли его в день гибели Николетты?

– Будет сделано, господин виконт!

– А теперь иди.

Служанка отправилась к выходу и прямо в дверях столкнулась с Сюзанной.

– Сударь, – спросила мачеха, – вы интересовались внешностью злоумышленника? Понятия не имею, откуда вы знаете о его отвратительной бородавке, но таковая в самом деле имелась. Она запомнилась мне лучше всего в этом негодяе!

Когда три дня спустя Кавальон появился возле особняка д’Эрикуров, улица у его парадного входа была, как и в предыдущий визит, завалена соломой. Это означало, что больной еще не поправился окончательно. Прислуга, как обычно, позаботилась о том, чтобы шум проезжающих под окнами экипажей не тревожил болящего.

Впрочем, все было не так плохо, как могло показаться снаружи. Д’Эрикур уже вставал и перемещался по дому без посторонней помощи. По крайней мере, после того как алхимик велел доложить о приезде месье Вейсгаупта, виконт сам вышел ему навстречу и обнял.

– Полагаю, мне уже не нужно спрашивать о том, принимаете ли вы мое предложение о союзе? – улыбнулся Кавальон.

– Совершенно верно, сударь! За эти три дня я многое обдумал, почитал об иллюминатах, еще раз проанализировал все события… А главное – навел справки об этом злосчастном Помье! Черт возьми, вы были правы! Ведь все сходится! Проникновение в мой дом, убийство Паскаля, гибель служанки моей невесты – следы всех этих событий ведут к Помье!

– Паскаль? Служанка? – удивился Кавальон.

Виконт рассказал о последней встрече Паскаля и о связи Помье с Николеттой, окончившейся ее смертью и возымевшей неожиданное продолжение в виде проникновения литератора в особняк на улице Кенкампуа.

Кавальон не смог скрыть изумления. Выходило, что все нити в самом деле ведут к Помье. Выходило, что тот и вправду отравил беднягу Феру, чтобы завладеть свитком и запугать остальных. Выходило, что улики д’Эрикуру тоже он подбросил… Стоп, стоп, стоп! Конечно, он! Кавальон ведь сам его для этого нанял! Или все было как-то иначе? Может, Кавальон всего лишь выдумал эту историю, как выдумал и остальные злодейства Помье, чтобы втереться в доверие к д’Эрикуру?.. Но нет, раз у виконта есть свидетели, раз он сам нашел доказательства преступлений этого борзописца… Выходит, что Кавальон сказал правду? Но как он мог это сделать, когда всего три дня назад явился к виконту с намерением его обмануть? И следует ли из этого, что Помье – агент тамплиеров?.. Кавальон запутался окончательно.

Тем временем воодушевленный виконт пригласил его в свой кабинет, чтобы обсудить план совместных действий. Служанка принесла кофе – модный напиток поборников прав человека и вольтерьянцев.

– Пока дом Жерминьяков закрыт и находится под охраной, – сказал д’Эрикур, отпивая из своей чашки, – нам нечего делать и нечего опасаться. Но мы должны быть в любую секунду готовы к тому моменту, когда суд между наследниками закончится и шкатулка снова станет доступной.

– Вы уверены, виконт? А если тамплиеры найдут способ проникнуть в дом до того, как он обретет хозяина? От этих людей можно ожидать чего угодно…

– Но если бы подобное случилось, мы узнали бы, – парировал виконт. – Со дня смерти Софи прошло уже три недели… И если тамплиеры до сих пор выжидают, значит, и они не настолько всесильны.

– Хотелось бы верить, – сказал Кавальон. – По большому счету, я вижу смысл нашего союза не только в том, чтобы добыть заклинание, но и в том, чтобы выжить… Я давно не могу спать спокойно…

– Я тоже, – вздохнул д’Эрикур. – Но вера в человеческий разум и справедливость придает мне сил! Сейчас, когда Генеральные Штаты денно и нощно пекутся о благе Франции, когда Просвещение уже готово восторжествовать над остатками феодального мракобесия, свобода вот-вот воссияет над… Впрочем, неважно. Я что-то отвлекся. Сейчас родственники Софи судятся за ее наследство… Ах, боже мой! А ведь стоило всего лишь никуда не ездить, стоило пригласить святого отца для венчания к нам, и я был бы единственным законным наследником… Впрочем, что я говорю! Ведь моя жена была бы жива…

– Но ее, увы, нет.

– Да, друг мой… Но как вы думаете, Вейсгаупт, что нам разумнее предпринять в ожидании вердикта суда?

– На вашем месте я воспользовался бы своим именем, капиталом и влиянием среди просвещенных людей и поддержал бы одну из тяжущихся сторон. Учитывая ваши отношения с де Сеорами, выбор очевиден. После того как наши союзники выиграют суд, двери дома на улице Кенкампуа будут для вас открыты…

– Я тоже думал об этом. Знать бы только, кто они, эти воображаемые союзники… Впрочем, стоп! Что ж это я? Совсем забыл! В одном из своих писем Софи говорила мне о родственниках по отцовской линии. Помню, что я спрятал это письмо в какую-то книгу… Сейчас-сейчас…