Мария Чепурина - Свиток Всевластия

– Но ведь это один из самых прогрессивных людей в правительстве! – воскликнул виконт.

– И в народе его обожают, – добавил алхимик.

– Вот именно, господа! Похоже, Его Величество снова решил бросить вызов Собранию, а заодно своему народу. Но какова формулировка! Только послушайте: «за чрезмерную снисходительность к Генеральным Штатам»!

– Это же прямой вызов!

– Вот именно! Вызов всей просвещенной публике! И хуже того – вызов толпе! Вы слышали, что было двадцать третьего июня? Жители Версаля вообразили, что раз Неккер не присутствовал на королевском заседании Штатов, то его увольняют! Какой шум тогда поднялся! Орущая толпа окружила дворец Его Величества… не только окружила, даже проникла внутрь! Говорят, бесштанники были готовы ворваться чуть ли не в королевскую спальню, лишь бы им вернули их Неккера, их благодетеля!

– И это только слух! А что будет, когда Неккеру действительно прикажут покинуть Версаль?!

– Пока что об отставке знаем только мы с вами… но когда весть дойдет до народа Парижа…

– Тем более сейчас, когда цены на хлеб снова поползли вверх!

– Нужно отговорить короля! – закричал виконт. – Нужно объяснить ему, что война с Генеральными Штатами, война с собственным народом губительна и для него, и для Франции! Быть может, еще есть способ вернуть Неккера?! Ведь король желает блага государству! Должен же он понимать, что основа этого блага и дальнейших реформ – это гражданский мир!

– Боюсь, что королева и придворные убедили его в обратном, – вздохнул маркиз. – Но вы правы, мой друг. Если у нас есть хоть малейший шанс помочь государству избежать народного возмущения и войны Собрания с государем, им следует воспользоваться. Я немедленно напишу своим высокопоставленным друзьям в Версаль… и потребую гонца скакать во весь опор! Алексис, принесите мне письменный прибор!

Слуга удалился.

Д’Эрикур поглядел на лежащее на столе письмо и о чем-то задумался. «Выбирает момент!» – понял писатель. И оказался прав.

– К слову, о письмах… – вкрадчиво произнес виконт. – Я теперь послания от важнейших корреспондентов храню в специальной шкатулке. Знаете, очень удобно! Этакая шкатулочка, довольно большая, прошлого века. Купил ее месяц назад. Оказывается, старинные вещицы могут быть так милы!

– Вот так совпадение! – воскликнул де Монгри. – Я тоже только вчера сделался обладателем одной старинной шкатулки! Купил ее у наследников вашей невесты… Ах, виконт, как тяжело произносить такие слова! Она ведь была совсем юной, готовилась к свадьбе… И вы, должно быть, до сих пор не смирились с этой потерей!

– Увы, так и есть… Но, быть может, вы позволите взглянуть на ваше приобретение? Мне так хотелось бы прикоснуться к вещице, которая помнит прикосновение бедняжки Софи…

– О, конечно! – И маркиз повернулся к слуге, только что доставившему письменные принадлежности: – Алексис, пожалуйста, принесите нам шкатулку из моего кабинета!

Следующие несколько минут показались Помье вечностью. Кавальон ерзал на стуле. Д’Эрикур едва дышал и весь был бледен.

…Наконец ее внесли.

Ее!

Помье не верил собственным глазам.

Шкатулка, много сотен лет хранившая сокровище тамплиеров, была перед ним!

Она оказалась довольно большой: фут в длину, полфута в ширину. Кусочки раковин покрывали всю поверхность шкатулки. На ее крышке безвестный художник выложил перламутровую мозаику, в которой Помье мгновенно признал восточный (вероятнее всего, палестинский) узор.

Стоило шкатулке оказаться в руках виконта, как писатель и алхимик, не сговариваясь, метнулись к нему и встали по обе стороны от его стула. Д’Эрикур дрожащими руками открыл заветный ларец… и все присутствующие смогли лицезреть его голубую бархатную обивку.

– А где?.. – вырвалось у писателя.

Шкатулка была пуста.

– Что-то не так? – удивился маркиз, глядя на вытянувшиеся физиономии своих гостей.

– Месье… Монгри… – пробормотал д’Эрикур. – По моим сведениями… в шкатулке должна была находиться некая вещь…

– Но какая?

– Один… документ.

– Уверяю вас, господа, я купил этот ларчик совершенно пустым! – пожал плечами маркиз. – Вероятно, вы что-то путаете!

– Может быть, документ вытащил продавец?

– Я обнаружил шкатулку пустой и покрытой пылью. Думаю, после смерти мадемуазель никто к ее вещам не прикасался! Если вам интересно, я приобрел у ее наследников еще кое-какие книги…

– Уж не обманываете ли вы нас?! – воскликнул Помье.

– Вы забываетесь, сударь! – ответил маркиз. – То, что вы друг господина виконта и приверженец Просвещения, еще не дает вам права…

– Простите моего друга, – пролепетал раздавленный д’Эрикур.

– Забудем, – сказал де Монгри. – А теперь за перо! Я должен употребить все свое влияние… Алексис!

Маркиз положил письмо из Версаля в инкрустированную раковинами шкатулку и велел отнести ее обратно в свой кабинет.

– Кидай! – закричала Тереза.

В руки ей упала инкрустированная раковинами шкатулка. Через несколько мгновений грохнулся на землю Дени. Он быстро вскочил на ноги и вместе с сестрой припустил прочь от особняка на улице Эльзевир.

– Бросили! Канальи!!! – послышался за спиной голос Жака.

Тереза на бегу обернулась и сквозь темноту разглядела, как за высокой оградой, через которую только что перелез младший брат, хозяин дома собственноручно выкручивает руки старшему. Что и говорить, не повезло бедняге! Но на войне как на войне. Зазевался – сам виноват. Не возвращаться же за ним, не ставить же под угрозу еще и свое собственное благополучие! Тем более тогда, когда шкатулка уже в руках…

Путь от Эльзевир до Шарантон был неблизкий. Несколько раз Дени и Тереза едва не попались в лапы ночным патрулям. В какой-то момент они, запыхавшиеся, даже умудрились заблудиться в родном городе. Но Троншары не были бы Троншарами, если бы в конце концов, пусть не в полном составе, пусть пережив приключения, не добрались до дому с победой… то есть с заветной шкатулкой.

На рассвете, около пяти часов утра, не зажигая свечей, чтобы не вызвать подозрения у соседей, они наконец открыли ларец, для похищения которого понадобилось приложить столько усилий. Бывшая прачка боялась, что заклинание кто-то успел вытащить до них… или что оно – чем черт не шутит! – вообще не существовало. Но нет. Бумага была здесь. Правда, сложенная вчетверо, не свиток… но разве следует верить во все легенды так уж буквально?

Дени повертел заклинание в руках. Для того чтобы прочитать его, не помешало бы зажечь свет, но какой смысл? И для брата, и для сестры покрывавшие бумагу буквы были лишь бессмысленными закорючками.

– Как же мы теперь прочитаем его без Жака? – мрачно спросил Дени.