Валерий Введенский - Старосветские убийцы

– Это ж в четыре раза! – изумился Николай.

Все в волнении следили за игрой. Шулявский кинул на стол еще пять сереньких ассигнаций [3].

– Пятьсот! Ничего себе! Налейте-ка мне еще "медведя", – заплетающимся языком попросил Рухнов.

Гриша неохотно оторвал взгляд от стола и быстро наполнил бокал.

Вторая дама ушла вправо. Шулявский наконец улыбнулся, а Тучин побледнел. Дрожащими руками он начал загибать оставшиеся два угла.

– Сашка, остановись, – взмолился Угаров. – Помнишь, чем закончилось в Венеции?

– Помню! Ты не дал мне пристрелить шулера! Да к черту эти углы. Трантильва!

Сначала все ахнули, а потом стало так тихо, что все услышали треск стеариновых свечей.

– В тридцать раз! – не веря ушам, пояснил Тоннер.

– В банке-то две тыщи! – напомнил Терлецкий.

– Увеличиваю банк. Ставка принята! – У Шулявского задрожали руки.

Тучин облизнул пересохшие губы:

– Сдавайте, чего ждете?

Теперь поляк метал медленно. Все, замерев, смотрели, как переворачивались карты в его руках. Десятка, пятерка, король, туз, опять десятка… Тучин больше не шутил. Валет, восьмерка, туз…

– Мне тоже "медведя", – попросил генерал.

Гришка еще неохотнее оторвался от игры. И тут же услышал общее "Ох!". Дама легла вправо. Шулявский перевел дух и кинул колоду под стол.

– Можно карандаш? – попросил он этнографа. Взяв двухсотрублевую ассигнацию, принялся прямо на ней вычислять выигрыш. – От волнения боюсь ошибиться. На бумаге вернее. Пятнадцать тысяч триста семьдесят пять! Давайте рассчитаемся, молодой человек.

Тучин не мог прийти в себя.

– Вы метали баламут, выигрыш бесчестный. – Глаза Александра налились кровью.

– Что он сказал? – спросил ничего не понявший Роос.

– Метать баламут – это значит растасовать колоду и сдать ее шулерским способом, – пояснил Тоннер.

– Я понимаю ваше состояние, – спокойно сказал Шулявский. – Проигрыш велик, но кто ж вас заставлял трантильву говорить? В следующий раз будьте аккуратнее!

– Вы метали баламут, – как заведенный повторял Тучин.

– Ты видел это? – спросил генерал.

– Я уверен. Только так у меня можно выиграть. Вы – шулер, – заявил он Шулявскому.

– О, я слышал про российские нравы, – сказал Роос. – Сейчас господин Шулявский вызовет его на дуэль!

– Хороших игроков всегда обвиняют в шулерстве, – спокойно заметил Шулявский. – Знаете, юноша, у меня сегодня удачный день. Может быть, самый удачный в жизни. И никого убивать я не собираюсь. Отдайте деньги и пойдемте спать.

Тучин, отсчитав из бумажника деньги, отдал их Шулявскому. Поляк начал было прятать купюры в бумажник, но в это время Саша, достав из кармана перчатку, кинул ее ему в лицо. Угаров хотел удержать друга, но опоздал.

– Что ж! К вашим услугам, – Шулявский щелкнул каблуками.

– Пусть ваш секундант обговорит с Денисом условия поединка. Угаров, не откажешь?

Тот понуро покачал головой.

– Встретимся на рассвете. – Тучин тоже щелкнул каблуками

– Настаиваю на поединке немедленно, – ответил Шулявский. – На рассвете хочу уехать. Опаздываю в Петербург.

– Вы выбрали время. Значит, я выбираю оружие! Пистолеты! Так кто ваш секундант?

Шулявский осмотрел присутствующих. Все отвернулись. И дуэлянтам, и секундантам грозило одинаковое наказание. Особенно жестоко страдали "государевы люди": военных ссылали солдатами на Кавказ, гражданских увольняли со службы, могли и в тюрьму посадить.

– Господа! – обратился к компании Шулявский. – Окажите содействие.

Все молчали.

– Боюсь, мне придется оскорбить вас, юноша, пригласив секундантом слугу. Никто не решается.

– Давайте я буду, – неожиданно сказал Рухнов. – Только пусть еще "медведя" нальют.

– Никогда не видел ночных дуэлей. – Генерал выглянул в окно. – Впрочем, луна полная, небо безоблачно. Ну-с, секунданты, обговорили условия?

Рухнов с Угаровым совещались в центре комнаты и через каждую минуту подходили к своим подопечным, рассевшимся по разным углам, – что-то обсуждали.

– Ваше высокоблагородие, проблема-с вырисовывается! – Рухнов попытался изобразить на пьяном лице озабоченность, отчего стал похожим на обезьянку.

– Проблема нарисовалась давно, – ответил генерал, выразительно посмотрев на Тучина. Тот не обратил на его взгляд внимания.

– Пистолетов дуэльных нет. То есть пистолеты-то есть, их именно сегодня господин Шулявский князю преподнесли-с.

– Все-таки секунданты должны быть трезвыми. Я ничего не понял. Пистолеты есть или нет?

– Есть. Но молодой человек, – Рухнов кивнул на Угарова, – утверждают-с, что нельзя стреляться оружием, знакомым одному из противников.

– Я дал пояснения, – приподнялся в своем углу Шулявский. – Подаренную пару выиграл в карты недавно и стрелял сегодня из пистолета в первый раз, впрочем, как и господин Тучин.

– Да, это несколько нарушает правила, – задумчиво произнес генерал. – Но в них же сказано, что оружие должно быть одинаковое. Где мы другие пистолеты возьмем? Ни у кого нет?

Как и в случае с картами, все покачали головами. Генерал подошел к богато инкрустированной шкатулке, несколько часов назад подаренной молодой чете, вынул один из пистолетов и заглянул внутрь. Кроме второго пистолета, там лежали два зарядных шомпола, деревянный молоток, пороховница с меркой, отвертка, пулелейка, запасные кремни, склянка с маслом, какая-то щеточка и пакля. Имелись и уже отлитые свинцовые пули.

Генерал осмотрел и второй пистолет. Такая же изогнутая посеребренная ручка, изящный замок. От первого отличался лишь цифрой на стволе.

– Лепаж! Кому-то из вас повезет! Быть застреленным из такого пистолета очень даже куртуазно, – пошутил Веригин.

– Но господин генерал… – Угаров пытался найти какой-нибудь предлог, чтобы расстроить дуэль.

– Не из ружей же стреляться! – оборвал его Павел Павлович. – Не верить дворянину, пусть и польскому, оснований нет. Можно считать, что с оружием соперники знакомы одинаково. Остальные условия определили?

– Да, – ответил Рухнов. – Господин Тучин настаивает на подвижной дуэли. Сходятся с тридцати шагов.

– Хм, – расстроился генерал. – Это не дуэль, а имитация!

– Барьеры на расстоянии десяти.

– Это намного лучше!

– С десяти шагов? – ужаснулся Роос. – Это же убийство!

– Пан Шулявский не возражает, – закончил Рухнов.

– Прекрасно. Господа, время позднее. Чего тянуть? Пойдемте в парк, – предложил генерал. – Доктора, надеюсь, с нами? Вдруг нужна будет помощь раненым?

Веригин взглянул на Глазьева. Тот заснул в кресле с очередным бокалом "медведя" в руках.

– Похоже, доктор остался один. Опытом обладаете? – Павел Павлович подошел к Тоннеру.

– Да, – ответил Илья Андреевич. – И богатым. В последнее время появилась мода стреляться в присутствии доктора. В Петербурге почти не высыпаюсь! Все дуэли, как на грех, ранним утром.