Дэвид Дикинсон - Банк хранящий смерть

— Не слишком ли мы заломим цену за пэрство — пять миллионов фунтов стерлингов и в наши дни сумма немалая? — впервые за весь вечер рассмеялся премьер-министр.

— Наверняка бы нашлись и иные заманчивые предложения, — продолжал Пауэрскорт. — Некоторые из наших самых престижных клубов остаются для чужаков недостижимой мечтой. Взять хотя бы МСС [21] Marylebone Cricket Club — самый известный в мире клуб любителей крикета. или Королевский яхт-клуб в Каузе. Некоторые заведения на Пэлл-Мэлл, возможно, в прошлом весьма опрометчиво распорядились черными шарами, и это, без сомнения, можно исправить. Пусть орден Подвязки по-прежнему остается недоступен, премьер-министр, но, полагаю, мы могли бы пожертвовать постом председателя в какой-нибудь незначительной королевской комиссии. Добавьте сюда приглашение на уик-энд к принцу и принцессе Уэльским в Сандринхем. Или даже ужин с самой королевой в Виндзоре…

Напряжение в комнате постепенно спадало.

— Ну-ка, Фрэнсис, выкладывайте, что вы задумали, — улыбнулся Роузбери.

— Я не финансист, — отвечал Пауэрскорт, сам удивляясь тому, как быстро созрел его план, — все мои познания в данной области ограничиваются теми сведениями, которые я, приступая к этому делу, почерпнул из старых номеров «Экономиста» и прочих финансовых газет за последние три года. И вот я подумал о тех алмазных воротилах, которые предпочитают держаться в тени, но в то же время зарабатывают столько, что нам и не снилось.

— Мессель! — вырвалось у Берка. — Франц Августин Мессель. Вот к кому нам следует обратиться. Или еще этот Спрекер, Ханс Иоахим Спрекер. Оба сколотили баснословные состояния на золоте и алмазах Южной Африки, премьер-министр. Оба живут в Англии. И ни один из них, насколько мне известно, еще не был произведен в пэры.

— Но как мы можем им объяснить наше обращение, Берк? — спросил премьер-министр. — Ведь просто необходимо упомянуть о какой-либо благотворительной деятельности или помощи пребывающим в достойной бедности.

— Помощь финансовому сообществу? — предложил Пауэрскорт. — Это способно покрыть множество грехов. По крайней мере, обычно это срабатывает.

— Давайте отнесемся к делу ответственно, джентльмены. — Рука премьер-министра перестала искать билет на поезд. Пожалуй, придется задержаться еще немного. — А как полагаете вы, господа финансисты, реально ли такое решение? Что скажете, управляющий?

Управляющий побелел как мел. Жизнь с известными чайными марками — «Даржелингом» и «Эрл Греем», «Ассамом» и «Лапсанг Сухонгом» — не подготовила его к подобным испытаниям.

— Думаю, это весьма… весьма интересное предложение, — выдохнул он. — Однако я не могу сказать, как отнесется к этому банк. Боюсь, что…

— А вы, мистер Берк? — премьер-министр решительно оборвал управляющего.

— Полагаю, премьер-министр… — Что-то подсказывало Берку, что в сложившейся ситуации решительность и даже дерзость предпочтительнее предусмотрительности и осторожности, свойственной банкирам. — Полагаю, это может спасти положение и разрешить наши трудности. Но осталась еще одна проблема. Я только что говорил о двух кандидатах. Боюсь, что из-за сжатых сроков мы можем рассчитывать лишь на одного. Спрекер только что вложил огромные средства в строительство железной дороги где-то в Центральной Европе. В отличие от большинства его коллег из Сити он имеет обыкновение лично проверять успешность проектов, в которые вкладывает деньги. Поэтому вряд ли мы сможем с ним немедленно связаться.

— А Мессель? — спросил премьер-министр. — Где он?

— Наверное, у себя в поместье в Оксфордшире. В так называемом Версале, в Чилтерне. Мы свяжемся с ним завтра утром. Терять нам нечего.

— Нам нечего терять, кроме стоимости этой сделки, — мрачно заметил премьер-министр. — Как вы думаете, сколько он с нас запросит, учитывая особые обстоятельства?

— Боюсь, сколь бы привлекательны ни были наши предложения, нам придется изрядно переплатить.

— Не важно. — Премьер-министр снова стал собирать бумаги. — Приведите его сюда. Приведите его завтра. Или, пожалуй, все же лучше не сюда. Здесь полным-полно иностранцев и репортеров. Как вы думаете, где бы мы могли встретиться, мистер Берк?

— Ну, Английский банк отпадает. Как, впрочем, и любая другая контора в Сити. Я бы предложил мой дом на площади Честер, но жена затеяла ремонт к юбилею. — Он виновато улыбнулся. — Почему бы нам не встретиться в доме лорда Пауэрскорта на Маркем-сквер? Номер двадцать пять. Мы сообщим вам, когда ожидается прибытие Месселя.

— Прекрасно, — кивнул премьер-министр. Он обвел взглядом портреты своих предшественников и остановился, встретив лукавый взгляд Дизраэли. — Пожалуй, я воспользуюсь опытом Дизраэли, джентльмены. Он послал своего личного секретаря Монтегю Корри вести переговоры с Ротшильдом по поводу Суэцкого канала. Вот и я поступлю так же. Шомберг Макдоннел по виду, может, и похож на младшего клерка из адвокатской конторы, но он так препирается и торгуется с упрямцами из кабинета министров, словно родился на восточном базаре.

— Означает ли это, премьер-министр, — Пауэрскорт весьма серьезно воспринял свою роль хозяина дома, — что вы сами не будете присутствовать на переговорах?

— Полно, Пауэрскорт, не будьте смешным. — Огромное тело премьер-министра заколыхалось от смеха. — Пусть Макдоннел беседует с этим типом внизу и время от времени поднимается наверх. Я же не стану возражать, если вы спрячете меня где-нибудь за шторами, Пауэрскорт, я бы не упустил этой… — Он внезапно задумался и сердито покосился на управляющего Английским банком. — Я бы не пропустил этой возможности за все чаи Китая.

Майкл Бирн был верующим человеком. Его приверженность Римско-католической церкви была непоколебима. Годы влияния этого учения оставили в его душе неизгладимый след. Все ученики Школы христианского братства в Клонтарфе, где молитвы и религиозные наставления подкреплялись регулярным применением розг, навсегда оставались преданы католичеству. Поэтому Бирн решил отправить свою последнюю связную в Лондон в обличие монахини. В апостольнике и с распятием, с четками и молитвенником. Он рассчитывал, что в таком наряде его посланница наверняка не вызовет подозрений у агентов британского правительства, рыскающих в портах. Монахиня везде пройдет.

Но то, что было верно в Ирландии, не действовало в Ливерпуле. Сестра Франческа, как и две предыдущих посланницы, была под наблюдением до самого Лондона.

Лорд Фрэнсис Пауэрскорт возвращался домой на Маркем-сквер в приподнятом настроении. Сияло солнце, и теплая погода привлекла в Гайд-парк и Кенсингтонский сад множество людей, на траве тут и там расположились влюбленные парочки. Пауэрскорту казалось, что его сложное расследование подходит к концу. Сегодня, решил он, они с леди Люси пойдут куда-нибудь поужинать. На площади Слоан как раз недавно открылся рыбный ресторан. Люси любила рыбу. А когда отшумят юбилейные торжества, они отправятся в путешествие, возможно в Неаполь, посмотреть руины Помпеи.