Дмитрий Леонтьев - Дмитрий Леонтьев Петербуржская баллада

— Кто знает, что с ним будет через пять минут? — пожала плечами Екатерина Юрьевна. — Может, его на этаже уже какой-нибудь киллер ждет, а может, сообщение о банкротстве. Да и леший с ним, Марья Кузьминична! Не принимай близко к сердцу. Иди ставь чай, я скоро приду. Вспомнила, что мне сыну звонок сделать надо. Ты иди, я скоро буду...

Отойдя за угол дома, вынула телефон, набрала номер:

— Ну и где вас черти носят?! Он только что мимо меня с мальчишкой в квартиру прошел. Нет, на этот раз без водителя и телохранителей... Сделку по покупке мальчишки зафиксировать удалось? Молодцы. Я сегодня настроена особенно решительно: это быдло невоспитанное меня «старой кошелкой» обозвало. А у меня на этой чертовой жаре чувство собственного достоинства обострилось... Ну и где вы? Ага, вижу. Что ж, тогда начинаем...

Звезда вечерняя

Если ты смерть — отчего же ты плачешь сама, Если ты радость — то радость такой не бывает.

А. Ахматова

Человек, зашедший в бар, явно не привык бывать в таких местах. С удивлением и легкой неприязнью он рассматривал дорогое убранство, причудливую мебель из пластика, кожи и хромированной стали, выполненные на заказ макеты дорогих мотоциклов вдоль стен, красивых девушек-официанток, затянутых в спортивные комбинезоны. Он смотрел на огромные экраны, по которым неслись на зрителя красочные «Кавасаки», «Дукати» и «Сузуки», косился на посетителей — самоуверенных молодых людей, способных за один вечер оставить в этом баре столько, сколько он получал за месяц в своем уголовном розыске. Подойдя к стойке бара, он окликнул коротко стриженного парня в футболке, с номером «46» на спине:

— Где кабинет директора?

Бармен осмотрел недорогой, изрядно потертый костюм посетителя, стоптанные ботинки и недовольно поморщился:

— Мы ничего не покупаем.

Человек продолжал смотреть на него требовательно и сурово.

— В конце зала — направо, — проворчал бармен, отворачиваясь к стеллажу с бутылками.

Дойдя до указанной двери, человек постучал и, не дожидаясь приглашения, вошел.

— Оперативный уполномоченный капитан Самарин Игорь Николаевич, — представился он. — Вы директор бара «Вечерняя звезда» Скрябин Олег Сергеевич?

— Директор и владелец, — поправил Скрябин, — мне звонили из уголовного розыска по поводу вашего визита, но не объяснили цели. Чем могу?..

— В течение двух месяцев в городе произошло три довольно громких убийства, — пояснил оперативник, усаживаясь в кресло перед директорским столом. — Все убитые — молодые люди, весьма состоятельные бизнесмены, так сказать, «сливки общества».

— Судя по тону, лично вы эти «сливки» недолюбливаете, — улыбнулся директор.

— Именно вокруг таких бизнесменов «среднего звена» и творится больше всего криминала, — сухо пояснил оперативник, — так что это скорее профессиональное, а не классовое. Но к делу это не относится. Сферы деятельности у молодых людей были различны, как и места жительства, круг знакомых, родственные связи. Общих точек соприкосновения было две: увлечение мотоциклами и то, что незадолго до смерти они посещали ваш бар.

— Это можно объединить воедино, — заметил Скрябин, — мой бар посещают преимущественно молодые люди, увлеченные мотоспортом. Можно сказать, у нас такая своеобразная специфика. Признаюсь, что сам грешу этой забавой, и знаю, что она не из дешевых. Такие клиенты мне и нужны.

— «БМВ К 1200», — уверенно сообщил Самарин, — дорогое удовольствие.

— Не настолько, — вздохнул директор, — я — увы! — не экстремал, потому езжу на том, что купил, а настоящие фанаты в один тюнинг вкладывают почти столько же, сколько в покупку. Меня тянет к подобным развлечениям, но от характера не уйдешь, и я предпочитаю спокойную и удобную машину. Видели «Харли» перед входом? Там одного тюнинга на добрых семь тысяч, и это только с первого взгляда... Вот это фанаты. А я... Скорее скромно паразитирую на их увлечении.

— Ну-ну, не прибедняйтесь. У вас очень стильный бар, «скромностью» здесь даже официантки не отличаются.

— Персонал у меня подобран крайне тщательно, — насупился директор, — знакомства с клиентами запрещены категорически. Вплоть до увольнения.

— А те красотки, у барной стойки?

— Так... Что конкретно вы хотели спросить? — перешел на официальный тон директор.

— Что я могу спросить? Общие вопросы. А они подразумевают общие ответы. Вы же не порадуете меня сообщением о своих подозрениях, догадках или хотя бы о том, что знали покойных?

— Перечислите их.

— Пожалуйста. Юрченко Алексей Николаевич, 37 лет, владелец сети магазинов. Найден мертвым два месяца назад на соседней улице. Судя по всему, возвращался из вашего бара, был остановлен неизвестным лицом, от которого и получил удар ножом в шею. Дорогой мотоцикл, деньги и личные вещи не забрали.

— Незнаком.

— Воронцов Илья Васильевич, 31 год, владелец нескольких шиномонтажных мастерских. Чуть больше месяца назад найден мертвым... Я потом вам скажу где. Это — отдельный разговор. Огнестрельное ранение в голову. По имеющимся у нас сведениям, часто посещал ваш бар. На момент убийства явно торопился на свидание.

— Незнаком.

— Селенов Геннадий Борисович, 35 лет, крупная фирма грузоперевозок. Неделю назад обнаружен мертвым возле собственного дома. Был вашим постоянным клиентом. Предположительно посещал перед смертью то заведение, возле которого был убит Воронцов.

— И этого не знаю. Весьма возможно, что они посещали мой бар, но вы же видите: я большую часть времени провожу здесь, в этом кабинете. Я даже в лицо посетителей не знаю. Кстати, помимо моего бара, существуют еще с полдюжины ресторанов той же «специализации». Мотоциклисты любят собираться и возле гостиницы «Пулковская». Не исключено, что все эти трое бывали и там.

— Не исключено, — согласился Самарин, — но то место, откуда возвращался Селенов и возле которого был убит Воронцов, — массажный салон, так сказать, «для очень узкого круга». Немыслимо красивые девочки, немыслимо красивая обстановка и немыслимо высокие цены. По имеющейся у нас информации, его «курирует» некто Сергей Петрович Мухин. Известный в криминальных кругах под кличкой Муха. Не самый крупный, но один из самых жестоких и умных преступных авторитетов города.

— А при чем здесь я?

— А разве не господин Мухин является и вашей «крышей»? — невинно осведомился капитан.

— У меня нет никакой «крыши», — нервно ответил Скрябин, — вы во времени запутались. Сейчас не конец восьмидесятых и не начало девяностых. «Крыши» давно стали историей.

— Да ну? — удивился Самарин. — Какая новость для моей профессии. Хорошо, спрошу по-другому. Вы знакомы с Мухиным?

— Я? Я... Да, кажется, виделись пару раз... Он тоже иногда здесь бывает.