Дмитрий Леонтьев - Дмитрий Леонтьев Петербуржская баллада

— Это трагедия, — согласилась Беликова, — но я все равно не понимаю, чем могу помочь?

— А кто будет теперь его поить-кормить-покупать лекарства? — ехидно осведомился Мартенсон. — Государство на пенсию по инвалидности?! Благодарю покорно, но пусть сами живут на эту шутку... Необходимо найти водителя! — твердо закончил он, словно отдавая приказ. — Пусть эта сволочь теперь кормит из тюрьмы приличного человека!

— Так водитель скрылся с места происшествия?

— А я вам о чем битый час толкую?! — непритворно возмутился Мартенсон. — Сбежал! И кого теперь винить?! Мистера Форда, будь он трижды неладен!

— Сбил «Форд»? — уточнила Беликова.

— Какой «Форд»? Почему «Форд»? — забеспокоился Мартенсон. — Нет, «Форд» у меня... Его сбила черная «копейка»... Нет-нет, я не говорю, что Роме было бы легче, если бы его сбил навороченный «Мерседес», но не найти «копейку»?! Это уж, знаете ли...

— Как вы сказали? — насторожилась Беликова. — Черная «копейка»? А как зовут этого врача?

— Рома... Роман Игоревич Полтавченко. Замечательный специалист и душевный человек! И что прикажете теперь делать его бедной жене? Нет, вы просто обязаны воздействовать на этих ребят с полосатыми палочками, которые почему-то считают, что вся их задача на дорогах сводится к равномерному распределению прибыли между государством и собой, любимым...

— Полтавченко, Полтавченко, — пробормотала Беликова, — нет, ни о чем не говорит... А чем он занимался?

— Лечил людей! И поверьте: лечил хорошо!

— Подождите секунду, Альберт Карлович, — попросила Беликова, напряженно морща лоб, — дайте подумать... Вот что мы с вами сделаем. Сейчас к вам подъедет наш сотрудник. Вы ему все расскажете, дадите адрес вашего пострадавшего друга и адрес, по которому произошел этот случай. И сделайте еще вот что... Выпишите ему фамилии тех больных, которых лечил в последние месяцы Полтавченко. Примерно за семь-девять месяцев.

— Я не имею права! — твердо сказал Мартенсон.

— Он привезет вам официальный запрос, — успокоила врача Екатерина Юрьевна, — и, пожалуйста, выделите среди них особо тех больных, которые раньше проходили службу в армии или милиции... И вот что еще... Он привезет вам фотографию... фоторобот одного человека... Посмотрите, не похож ли он на кого-нибудь из ваших пациентов...

— Вы полагаете? — ужаснулся Мартенсон.

— Вы сделаете мне это одолжение, — попросила она, — а я попытаюсь исполнить вашу просьбу... Я позвоню вам позже... Хотя подождите... Вы помните, я спрашивала вас о писателе Смолякове? Вы случайно не знаете, он не был знаком с этим вашим Полтавченко?

— Полтавченко консультировал его в сборе материала для новой книги, — ответил Мартенсон, — я же говорю вам: это был прекрасный специалист! Один из лучших!..

После этого разговора Беликова несколько минут сидела неподвижно, о чем-то сосредоточенно размышляя. Потом стремительно сорвалась с места и, выйдя в коридор, крикнула:

— Ищу человека! Фамилия — Мартынов! В интимных кругах известен под кличкой Дастин!

— У Григорьева в кабинете, — ответили из-за ближайшей двери.

При виде стремительно ворвавшейся в кабинет Беликовой Григорьев и Мартынов многозначительно переглянулись.

— Меня мучают нехорошие предчувствия, что... — начал было Мартынов, но Беликова перебила его:

— Собирайся. Срочно заедешь в Василеостровское РУВД, к Алексееву, возьмешь фоторобот, который он сделал, и отправишься в психиатрическую лечебницу на Пряжке. Найдешь доктора Мартенсона, покажешь ему фото и возьмешь информацию, которую он подготовит. Сразу отзвонишься мне.

— Не зря я сомневался в том, что я — начальник, — задумчиво обронил Григорьев, — это все бред, выдумки, иллюзии...

— А я знаю хороший анекдот про психиатров, — вспомнил Мартынов, — психоаналитик говорит больному: «У меня для вас две новости: хорошая и плохая. Плохая в том, что вы, вне всякого сомнения, скрытый гомосексуалист». — «А хорошая?» — убито спрашивает больной. «Хорошая в том, что вы симпатичный», — подсаживаясь поближе, улыбается ему врач...

Беликова посмотрела на него так, что незадачливый рассказчик пулей вылетел из кабинета.

— Теперь с тобой, Максим, — повернулась она к начальнику. — У тебя есть связи на Литейном?

— У каждого милиционера хоть какие-то, но есть... — уклончиво ответил Григорьев, — смотря, что нужно.

— Меня интересует отдел кадров. Конкретно: спецслужбы. Скорее всего, МВД.

— А может случиться так, что потребуется информация по кадровым работникам ФСБ и ФСК? — насмешливо уточнил Григорьев. — Вы же сами понимаете, что это невозможно, Екатерина Юрьевна.

— Надо, Максим, — твердо сказала она, — надо!

Несколько секунд он внимательно смотрел на нее,

потом поморщился, как от зубной боли, и нехотя кивнул:

— Давайте, что у вас там...

— Информация на этого человека, — она протянула начальнику бумажку с данными объекта, — но есть одна загвоздка: данные нужны срочно.

— Интересно, — покачал головой Григорьев, рассматривая записи, — ладно, я попробую. Но только ради вас...

— Ради меня и Винни Пух от меда откажется, — не стала скромничать Екатерина Юрьевна, — но это надо сделать прямо сейчас. Звони и настаивай на встрече. Как хочешь, но данные нужны мне к вечеру.

С кислым лицом Григорьев потянулся к телефону, и Беликова вышла из кабинета.

Взволнованный Мартынов отзвонился через полтора часа.

— Как вы узнали?! — заорал он в трубку. — Врач опознал человека на фотографии! Это некто Суханов, Петр Алексеевич, 1960 года рождения, бывший офицер МВД, находившийся здесь на излечении. У него после контузии в Чечне крыша поехала. Какой-то «синдром кого-то там». Вроде безобидный был, на поправку пошел... Его выписал врач, которого сбила машина...

— Мартенсон далеко? — деловито осведомилась Беликова.

— Рядом. Я из его кабинета звоню.

— Спроси, когда выписали этого парня... И была ли комиссия... Я в этом не разбираюсь, знаю о психах только по анекдотам, а в них всегда комиссии собираются...

В трубке долго молчали — видимо, Мартынов расспрашивал врача, потом бодро отрапортовал:

— Анекдоты врут. Комиссии собирают только в исключительных случаях, например, когда врач настаивает на продолжении лечения, а больной уверяет, что здоров, и требует, чтобы его выпустили. Что интересно, врач может «рекомендовать», а не настаивать на дальнейшем посещении психбольным ПНД... А я-то удивлялся: откуда в последнее время столько психов на улицах? Ай!..

— Что случилось?

— Мартенсон дерется, — обиженно пожаловался Мартынов. — За честь халата радеет...

— Ты с ним осторожнее — у него уже было одно привлечение за превышение пределов самообороны, — усмехнулась Беликова. — Когда выписали Суханова?