Жан-Франсуа Паро - Загадка улицы Блан-Манто

— И не платил?

— Это являлось частью нашего договора. Успех часто зависит от того, сумеешь ли ты обзавестись высокопоставленными друзьями. Однажды, когда показывали представление…

— Представление?

— Да, красавчик, представление, и не смотрите на меня такими большими глазами. Видите, вот занавес, а за ним сцена, где показывают небольшие спектакли, ну, вроде… в общем, чуточку вольные. Однако, какой вы скромный!

— Я упиваюсь вашим рассказом, сударыня!

— Лучше допейте ваш стакан. Некоторые состоятельные ценители красоты любят, когда актрисы в своем природном обличье разыгрывают… ммм… двусмысленные сценки. Эти представления возбуждают даже самых пресыщенных. Ну, и все кончают… Послушайте, что вы смотрите на меня невинными глазами? Вы понимаете, о чем я говорю? О разврате, о самом грязном разврате. Короче, чтобы стало совсем понятно, эти сценки заставили кончить даже самого герцога де Жевра. [19] Герцогиня де Жевр попыталась расторгнуть брак на основании полового бессилия своего супруга. Она умерла в 1717 году, не дождавшись окончания процесса. В свое время дело получило широкую известность (примеч. автора). В общем, однажды после спектакля Ларден, пожелавший продолжить развлечения, оказался в объятиях юной киски, перед очарованием которой никто не мог устоять. Он опустошил полкорзины бутылок с моим шампанским и влюбился по уши. Я не люблю гневить ни Бога, ни дьявола, а потому отдать ему задешево такой бриллиант мне совесть не позволяла. По моему совету девица начала изводить его и водить за нос. Он окончательно зачах. Сами-то мужчины объясняться не умеют, и этот великий умник попросил меня замолвить за него словечко. Ну, мы сказали, что надо заплатить кое-какие долги, и я получила кругленькую сумму. Он женился на киске и попал в ад. Она наставила ему столько рогов, сколько в Париже колоколен. Ненасытная шлюха полюбила наряды, драгоценности, красивую жизнь, хорошую кухню и вдобавок кокетничала с каждым встречным!

— Но, — возразил Николя, — разве она не из хорошей семьи? Говорят, у нее есть состоятельный родственник.

Глаза Полетты широко раскрылись и подозрительно уставились на Николя. Она облизнула губы.

— Послушайте, красавчик, вы, похоже, знаете все не хуже меня…

Николя почувствовал, как его заливает холодный пот.

— Комиссар Камюзо говорил мне, что у нее в родственниках есть лекарь…

Услышав имя комиссара, толстуха успокоилась.

— Камюзо правильно вам сказал. Родители шлюхи Ларден умерли от оспы, когда ей было всего четырнадцать лет. Ее кузен, доктор Декарт, подсуетился, забрал себе наследство, а ее отдал в учение к модистке. А дальше случилось то, что должно было случиться. Она забеременела, и ей пришлось торговать собой направо и налево. Ко мне она попала уже после нескольких лет распутной жизни. А что я? Сердце у меня доброе, я раскрыла ей свои объятия и вывела ее в люди.

Толстуха с остервенением потерла уголок глаза, где жемчужиной блеснула неизвестно откуда взявшаяся слеза, и, видимо, от волнения, залпом опустошила стакан.

— Она, наверное, ненавидит своего бесчеловечного родственника? — рискнул спросить Николя.

— Когда вы лучше узнаете женщин, красавчик, вы поймете, что с ними самые очевидные вещи далеко не всегда очевидны. Наоборот, они в превосходных отношениях. Шлюха Ларден знает, что делает, и я уверена, она непременно вернет свое наследство. Она способна так жестоко отомстить, что вам и не снилось. Да и тип этот не стоит даже веревки, на которой его надо повесить. Клиент на мою голову. Чтобы довести свое дело до конца, этот лицемерный развратник, этот вонючий святоша требует шоколад с янтарем и шпанской мушкой [20] Афродизиак, применявшийся в XVIII веке. Слишком большая доза кантаридина (порошка из шпанской мушки) могла привести к смертельному исходу (примеч. автора). . Сластолюбивый крохобор, он выгадывает каждый день, а когда, наконец, отдаст деньги, начинает требовать в десять раз больше, чем заплатил. Ему, видите ли, нужно, чтобы все чинно и осмотрительно, с ужимками, в маске, товар первой свежести. А зачем ему такой товар, если он даже надкусить его не может?

— Все так серьезно?

— Еще хуже. Представьте, когда он явился сюда в прошлую пятницу, он ухитрился подраться с этим мошенником Ларденом. Они столько всего попортили!

— Но неужели человек, который, судя по вашему рассказу, сильно озабочен сохранением своей репутации, отважился свободно прийти к вам в вечер карнавала?

— Именно в вечер карнавала, красавчик, потому как по обычаю в это время все носят маски, и он не боялся, что его узнают. Не понимаю, как это случилось… Самое любопытное, что… Но хватит об этом пердуне. Поговорим лучше о наших делах.

Позднее, когда Николя стал вспоминать подробности своего разговора с Полеттой, он вдруг понял, что именно в тот момент он впервые почувствовал себя настоящим сыщиком. В считанные минуты он переступил черту, отделявшую честного человека, приверженного четким, незыблемым истинам, от полицейского агента, обязанного твердо помнить конечную цель своего расследования. Прихотливое искусство полицейского следствия предполагает маневр, расчет… и отсутствие щепетильности. Для успешного следования по избранному им нелегкому пути ему придется пожертвовать такими понятиями, как порядочность и благородство. И он с ужасом ощутил, что выбора у него не осталось.

У него не хватило времени прочувствовать последствия сделки с самим собой. И он никогда не мог восстановить цепочку своих тогдашних рассуждений, в конце которой на него внезапно снизошло озарение. Незнакомый ему внутренний голос сказал, что надо делать. Подчинившись, он развернулся к Полетте и, схватив ее за обе руки, язвительным тоном произнес:

— Самое любопытное, сударыня, вы прекрасно знаете, что эта драка не случайна. Декарт появился здесь, потому что вы его пригласили.

Почувствовав, что тон Николя изменился, попугай заверещал, а Полетта, задергавшись, безуспешно попыталась ослабить железную хватку и высвободить руки. Она мотала головой, и рот ее с ярко накрашенными губами открывался, словно у выброшенной на берег рыбы. Набеленное лицо, перекосившееся то ли от гнева, то ли от удивления, покрылось трещинами, и белила начали осыпаться. Упавший на платье кусок белил рассыпался, подняв крохотное белое облачко.

— Маленький гадкий мерзавец. Отпусти меня, мне больно! Что ты здесь вынюхиваешь, гнусная полицейская ищейка? Это тебе Декарт все рассказал? Ну, будет ему сука от сучьей дочери!

— Нет, Ларден, — ответил Николя, напрягшись в ожидании ответа.

Толстуха растерянно замигала.

— Но это невозможно.

— Почему?

— Потому что… я не знаю.