Ирина Глебова - Капкан для призрака

– А как же приезжий народ? – спросил он. – Разве никто не пытается проникнуть в такое необычно интересное место?

– Они не знают туда дороги, – ответил Ганс. – Замок так строился, что подойти к нему непросто.

– И слава богу! – Грета вылущила последний стручок бобов и стала собирать мусор. – А «ее», – она многозначительно понизила голос, – Серый монах сюда вниз не пускает!

– Серый монах? Кто это? – удивился Петрусенко.

Парень и девушка переглянулись с улыбкой, словно сказали один другому: «Ох уж эти приезжие, ничего они не знают!» Однако Ганс вежливо и подробно объяснил:

– Здесь у нас, в горах Шварцвальда, и рядом, в Гарце, почитают духа гор Рюбецаля. Это могучий дух: он вызывает горные обвалы, камнепады, нагоняет бури и ураганы. Но он справедлив – наказывает только плохих людей, а добрым и работящим помогает. Он может обогатить бедняка, открыв перед ним скрытые в горах сокровища… Он много чего может! И перед людьми Рюбецаль очень часто предстает в одежде монаха, в серой простой рясе, а лицо его за капюшоном не разглядеть. Потому у нас и называют его Серым монахом.

– Понятно, – кивнул Викентий Павлович. – Но какая связь между духом гор и духом умершей графини-злодейки?

Грета несколько раз быстро перекрестилась:

– Даже и говорить о ней – грех! Но ведь вам уже о ней рассказывали?

– Фрейлейн Эльза поведала мне эту очень интересную историю. Она говорит, что это исторический факт: и невероятные психические отклонения графини, и то, что она была заживо замурована и умерла в замке…

– Так, конечно, пишут в книгах, – покачала головой служанка. – А у нас в деревне и в других деревнях мы знаем другое… Графиня Эльза убежала из замка!

– Из замурованной комнаты? – с улыбкой спросил Петрусенко.

– Она же была колдунья!

Девушка с такой непререкаемой убежденностью воскликнула это, что Викентий Павлович быстро-быстро согласился:

– Да, конечно, я и забыл… И что же дальше?

– А дальше Рюбецаль открыл у нее на пути бездонное ущелье. Она стояла на одном его краю, как демон зла, а он, в своей серой рясе, – на другом. Когда их взгляды встретились, блеснула молния, и Кровавая Эльза упала замертво. Рюбецаль ее победил!

– Он перенес тело графини обратно в замок, в замурованную комнату, там его и нашли, – подхватил Ганс. – Но ее дух, полный злобы и жажды мести, успел покинуть тело и остался снаружи.

«Как будто стены смогли бы удержать дух, окажись он даже в теле», – весело подумал Викентий Павлович, но от комментариев воздержался.

– Серый монах оберегает нас! Иначе бы дух Кровавой графини извел всех вокруг, как она изводила людей при жизни. Рюбецаль не пускает ее дальше замка. Но бывает иногда, что она прорывается, и если кто-нибудь встретится ей на пути, домой уже никогда не вернется.

У Греты сделались огромные от испуга глаза, и она вновь перекрестилась. А Викентий Павлович спросил:

– А кто пропадает? Местные жители?

– Да, несколько раз исчезали люди с хуторов и ферм… Давно, правда. А три года назад два приезжих господина ушли в горы и пропали. Их так и не нашли. Значит, она, графиня, ее злой дух!..

Викентий Павлович начал было расспрашивать парня и девушку о пропавших, но они больше ничего не знали. Да он и сам себя одернул: вот уж сыскная привычка видеть во всем преступление! Туристы могли, конечно, заблудиться в лесистых горах, где есть и ущелья, и обрывы, и, наверное, пещеры-лабиринты. Да, кое-что еще сохранилось в горах Шварцвальда, что само по себе просто удивительно! Немцы настолько любят порядок и благоустроенность, что предпочитают и природу загонять в рамки. И все же… Но, скорее всего, туристы просто уехали или даже ушли пешком дальше, по каким-то своим маршрутам, не позаботившись поставить об этом в известность окружающих. Ну а пропажи среди местного населения… Где тут правда, где суеверия и фантазии – постороннему человеку не понять. Да и зачем?

Дочка, утомленная долгим путешествием, заснула в этот вечер рано, сразу после ужина. Викентий Павлович сидел на веранде, курил трубку и читал, когда рядом, на аллее, показался его сосед по коттеджу – фон Кассель. Они приветливо кивнули друг другу, и Петрусенко, захлопнув книгу, предложил:

– Хотите реванш?

Прошлым вечером он выиграл партию в шахматы. Фон Кассель кивнул и поднялся на веранду. Они расставили фигуры, сделали несколько ходов. Фон Кассель надолго задумался, потом вдруг улыбнулся:

– Вы, герр Петрусенко, думаете, наверное: «Вот неважный игрок, а туда же – садится за доску!» А ведь я в юности отлично играл. И в военном училище – там у меня мало достойных соперников было. И потом, в своем городке Грааф-Лейке, там, в долине Оранжевой реки, я даже был чемпионом! Вот только потом много лет ни с кем играть не довелось, да и не до того было. Это когда пришлось спешно бежать от англичан… Вы просили меня рассказать о нашей жизни в Южной Африке. Вам все еще интересно?

Викентий Павлович и в самом деле как-то в разговоре сказал, что хотел бы послушать об англо-бурской войне из уст очевидца. Но это было сказано мимоходом, а вот теперь, похоже, буру самому хотелось воспоминаний.

– Одну минуточку, – попросил его Петрусенко. – Если позволите, я позову жену! Она не простит мне, если пропустит ваш рассказ…

Петрусенко очень хорошо знал, как далеко простирались колониальные интересы Германии – практически на все континенты. С особой силой это проявилось в восьмидесятые годы прошлого века – впрочем, не так уж и давно. Именно тогда в Южной Африке появились первые немецкие фактории. А в 1884 году канцлер Бисмарк, управлявший Германией как своей вотчиной, уведомил державы мира об учреждении германского протектората над обширной территорией между бухтой Ангра-Пекена и Оранжевой рекой. Именно тогда, в 84-м году, двадцатичетырехлетний лейтенант колониального полка Герхард фон Кассель прибыл в Южную Африку.

Он был отпрыском знатного рода, впрочем – младшим сыном, без наследства. Перед ним открывалась перспективная военная карьера. Но… африканский воздух, напоенный неведомыми ароматами, пронизанный иным ритмом жизни, просто заворожил романтичного молодого человека. Они стояли лагерем в долине, прилегающей к Оранжевой реке, недалеко от городка Грааф-Лейка – центра бурского округа. Окрестные фермеры-буры снабжали военных продуктами, молодые офицеры в свободное время ездили в город, их приглашали на вечеринки фермеров. Именно на такой вечеринке Герхард познакомился с Николеттой – дочерью богатого бура Йоста ван Коорна. Их чувства оказались взаимны, и скоро они поженились. Николетта была единственной дочерью, и когда через два года после свадьбы ее отец заболел и умер, она стала хозяйкой большой фермы с табунами коней, овцами, быками, а также рабами-готтентотами. Герхард уже и до этого каждую свободную минуту проводил на ферме, помогал тестю. Теперь же, не раздумывая, вышел в отставку и сам стал скотоводом. Все у них шло хорошо: хозяйство приносило стабильный доход, родился сын Гендрик, через шесть лет – дочь Гертруда. Герхард фон Кассель быстро стал влиятельным человеком в колонии. У него было военное образование, и потому именно его избрали начальником бурского конного ополчения, которое созывалось для отражения набегов дикарей, для охраны города и округа. Гендрик уже ходил в школу, когда началась война c англичанами.