Борис Камов - Аркадий Гайдар. Мишень для газетных киллеров

Ближайший немецкий гарнизон стоял в 30 километрах. Жили солдаты в домах. Налет на любую деревню мог привести к жертвам среди селян.

Но тут стало известно, что немцы оборудовали в Каневе аэродром. Стояли в поле несколько истребителей и два тяжелых самолета. Большая война откатилась от Канева далеко. Охраняла аэродром малочисленная команда.

Возникли два проекта. Первый — произвести налет, уничтожить или хотя бы повредить несколько самолетов. Это было реально.

Второй проект был посложнее: что, если попробовать на одном, большом, самолете перелететь через фронт? Этот проект казался куда сложнее, однако и он не был фантастичен. Вместе с группой Орлова в партизанский отряд пришел авиационный инженер, полковник Горшунов. Он остался в лесу и после ухода Орлова.

Полковник Горшунов, когда его познакомили с проектом, объяснил, что поднять в воздух немецкий самолет и долететь до линии фронта никаких проблем (технических!) нет. На любой машине перелет может потребовать не больше часа. А вот как сделать, чтобы не сбили свои же?..

Гайдар лететь к фронту не собирался. В случае успешного захвата самолета он надеялся установить связь с Москвой. Аркадий Петрович понимал: Гельмязевский отряд никаких перспектив в этой местности не имеет. Расширяться некуда. Самое разумное — перейти в огромные, густые Черниговские или Брянские леса.

Задолго до других, впоследствии знаменитых партизанских командиров, Гайдар думал о возможности создания партизанской армии. Люди, готовые мстить врагу, но вынужденные прятаться, огромное количество брошенного оружия — все это было. Продовольствие на первое время могло дать население. Ведь в каждой семье кто-то служил в Красной армии или ушел в лес. Связь с Москвой для осуществления этого проекта была необходима.

Захват Каневского аэродрома требовал подготовки. Разведчики уже изучали распорядок дня персонала, график смены часовых. Серьезной проблемой становилась переправа.

Каневский мост, который соединял оба берега и о котором писал в своем очерке «Мост» Аркадий Петрович, был нашими саперами при отступлении взорван. Партизанам для переправы через Днепр, который в этом месте был достаточно широк, требовалось минимум несколько рыбачьих лодок.

Самой сложной проблемой становилось вот что: если не удастся захватить самолет или если удастся, но улететь на Большую землю захотят не все (партизаны из местных наверняка пожелают остаться), куда после налета денутся остальные? Спрячутся в Каневе или снова поплывут на лодках через Днепр?

Было над чем подумать.

План нападения на аэродром в Каневе рухнул из-за одного подлеца. Звали его Александр Погорелов. В райкоме партии он заведовал общим отделом.

В отряд Погорелов пришел по партмобилизации. Военного дела не знал. Воевать не собирался. Гайдар однажды взял его на операцию. Погорелов чуть все не провалил. Аркадий Петрович, возвратясь в лагерь, заявил в присутствии всех:

— Погорелова на задания брать больше нельзя.

Болтаясь в отряде без всякого дела, страшась за свою дальнейшую судьбу, Погорелов нравственно опускался, часто плакал, по ночам с ним случались истерики. Отправлять его домой было нельзя. Оставлять тоже. Командир и комиссар над этой проблемой не задумывались.

Погорелов решил ее сам — бежал из лагеря. Командиры к инциденту отнеслись спокойно. Многие партизаны уходили и возвращались когда хотели. Гайдар настоял на создании специальной разведывательной группы. Беглеца не нашли. А через три дня в лес нагрянули каратели. Партизаны догадались — это привет от Погорелова.

Как протекал бой, подробно рассказано в моей книге «Партизанской тропой Гайдара». В двух словах: немцев было много, не меньше двух сотен, партизан — человек 70. Партизаны не выдержали напора — стали отступать. Огонь с нашей стороны ослаб. С немецкой — резко усилился. Это означало, что оккупанты через несколько минут могут ворваться в лагерь. Отход товарищей огнем ручного пулемета прикрыл Аркадий Петрович.

На этот раз пулемет был немецкий, трофейный, МГ-34. Он был удобней, чем системы Дегтярева. У пулемета Дегтярева был круглый диск. Когда он пустел, его требовалось набивать патронами. Это была достаточно кропотливая процедура. К немецкому полагались ленты. В отряде имелся их запас. Помогать Гайдару вызвался двадцатилетний лейтенант Михаил Тонковид из Киева. Он открывал коробки и вставлял новые ленты.

«Пошел на перекос патрон — и пулемет умолк. И впервые за то время, что длился бой, сделалось мне тоскливо. А немцы, строча на ходу, двинулись в сторону нашего бугра. Я повернулся к Гайдару. Он смотрел на бегущих солдат. Глаза его были широко открыты. Он устало дышал. Потом отодвинул пулемет: "Займись!" Быстро поставил ногу на край окопа. Поднялся на бугре во весь рост. Закричал: "Ура!" — и стал бросать гранаты-лимонки, которыми всегда были полны его карманы.

— Давай твои! — наклонился он ко мне. У меня на поясе висели шесть лимонок. Я протянул их ему вместе с поясом. И он снова закричал "ура" и снова стал бросать их то влево, вправо, то прямо перед собой.

Вы бы поглядели на него в ту минуту. В короткой шинели, в сбившемся на затылок рыжем треухе, с широко раскрытым ртом, из которого неслось с ужасающей силой "ура!", с гранатой в каждой руке — он был просто страшен верой в свою неуязвимость.

И хотя их было много, а он один (я-то возился с пулеметом), и хотя одной только очереди хватило бы, чтобы его убить, — ни у кого из гитлеровцев не достало смелости остановиться, прицелиться и пустить в него очередь. И я их понимаю.

Когда к холму бежит полторы сотни солдат, а навстречу подымается один-единственный человек, и атакующие видят, что он их не боится, это невыносимо страшно. И они побежали.

Мне удалось, наконец, вытащить злосчастную ленту. Гайдар подхватил с земли пулемет и, с легкостью вскинув его, будто это мелкокалиберная винтовка, начал бить им вслед, не давая опомниться.

Когда кончились патроны, Аркадий Петрович с сожалением опустил пулемет. Спрыгнул в окоп. И осипшим от крика голосом сказал:

— Теперь, Миша, беги. Я за тобой» [18] Камов Борис. Партизанской тропой Гайдара. С. 235–236. .

«В тот день, — писал мне позднее начальник штаба отряда Иван Сергеевич Тютюнник, — Гайдар помог сохранить основные силы».

Это была вторая попытка Гайдара спасти отряд. Она удалась. Но партизанский лагерь существовать перестал.

В начале боя, отправляясь в разведку, геройской смертью погиб один из бойцов отряда. Ночью к нему домой пришел Аркадий Петрович. Еще два дня назад он здесь гостил с хозяином. Гайдар хотел выразить сочувствие и поддержать вдову и сына.