Петр Межирицкий - Читая маршала Жукова

Но такие вещи диктаторам не разъясняют. В аудиенциях нельзя учить властителя аксиомам стратегии. Приходится делать вид, что вожди и сами все понимают. Положение обязывает. Положение солдата перед главнокомандующим. Все же разгневанный фон Бок ответил, что на пути к Смоленску уже взято в плен более ста тысяч русских и эта цифра растет ежедневно.

Ему удалось отстоять свое мнение. Не надолго.

Наиболее интересно в этом эпизоде изменение позиции Гальдера.

После войны, анализируя в беседе с Лидделом Хартом причины срыва молниеносной войны, Гальдер и фон Рунштедт назвали одной из главнейших причин неожиданную многочисленность советских войск на Украине. В оригинале у Харта стоит слово awkward, что в переводе означает неуклюжий, неловкий, неудобный, затруднительный. Интерпретируя это признание, нельзя забывать, что о концентрации советских войск на Украине германская разведка знала. Стало быть, не это было для немцев неожиданностью. Тогда - что? Видимо, предположение, что, коль на Украине войск много, то на Московском направлении еще больше! Экстраполяция эта была неправомерна. Она тоже исходила из предположения, что Сталин придерживается оборонительной стратегии. Немцы пока не ждали от него наступательных действий. А он, и впрямь будучи к ним не готов, но готовя в тайне и зная, что передвижку войск не скрыть, дислоцировал их на главном направлении, на Украине, постепенно, за годы до удара.

Как бы то ни было, на основании разведданных и этого предположения предпочтение при распределении сил между группами армий было отдано группе "Центр". И в результате вермахт распределен оказался обратно пропорционально силам советских войск. Группа "Центр" вырвалась вперед, а группа "Юг" отстала больше, чем готов был допустить даже Гальдер, чтобы санкционировать наступление на Москву одной лишь группой "Центр", хотя бы и с двумя танковыми армиями Гота и Гудериана мимо противостоящего группе "Юг" Киева с его Юго-Западным фронтом. Равномерного наступления по всему фронту не получилось, и Гальдер оробел, его заворожила карта оперативной обстановки. Поправка фюрера в план операции "Барбаросса" стала реальностью, а Гальдер отступился от фон Бока. (Потом он опомнился - поздно!)

Но фон Бок теперь, в соприкосновении с войсками Красной Армии, видя растерянность, а то и панику, воочию оценивая реалии (уровень командования, обученность и оснащенность противника, отсутствие связи между соединениями и координации между родами войск) наново понял, что фактор растерянности -кратковременный фактор, но он и есть шанс вермахта, единственный и неповторимый. Вероятно, он понял, что эту войну выиграть можно, лишь действуя ошеломляюще [53] [53]Численность танков на момент германского вторжения даже по советским источникам составляла 10394 советских против 4642 немецких с союзниками. 1475 советских танка имели пушки 76,2 мм и выше против 479 немецких. При качественном преимуществе немецких самолетов советские вдвое превосходили их количественно. Впрочем, преимущество было немцами парировано, так как в первый же день войны советские потери составили около 2000 самолетов против 17 немецких. Соотношение численности вермахта к численности Красной Армии на момент вторжения (1:1,3) также далека от предписываемого наступающей стороне трех-четырехкратного перевеса. и непреклонно. И что решающий миг войны - вот он, здесь и сейчас, пока русские не опомнились. (Еще раз вспомним: это происхожило, когда вождь дотянулся наконец до микрофона и выступил перед страной…) Промедление смерти подобно!

Простые истины труднее всего доказуемы…

Драма фон Бока - общая драма военных. Они привыкли командовать, а убеждать не умеют. Да и кого предстояло убедить? Гитлера? Кто в состоянии убедить маньяка?

Похоже, Гальдер в послевоенных беседах сам от себя скрывал, что с Гитлером и против фон Бока сколотил гроб нацизму. А честный вояка фон Бок едва не привел нацизм к триумфу - и тоже, как и Гальдер, вовсе не наци. Ухмылки Истории…

Но пока вермахт все еще улучшал исходную для удара на Москву позицию, а Гальдер в своем военном дневнике именно в эти дни кипел гневом в адрес фон Бока по поводу его легкомысленного наступлении на Рославль. Между тем, фон Боку понадобилось всего пять дней, чтобы привести войска в порядок после Рославля, который стал еще одним его триумфом - и еще одной трагедией Красной Армии [54] [54]Летом 1975 года с командой Львовского мотозавода мне довелось быть гостем смоленских комсомольцев. Они устроили нам царский пикник на Остре, угощали рачьей икрой, которую слизывали с живых рачих, отпуская их затем обратно в воду, и мимоходом объяснили щедрость фауны кровавой жатвой сорок первого года. .

16 июля Смоленск пал. Потери были умеренны, а соотношение страшно: на убитого солдата вермахта приходилось 22 убитых бойца Красной Армии. Советские войска в районе Смоленска предпринимали ожесточенные атаки с громадным уроном для достижения незначительных тактических целей. Скованные дивизиями вермахта, они оставались в стороне от оси движения танкового клина на Москву и помешать ему не могли.

Но маниакальность Гитлера была так же непоколебима, как и маниакальность Сталина. Эти победы укрепили его во мнении, что он успеет и всю Красную Армию перемолоть, и в Москву войти - до холодов. И рыбку съесть, так сказать, и ушицы напиться. И вместо простого отражения навальных атак с продолжением движения на Москву и Горький в обход блокированных советских усилий, он принял вызов.

И разгорелось Смоленское сражение, в котором при почти том же соотношении потерь вермахт тоже оказался потрепан.

Сражение завершилось 27 июля. Фон Боку пришлось заняться доукомплектованием войск. Результатами сражения стали некоторая потеря времени, колоссальные потери Красной Армии и, на фоне прежнего неумения воевать, ожесточение ее сопротивления и подъем духа.

Возможно, это стало главным результатом битвы. Это и еще одно: на фоне усиливающегося сопротивления Красной Армии недоверчивая Япония утратила веру в молниеносную войну и решила направить свои усилия на юг.

Впрочем, наступать на Москву вермахту не было поздно и теперь. Да и Японии, в случае развала СССР, не возбранялось оккупировать Дальний Восток даже и уменьшенной Квантунской армией.

Полное название пресловутого "приказа о комиссарах", выпущенного штаб-квартирой Гитлера 6 июня 1941 года, в самый канун нападения на СССР, таково: "Общая инструкция об обращении с политическими комиссарами". Приказ краток: "В борьбе с большевизмом не рассчитывать, что поведение врага базируется на принципах гуманности и международного права; политические комиссары ввели в обиход варварские, азиатские методы войны; следовательно, они подлежат обращению с максимальной суровостью; их расстрел на месте пленения или, тем паче, оказания сопротивления есть вопрос принципа и обязанность каждого солдата; при пленении немедленно отделять их от остальных военнопленных; после отделения ликвидировать".