Кэролайн Роу - Средство против шарлатана

Ибрахим испуганно попятился. Из всей путаницы слов его неповоротливый ум уловил «смерть», «беда» и «судный день».

— Тебе нужен я? — спросил он.

— Разве вы не господин Исаак, врач?

Ибрахим отступил еще на шаг.

— Госпожа! — закричал он. — Господин! Госпожа Рахиль! Быстрее! Беда!

Рахиль сбежала по лестнице в сопровождении матери и чуть не столкнулась с отцом.

— Папа, что случилось?

— Не знаю. Ибрахим, о чем ты говоришь? Кто там?

— Паренек, отец, лет десяти-одиннадцати, — ответила Рахиль. — Ибрахим, впусти его.

Ибрахим медленно раскрыл ворота.

— Мне двенадцать, — негодующе ответил мальчик, когда немного успокоился. Он вошел и одобрительно оглядел поросший деревьями двор. — Мне было семь, когда пришла Черная Смерть, и я умею считать.

— Кто ты? — спросил Исаак.

— Я Мартин, господин, — ответил мальчик, поклонившись Исааку. — Мой отец ткач Рамон, а мой брат Марк очень болен. Папа говорит, что вы должны прийти немедленно. Если сможете, — чуть смущенно добавил он.

— Расскажи мне, что с ним случилось, чтобы я знал, что мне с собой брать, — попросил Исаак.

— Он проснулся сегодня утром, испытывая сильную жажду, бредил и видел вещи, которых нет. Теперь мы не можем его разбудить, а когда он дышит, то производит странные звуки.

— Когда все это началось?

— Вчера вечером он был здоров. Он хорошо поужинал.

— Тогда поторопись, Рахиль. Собери корзину. — Отец и дочь отправились в кабинет и мастерскую Исаака, где он хранил запасы трав и коры для настоек, экстракты в каплях и припарки для ран, ожогов и инфекций аккуратно разложенными по полкам, чтобы даже не видя, можно было сразу достать нужное лекарство.

— Что тебе понадобится, папа?

— Рвотные и возбуждающие средства. Затем питательные отвары, чтобы успокоить желудок, очистить внутренности и охладить кровь. Хорошо бы захватить успокоительное, если будут спазмы. Неизвестно, насколько точно описание паренька.

— Его отравили?

— Скорее всего. Я уверен в одном: он действительно серьезно болен, потому что Рамон без нужды не стал бы выбрасывать деньги на врачей. О его скупости ходят легенды. Но будь это яд или инфекция, лекарства помогут больному продержаться, пока не окрепнет его тело. Где Юсуф?

— На базаре, Исаак, — ответила Юдифь. — Он попросил разрешения уйти перед уроком. Я не знала, что он тебе понадобится.

— Я бы предпочел… Забудь. Он сам все узнает в свое время.

Когда Рахиль и Исаак добрались до маленького домика ткача у реки; Марк был в ужасном состоянии. Он лежал в крохотной, отделенной занавеской спаленке, где вдоль трех стен стояли узкие койки. Юноша запутался в простынях, его грудь вздымалась, когда он судорожно пытался сделать вдох. Молодой человек лет двадцати с беспомощным видом сидел на кровати, прислушиваясь к тяжелому дыханию и ничего не предпринимая.

Рахиль ввела отца в тесную комнату.

— Он лежит на кровати слева от тебя, — прошептала она. — Он очень бледен…

Исаак жестом попросил ее замолчать, приложил голову к груди Марка и почти целую минуту слушал его дыхание. — А теперь говори, милая.

— Кажется, он без сознания, хотя постой… Он попытался открыть глаза. По-моему, он нас слышит.

— Поговори с ним, Рахиль. Назови его по имени. А вы, молодой человек, принесите нам миску, кувшин с водой и полотенца, — попросил Исаак. — И чашку. Живее. Когда вернетесь, расскажете, что случилось.

Брат Марка умчался, словно за ним гнались дикие звери, и почти тут же вернулся со всем необходимым. Рахиль взяла у него кувшин, поставила его на пол, а чашку на табурет. Полотенца и миску она положила на кровать рядом с собой.

Все это время Исаак ощупывал тело Марка в поисках опухолей, считал пульс: снова он приложил ухо к груди юноши, прислушиваясь к биению сердца, и принялся втягивать в себя воздух, надеясь уловить то, что могло вызвать болезнь.

— Милая, смешай четыре капли синей жидкости с парой столовых ложек воды, — шепнул он дочери. — Попытаемся выгнать из его тела то, что его мучает.

Требуется великое мастерство и настойчивость, чтобы заставить периодически теряющего сознание человека выпить горькое сильнодействующее рвотное средство и не подавиться. Исаак с дочерью выгнали братьев из комнаты, усадили Марка на край кровати и принялись за работу.

Полчаса спустя Рахиль убрала миску.

— Если в желудке юноши что-то осталось, папа, я откажусь от попыток лечить людей.

Исаак продолжал поддерживать Марка.

— Он открыл глаза?

— Пытается, но, кажется, это дается ему с трудом.

При звуке голоса Рахили Марк открыл глаза, но тут его голова упала на грудь врача, а веки снова опустились: он хотел спать.

— Похоже, ты права, Рахиль. Сейчас ему нужно стимулирующее средство, чтобы изгнать эту смертельную сонливость из его тела. Для начала шесть капель. И немного воды.

С бесконечным терпением, пока отец поддерживал юношу, Рахиль заставила еле соображающего человека выпить небольшое количество жидкости, придерживала его рот, пока он глотал, не переставая разговаривать. Дважды Марк начинал давиться, хлопки по спине заставляли его вновь начать спокойно дышать, но наконец он выпил все. Рахиль умыла его лицо холодной водой. Глаза юноши раскрылись и снова сомкнулись. Исаак продолжал поддерживать его. Рахиль снова обмыла лица Марка холодной водой. Он открыл глаза и пристально посмотрел на нее. Затем опустил глаза, поняв, что сидит на постели в одной рубашке, и покраснел.

— Папа, он очнулся и видит нас.

— Хорошо. А теперь еще шесть капель с водой, после чего я поговорю с его отцом. Молодой человек, — обратился он к брату Марка, — займите мое место. Поддерживайте своего брата и постарайтесь не дать ему заснуть. Поговорите с ним. Заставьте его отвечать вам.

— Выпейте, — сказала Рахиль, поднося чашку к губам Марка.

— Отвратительный вкус, — слабым, хриплым голосом отозвался он.

— Прекрасно. Вы можете говорить. Значит, дело пошло на поправку.

— Рахиль, если он опять вернется в прежнее состояние, дай ему еще шесть капель, — сказал Исаак. — Я буду внизу, поговорю с его отцом. Паренек, который нас привел, еще в доме? Мартин?

— Да, господин, в прихожей.

— Я хочу поговорить с твоим отцом. Пожалуйста, отведи меня к нему.

— Люди говорят, что вы можете летать, — сказал Мартин, когда они с Исааком спускались по узкой лестнице.

— Неужели? Боюсь, это не так. Как видишь, я хожу на двух ногах, как все другие люди, и порой преодолеваю большие расстояния, когда у меня много пациентов.

— Значит, вы не волшебник? — разочарованно спросил мальчик.

— Нет, не волшебник. У меня есть кое-какие познания в медицине, которые я честно почерпнул у стариков, более искушенных в этой науке, чем я.