Ольга Сухаревская - Горе побеждённым

- Я никогда и ни о чём вас так не просил, – каким-то не своим голосом говорил Канделябров. – Подумайте, на что вы себя обрекаете! Вас заставят работать против России. За этим вас и зовут. Вы приложите руку ко всем несчастьям, о которых писал граф.

- Ты не смеешь так говорить, дурак, – загремел в ответ Собакин. – Возомнил о себе больно много. Не сравнивай Орден с теми силами, которые рвутся к власти с далеко не гуманными целями. Только единая мировая система управления сделает войны невозможными и даст равные права всем людям.

- Равнять всех будете? – съязвил Спиридон. – Уж и ножницы приготовили?

- Пойми, мир надо изменить ради самого мира. На земле много несправедливого и есть вещи, которые мы можем исправить, чтобы облегчить судьбу тех, кто в этом нуждается. Мы стоим на пороге 20-го века, который грозит поломать нашу жизнь, если мы её не изменим к лучшему. Я не ратую за всеобщее благоденствие, но достойная жизнь должна быть у всех людей без исключения, иначе, человек будет считать себя несправедливо обделённым и всегда бунтовать. Монархии сами загоняют себя в угол.

- Однако, как быстро они вас обработали! Что, уже «очистились от скверны предрассудков»? С каких пор у потомка из королевского рода Стюартов и старинного рода бояр Собакиных появилась такая нелюбовь к монархиям? Вы сами не верите тому, что говорите!

- Зачем ты затеял этот никчёмный разговор, Спиридон?

- Откажитесь от них совсем. Перейдите на сторону своей родины. Будьте честны по отношению к самому себе. Много лет назад вы совершили искренний поступок – уклонились от зла. А теперь возвращаетесь к ним опять. За что погиб ваш отец? За грызню между собой крупных кланов в борьбе за власть, а не за равенство народов. Это цена его жизни? Теперь ваш черёд, а потом придёт черёд вашего сына. Такую судьбу вы ему готовите?

- Я же нарочно прочитал вам письмо деда. Пойми, я теперь не один. Оставаясь здесь, я обрекаю не только себя, но и свою семью на гибель. Мне надо выполнить свой долг перед дедом – сохранить наш род.

- Вашему предку удалось уйти от судьбы. Почему бы не попробовать сделать то же самое и вам. Сознание своей правоты увеличивает силы и даёт нужную сметливость для преодоления трудностей, – настаивал Канделябров.

- Это чьи слова?

- Мои.

- Мне надоел этот разговор. Ты что, мне изменяешь?

- Нет, – твёрдо ответил Спиридон. - Я вам предан, но скорблю о вас, как о покойнике.

- Перестань трепать мне нервы. И так тяжело.

- Одумайтесь. Я знаю очень достойных людей из нашей разведки. Она организована, как противовес скрытой агрессии Запада. Можно связаться с ними.

- Ты говоришь об Имперской разведке?

- Точно так. Вы о ней знаете?

- Разумеется. А ты откуда знаешь такие секреты?

- Старые связи, – замялся Спиридон.

Оба помолчали.

- Недооценил я тебя. Ты оказывается - тёмная лошадка, – проговорил Собакин.

- Не темнее вас.

Они опять замолчали.

- Меня убьют, Спиридон. Тебе не жалко будет старого товарища?

- Я вам предлагаю выход. А так-то – хуже. За Катерину Павловну не беспокойтесь. Укроем – ни одна живая душа не сыщет.

- Нет, я её хочу увезти заграницу. Хорошего здесь ждать нечего.

- А там что?

- Там, Спиридон, у меня денег в несколько раз больше, чем здесь.

- Что ж, это ваше окончательное решение?

- Я ещё подумаю.

Ипатов опрометью бросился на своё место. Хлопнула дверь и перед молодым человеком появился Канделябров.

- Приохотил я тебя, балбеса, к плохому. Прежде, чем подслушивать, ты бы научился сначала носом не шмыгать. Благодари Бога, что сейчас не до тебя, а то бы я врезал тебе по первое число.

Александр Прохорович усиленно закрутил ручку арифмометра, притворяясь, что весь поглощён работой.

Нервное напряжение, царившее в доме Собакина, достигло наивысшего накала. Обитатели голубого особняка разъединились. Каждый в одиночку переживал преддверие перемен. Катерина Павловна не выходила из своей комнаты. Отец Меркурий тоже затворничал. Канделябров почти ни с кем не разговаривал и даже любимого кота выкидывал пинками из кухни. Бекон тихонько бегал жаловаться хозяйке, хотя ему было строго-настрого запрещено шляться на второй этаж. Ипатова никто не замечал, как если бы его и не было. Никчёмность сильно угнетала молодого человека. В кошмарных видениях помощника маячила скорая отставка.

«Если граф Брюс не соврал насчёт будущего – куда же мне податься? Пойду на войну. А как же маменька?»

Возвращаться к дяде в полицейскую часть не хотелось. Вдруг ему вспомнилось, с какой надеждой на будущее он шёл наниматься на службу к Собакину.

«Как я был счастлив, что он меня взял! Какой мир мне открылся! – думал Ипатов. – А сейчас? Этот мир давит, сжимает обручем голову и не даёт спокойно спать. Может лучше жить, как большинство, одним днём, в блаженном неведении?».

Канделябров позвал всех к столу. Ели вяло. Уж на что Александр Прохорович – любитель покушать, а и тот – поковырялся в тарелке с отличным жарким и всё. Отцу Меркурию Спиридон и вовсе подал пустой чай с чёрным хлебом. Батюшка только мёдком и соблазнился.

Вильям Яковлевич решил немного расшевелить своих домочадцев:

- Не кисните, друзья мои, – с нарочитой весёлостью, сказал он. – Хотите, я расскажу вам немного о рыцарях, которые ходили на Восток воевать с сарацинами за Гроб Господень. Слушай, Катишь, ты любишь такие истории. Сначала – небольшое вступление. Оно необходимо, чтобы понять природу тех рычагов, которые приводят в движение маховик истории. Так вот, уважаемые слушатели, историю всегда формируют элиты человечества. Они складываются из влиятельных верхов всех стран мира. Каждое государство выталкивает на вершину власти своего ставленника. Нет, наверное, ни одного правителя мира, который бы пришёл ниоткуда. За любым вождём стоит команда, которая его подняла. Международные элиты объединяются в группировки по интересам. Это не официальные политические союзы, а тайные сообщества, которые преследуют цели, весьма далекие от устремлений тех государств, в которых они проживают. Это мировая закулиса. Она, конечно, неоднородна и не едина, но, в случае необходимости, умеет договариваться с себе подобными для решения важных вопросов, которые устраивают все стороны. Порой, она ослабляет своё влияние, а иногда жёстко вмешивается в события, но, в любом случае, всегда контролирует мировую политику. Короче говоря: за любым поворотным событием истории стоит горстка избранных. Раньше, это были элиты государств, сейчас, они всё чаще становятся союзами надгосударственными.

Одним из первых элитных обществ нашей цивилизации, положившим начало созданию обширной мировой структуры, стал Орден рыцарей-тамплиеров, ходивших на Восток воевать с сарацинами. Они называли себя «бедными соратниками Христа и Храма Соломона в Иерусалиме». Кто они такие? Высокородные люди, которые отказались от своего состояния, дали обет послушания, бедности, целомудрия и ушли на войну. Рассказывали, что эти, сильные духом, мужественные мужчины плакали от счастья, когда стояли под стенами Иерусалима, этой величайшей святыни мира. Захватив город, они повстречались там с потомками строителей разрушенного храма царя Соломона. Эти наследственные каменщики посвятили нескольких рыцарей в тайны, основанные на знаниях, полученных из бесценных сокровищ нашего прошлого: святынь и реликвий ветхозаветных времён, манускриптов и, неизвестных ранее, свидетельств земной жизни Христа. Они были хранителями потрясающих документов Древнего Египта, Индии и Китая, в которых описывались сакральные знания ушедших цивилизаций. Они содержали в себе не только тысячелетние сведения человека о мироздании, но и никому не известные открытия в области астрономии, математики, геометрии, географии, биологии, химии и медицины. Союз рыцарей Востока и Запада образовался в 1118 году. С тех пор Орден стал хранителем этих тайн. Поначалу в нём было девять человек посвящённых. Они стали называть себя тамплиерами, что в переводе с французского означает – храмовники.