Ольга Сухаревская - Горе побеждённым

- Вот вы всё католиков ругаете, а у них папа свою Церковь в обиду не даёт и, чуть что не так, нерадивых отлучает. Этого грозного оружия бояться все: от простого смертного до высшей власти. Такой человек сразу становится изгоем общества и от него все разбегаются, как от зачумлённого.

- А у нас сам Господь распорядился, без посредников: терпел, терпел да и отвернулся от этого нехристя. Под конец жизни остался он один, как перст: вокруг одни соратники и неприличная жена - пьяница с полюбовниками. Знаешь, что про него сочинили, когда на Сенатской площади ему поставили тот самый знаменитый памятник на коне?

Каково? Людей не обманешь. Не знаю, может со временем и забудется всё, что он натворил, а в наше время твоего реформатора только сильно «образованные» дураки хвалят, да и то, не все. Так-то. Никакой западной культуры он к нам не принёс, как говорят некоторые. Нельзя же назвать культурой голландское платье, бритые щёки, табак, пьянство и разврат. При нём никакой культуры вообще не было. Заграничная учёба наших молодых дворян тоже пшиком вышла. Некоторые из них вообще из-за границы не вернулись: боялись царской расправы за неспособность к наукам. Хоть в прислуги, а всё лучше, чем назад к бесноватому царю. А те, кто вернулись, не больно-то и выучились. А почему, знаешь? Иностранцы русского не знали, а наши недоросли ни на каком другом, кроме своего не говорили. Вот и подумай сам, что они могли уразуметь там за пару лет, смотря по родительским деньгам, на которые они жили в этих самых заграницах. Иностранным языкам у нас обучали только в Славяно-греко-латинской академии, за которой было закреплено на это монопольное право. Даже книги на иностранном языке дозволялось держать дома только тем, кто закончил академию. Ослушники лишались личного имущества. Хороша просветительская политика! А ваша хвалёная Навигационная школа? Адмиралу Апраксину в 1711-ом году оттуда пришла жалоба, что учеников в школе не кормят, стипендий не выдают, они совсем обнищали, проели свои кафтаны, ходят босиком и просят милостыню. Как тебе это?

- Это были трудные годы военных походов.

- Нет, племянничек, всё это было от того, что делались дела с наскока да с плеча. Говорю тебе, он почти ничего не умел доводить до конца. А результат? Посадил на шею подневольным людям служилых дворян, а они, после смерти Петра, обязанностью этой пренебрегли, вытребовали у царских баб немереные привилегии, а мужичков дарёных у себя навечно в крепости оставили. Совесть есть? Нету у наших дворян совести. Недаром, когда дело дошло до отмены крепостного права, правительство объявляло это в церквах, с амвонов – боялись бунтов против бывших хозяев.

- Дворянству в России тоже было нелегко. В русском понимании дворянин – личность несамостоятельная, – вставил замечание Вильям Яковлевич. – В старину, его общественное положение определялось не законным правом, а исключительно расположением правящего князя. Дворянин владел землями и людьми, пока был в милости. В Московском государстве не существовало обоюдных вассальских договоров и гарантий прав. Князь Пётр Долгоруков писал в своей биографии: «Родился я и жил, подобно всем русским дворянам, в звании привилегированного холопа в стране холопства всеобщего». Понятное дело, что высшее сословие при любой возможности пытались укрепить своё положение. Они же видели, что у западных дворян была, законом охраняемая, собственность, которую не так-то просто было отнять. Вот поэтому там было такое явление, как рыцарство. А что это значит? Материальная независимость, честь и личная ответственность. Королям приходилось с ними считаться. Да и крестьяне в Европе воспринимались не как рабы, даже, если были несвободны. А наши до сих пор – бессловесные общинники.

- Ты мне рыцарями своими не тычь. Я тебе про Петра говорю. Что же он такие замечательные европейские законы не перенял? Видел, небось, в той же Голландии, как живёт простой народ! Всё потому, что плевал он на всех, и на дворян тоже! Самодур. Сделал департаменты (чем плохи были приказы?) и расплодил чиновничью тьму опять же за счёт полуголодного российского мужика. Реформы Петра ничего не дали народу, кроме непосильного ярма. Перед кончиной совсем из ума вышел и отменил, чёртушка, старину и порядок в престолонаследии. Под занавес, так сказать, нагадил своему народу, обрёк на произвол случая. У нас ведь недаром царскую корону венцом называют в память о терновом венце Спасителя. Царская власть - тяжёлое бремя и ответственность не только перед людьми, а, в первую очередь, перед Богом. А со смерти Петра и до Павла царские бабы корону эту, как украшение носили, а русский человек при этом безропотно гнул спину и Господа молил, чтобы Он, Милостивец, его не оставил. А всё твой разлюбезный Пётр! Это ж надо - гулящую девку царицей сделал! Хорошо ещё, что не горбатую Варвару Арсеньеву, свою полюбовницу. А ведь хотел! Насилу отговорили. Его же прямо тянуло на уродства! И как только не противно было графу Брюсу устраивать торжества по случаю коронации Екатерины! Тьфу! Ты сам мне рассказывал, что он нёс перед будущей царицей императорскую корону и потом развлекал всех фейерверками и праздничными зрелищами на воде.

- Во-первых, не забывайте, что он был иностранцем, который не имел право вмешиваться в дела империи, пока его об этом не попросят. Во-вторых, он состоял на государственной службе. А в- третьих, для Брюса царь был другом и боевым товарищем. Их связывало время, когда Пётр Алексеевич делил со своими приближёнными все опасности и тяготы военных походов. Это дорогого стоит. А женщина… Что ж, такую слабость другу можно и простить.

- Пусть бы и была женщиной! Так нет, надо было её императрицей сделать. Какой срам для нашей истории! После смерти Петра на престоле оказалась постоянно нетрезвая простолюдинка, фрау Иоганн Краузе. Любой суд признал бы её женой первого мужа – шведского солдата, якобы пропавшего без вести. Хотя этот законный пропавший муж нашей императрицы, ни от кого не скрываясь, долгое время исправно служил шведскому королю и скончался только в 1733 году на Аландских островах. Кстати сказать, он так больше и не женился, объясняя это тем, что у него есть жена, с которой он не развёлся. Во как! Простой солдат чище своей гулящей половины.

- В конечном итоге, эта женщина стала личной трагедией Петра Алексеевича,- вздохнул Вильям Яковлевич.

- Ишь ты, трагедией… А как он мог сына под смерть подвёсти за несогласие с реформами?

- Царь боялся, что после его смерти Алексей повернёт страну назад.

- Царевич в Успенском соборе Кремля публично отказался от трона и присягнул малолетнему сыну Екатерины. Он был согласен уйти в монастырь. Чего же больше?